Книга Академия пурпурной розы - Анна Снегова

— Ты меня отправишь в свой мир?! — прорезался, наконец, голос у Солейн.

— Прямиком в Храм Хаоса. Мой артефакт перехода как раз настраивал Верховный маг этого Храма.

— А… обратно?

— Вот этого обещать не могу. Попросишь Верховного мага, возможно потом и сможет устроить тебе каникулы с мамочкой. Но не факт. Так что риск, да. Сама думай. Но это реальный шанс что-то изменить — если сама хочешь, конечно же. А то я не знаю — мало ли, тебе проще чувствовать себя непонятой жертвой, которую никто не любит, и сидеть себя жалеть. Тогда, конечно, сиди. Или что-то меняй в своей жизни. Выбор за тобой. И у тебя еще три минуты на решение.

На выразительном лице Солейн показалась широкая гамма самых разных эмоций.

Я схватила Морвина под руку и зашептала.

— Погоди! Зачем так спешить? А как же Дженни? Она ведь даже не знает про сестру! Можно же еще пару дней…

— Нет. — Жестко отрезал Морвин, и я вспыхнула. Не привыкла, чтобы он со мной так разговаривал. Стало обидно.

Он слегка смягчился и бегло поцеловал меня в висок.

— Ты не понимаешь, Ледышка. Эту парочку я не собираюсь оставлять у нас за спиной в такой ответственный день. Или твоя новоявленная сестричка уходит сейчас… или я решу ситуацию как-нибудь по-другому.

Сол кинула на него подозрительный взгляд.

— А если там ловушка? Ты собираешься меня на какой-нибудь невольничий рынок продать в своем мире, как зверушку…

Морвин хищно усмехнулся:

— Тебе придется положиться на честность того, кого ты хотела накормить такой мерзкой ложью. Но вариантов на самом деле у тебя не очень много. Ну что, решилась?

Солейн сглотнула и нерешительно оглянулась на Гордона.

— Я даже не думала никогда, что смогу найти таких же, как я. И если есть хоть один шанс… кажется, я готова рискнуть. Ты… простишь меня?

Он кивнул.

Они смотрели друг другу в глаза долго и молчали.

У меня вдруг защипало в носу.

— Одна минута! — поторопил Морвин.

Сол выпрямила спину, подхватила юбки и сделала решительный шаг вперед.

— Я иду. Давай свой портал!

Но как же… Она что, вот так просто все оставит? Семью, маму, знакомый мир… Оставит парня, которого только-только встретила и которому она нравится любой? Это ведь такая невероятная удача — во всех мирах встретить единственного подходящего человека. Как она сможет вот так это перечеркнуть?!

— Вот и умница, — улыбнулся Морвин краешком губ. А потом неожиданно повернулся к Гордону. — На одного человека портал готовлю или на двоих?

— На двоих, разумеется, — спокойно ответил менталист, не меняя невозмутимого выражения лица.

— Гордон!!

— О, детка, ты все-таки запомнила, как меня зовут! — подмигнул ей он.

Солейн вцепилась в воротник парня и как следует встряхнула.

— Ты дурак совсем?! Куда ты собрался? Зачем?! У тебя ж тут наверняка…родители какие-нибудь… близкие… ну… люди.

Он отцепил ее руки и поцеловал кончики пальцев.

— Ну, во-первых, я всегда мечтал путешествовать. А во-вторых, я не особенно горю желанием возвращаться в дом, из которого пришел. К пьянице-матери и отчиму, который регулярно меня бил, пока в один прекрасный день моя магия не проснулась, чтобы защитить меня от очередного удара. После этого я конечно не раз влезал им в голову и объяснял, что так не надо делать… но знаешь, некоторых людей уже не вернешь. Некоторые люди уже слишком становятся… нелюдьми. Так что, знаешь ли, грань между человеком и не-человеком я провожу вовсе не по форме зубов. Ну и потом… где еще я найду такую удивительную девушку?

Солейн, сбитая с толку, растерянная, спросила его тихо в ответ:

— Но тогда почему? Почему ты не удержал меня, ведь я сегодня хотела…

Он пожал плечами.

— Я пытался помешать… своими методами. Не получилось. А тебя я не хотел заставлять. Я же не виноват, что не понравился тебе таким, какой я есть.

— А я — такая, какая есть… неужели тебе правда нравлюсь? — робко спросила она.

Вместо ответа Гордон потянулся к Солейн и крепко ухватил ее за руку.

И пока она растерянно смотрела то на него, то на сцепленные руки — как на самое необычное зрелище в своей жизни, менталист взял со стола свои очки, водрузил их обратно на нос и снисходительно кивнул Морвину:

— Можешь нас отправлять.

— Ой… сейчас… подожди… — Солейн вырвалась из его рук, подозрительно хлюпая носом, и бросилась к письменному столу. Схватила с него лист бумаги и самопишущее перо, накарябала пару строк.

Подошла и сунула листок мне в руки.

— Вот! Адрес моих родителей. Ну, чтоб ты знала… где твои новоявленные родственники живут. И это… если напишешь маме моей обо всем, буду тебе благодарна. Напиши ей, что я ее люблю — просто решила идти своим путем, как она всегда меня просила. Она у меня добрая, даже слишком. Она поймет.

Я бережно взяла листок.

— Не волнуйся, все сделаю как надо.

Солейн колебалась мгновение — а потом порывисто меня обняла и горячо зашептала на ухо, щекотно касаясь кончиками клыков щеки:

— Извиняться я не умею. Так что не буду. Просто… письмо, которое я тебе дала… порви его и выкинь, ладно? А лучше сожги.

Она неловко отстранилась и вернулась к своему парню. Дождалась, пока Гордон снова возьмет ее за руку, делая вид, что ей не очень-то и хотелось. Он сделал вид, что поверил.

В ладони Морвина вспыхнула звезда. Стеклянный шар появился из ничего, мигнул багрянцем. А потом я увидела на лице Морвина гримасу боли и испугалась. Кажется, взлом внутренних резервов и атака некромантов не прошли без последствий.

Он тоже взял со стола лист бумаги и начертал на нем несколько строк резких, ломаных символов. Всучил Гордону.

— Вот. Отдашь первому встречному служителю Храма, они передадут Верховному Магу. Он поймет, кто вы и зачем. Главное — запомни — в нашем мире крайне не любят чужаков. Крайне. Ты должен как можно скорее найти Верховного. А еще лучше — получить личную защиту ишкизамов. Желательно — в качестве полноправного члена племени, связанного… узами с одним из них.

— Эт-то вы о чем? — занервничала Солейн.

— Не волнуйся, детка, все будет хорошо. Морвин, спасибо за советы! Непременно последую.

А потом была вспышка, и звездочки перед глазами, и дивное ощущение, которое невозможно выразить словами — словно ткань бытия расслаивается, переплетается узлами с иными, нездешними нитями, и в эту прореху затягивает тех, кто не хочет быть частью этого мира… а может, никогда ему и не принадлежал.

Когда я очнулась, в комнате уже не было никого, кроме нас с Морвином.