Книга Северное сияние - Нора Робертс

— Не сомневаюсь, — проворчал Нейт.

По уже сложившейся привычке он дождался, пока она взлетит. Ему нравилось смотреть, как самолет разгоняется и взмывает ввысь и как от его двигателей бежит рябь по воде. В такие минуты он думал только о ней, о них, о том, как они станут создавать семью.

Она уже работала в саду — когда сошел снег, оказалось, что крыльцо с двух сторон окаймляют цветочные клумбы. Мег теперь то и дело говорила об аквилегии и луковичных и о том, как она поливает клумбы волчьей мочой от мышей.

Благодаря длинным летним дням дельфиниумы, обещала Мег, махнут до десяти футов.

Подумать только, удивлялся Нейт. Мег Гэллоуэй, полярная летчица, истребительница медведей, выращивает цветы. Георгины, хвастала она, будут не меньше колесных колпаков.

Ему захотелось на все это посмотреть. Захотелось посидеть вдвоем на крыльце нескончаемым летним вечером, с буйством цветов возле дома, и смотреть на закат.

Как все просто, подумал он. Вся их жизнь будет соткана из тысяч простых и нежных мгновений. И при этом она совсем не будет обыденной.

Ее самолет взмывал все выше и выше, маленькой красной птичкой в бескрайнем синем небе. Она помахала ему крыльями, и он улыбнулся, а сердце радостно забилось.

Когда самолет скрылся вдалеке, он сел в машину, где покорно дожидались собаки. И стал думать о совсем других вещах.

Может, зря он так уцепился за эту побрякушку — серьгу. Всего-то — маленький кусочек серебра. Да и сведения о том, что у Гэллоуэя были большие деньги, тоже пока ничем не подтверждены.

Но он уже где-то эту серьгу видел. Он вспомнит. Рано или поздно вспомнит. А деньги… Где деньги — там и убийство.

Он вел машину и мысленно просеивал информацию. У Гэллоуэя были на руках большие деньги, а дома — красивая женщина. Извечные мотивы для убийства. Тем более что в этих краях женщины вообще в дефиците.

Комиссия по организации первомайского парада уже начала развешивать транспаранты и флажки. Они были выдержаны не в традиционных для маленьких городков цветах — красный, белый, синий. В Лунаси все должно было быть особенное. Над городом развевались полотнища в радужной гамме голубого, желтого и зеленого.

На одной такой гирлянде неожиданно примостился орел.

По главной улице люди по случаю весны приводили свои дома и конторы в порядок. Кое-кто уже вывесил над входом кашпо с разноцветными анютиными глазками и декоративной кудрявой капустой — Нейт уже знал, что они не боятся заморозков. У многих домов крыльцо и ставни блестели свежей краской. А на смену снегоходам пришли мотоциклы и скутеры.

Многие дети стали ездить в школу на велосипедах, а на ногах все чаще попадались походные ботинки вместо сапог-«луноходов».

И только горы, чьи хребты выстроились в почетном карауле у весны, устремленные в небо, где теперь по четырнадцать часов в сутки висело солнце, — неутомимо цеплялись за зиму.

Нейт припарковал машину и повел лаек по дорожке. Те, поджав хвосты, с жалобным видом затрусили за загородку.

— Знаю, знаю, вам это все надоело. — Он присел и просунул им ладонь — полизать. — Вот я поймаю плохого дядьку, тогда ваша мамочка перестанет за вас так тревожиться и опять сможет оставлять вас дома играть.

Он зашагал к входу, и они жалобно заскулили, вызвав у него угрызения совести.

Он миновал вестибюль и отыскал Чарлин в кабинете.

— На лето наняла троих студентов. — Она постучала по компьютеру. — Учитывая, сколько у нас номеров забронировано, без помощников не обойтись.

— Отлично.

— Еще и гиды туристов навезут. К июню здесь будет полно молодых красавцев. — Глаза ее заблестели, но Нейту показалось, не столько от предвкушения, сколько чтобы ему досадить.

— Значит, все при деле будем. Вот что, Чарлин… — Он закрыл дверь. — Я тебе сейчас задам вопрос, который тебе не понравится.

— А тебя это когда-нибудь останавливало?

«Ладно, не до деликатности», — решил Нейт.

— Кто был первый, с кем ты легла в постель после отъезда Гэллоуэя?

— Нейт, я не кумушка какая-нибудь. Если бы соизволил обратить на меня внимание — сам бы убедился.

— Чарлин, я не о сплетнях. И мы тут не в игрушки играем. Тебя совсем не волнует, кто убил Пэта Гэллоуэя?

— Как это — не волнует! А ты представляешь себе, как мне тяжело заниматься его похоронами, знать, что он лежит в морге, и гадать, когда мне его наконец разрешат забрать? Я каждый день спрашиваю у Бинга, не оттаяла ли еще земля, чтобы можно было могилу копать. Могилу для моего Пэта.

Она взяла из коробки пару салфеток и высморкалась.

— Когда похоронили моего отца, мама целый месяц ходила по дому как привидение. Если не больше. Все, что полагается, она делала — как ты сейчас. Но для нее все окружающие перестали существовать. Разговаривать было невозможно. Она все время витала где-то в другом месте. После этого мы с ней так и не смогли найти общего языка.

Чарлин сморгнула слезу.

— Как все это грустно.

— Но ты этого не допустила. Ты не позволила себе превратиться в привидение. И теперь я прошу тебя о помощи. Чарлин, кто тогда тебя добивался больше всех? И преуспел?

— Лучше спроси, кто — нет? Я была молоденькая, симпатичная. Видел бы ты меня тогда…

Что-то затеплилось, он уже приготовился ухватиться за кончик, как вдруг она взорвалась:

— И была одна! Я же не знала, что он умер. Знай я это, я бы так быстро не… Я была оскорблена, бесилась просто, и когда мужики стали ко мне клинья подбивать — с чего бы мне было отказываться?

— Никто тебя не винит.

— Первым был Джон. — Она дернула плечом и зашвырнула скомканную салфетку в корзину для бумаг. — Я знала, он ко мне неровно дышит, а ухаживал он так мило. Внимательный такой… — Теперь в ее голосе слышалась тоска. — И я пошла с ним. И не только с ним. Я будто с цепи сорвалась. Разбивала сердца, рушила семьи. И мне было плевать.

Она взяла себя в руки, и впервые на лице ее появилось спокойное, задумчивое выражение.

— Пэта убили не из-за меня. Или так: если из-за меня, то напрасно старались. Потому что никогда я никого из них не любила. И не давала ничего, что нельзя было бы взять назад. Он погиб не из-за меня. А если ты скажешь, что да — я тогда не знаю, как жить.

— Нет, погиб он не из-за тебя. — Он подошел и обнял ее за плечи. — Не из-за тебя.

Она коснулась его руки.

— Я его долго ждала. Ждала, что он вернется, увидит, что я по нему не страдаю, и снова захочет быть со мной. Богом клянусь, Нейт, я его ждала до того самого дня, как вы с Мег полетели в горы. Пока его не нашли — я все ждала.

— Он бы вернулся. — Она покачала головой, и он крепче сжал ее плечи. — На моей работе быстро учишься видеть людей. И понимаешь их лучше, чем тех, кто много лет был рядом. Он бы вернулся.