Книга Распутницы - Алексей Наст

Геннадий хищно посмотрел ему вслед, закурил сигарету. Ладно, Костика этого он при желании всегда выцепит. Значит, Зия была шлюхой. Понятно, почему она отправилась со стариком в лесопосадки. Он купил её и повёл трахаться на природе. Потом Зия что-то почувствовала и стала орать, её услышали, заступиться побоялись, но в милицию сообщили… Всё логично, всё сходится.

Докурив, Геннадий пошёл в подъезд — теперь он расспросит родителей.

Квартира была грязная и вонючая. Родители — законченные пропойцы: оплывшие лица, отвислые обветренные губы. В одной из комнат валялись полиэтиленовые мешки, набитые бутылками и пустыми банками, видимо, живут сбором стеклотары, а дочь помогала родителям, промышляя проституцией. Вот какая семейка. Удивительно, что они заявили о её пропаже. Хотя как же — исчез источник дохода…

Ничего стоящего не узнав, с места обитания семьи Нуретовых Геннадий отправился прямо к отцу — из управления на рацию в уазик оперативников дежурный передал о звонке отца. Геннадия встревожило, что отец упомянул о недомогании.

Когда он открыл дверь своим ключом и вошёл, отец сидел за столом перед компьютером и работал. Обернувшись на звук шагов, Андрей Андреевич улыбнулся:

— Хорошо, что приехал. Договор почти у меня в кармане. Перекусишь?

— Спасибо, отец. — Геннадий устало плюхнулся в кресло, вытянул ноги. Старик просто хотел его видеть, потому и упомянул о недомогании.

Геннадий заметил на журнальном столике пустой стакан и разорванную упаковку противопохмельной таблетки. Отец пил? Нервничал из-за книги и отрешился с помощью алкоголя? Зря, конечно, в его возрасте пьянка противопоказана. Но Геннадий решил не высказывать вслух свои нравоучительные мысли: отец — мужчина и имеет право поступать, как считает нужным!

— Торопишься? — спросил отец, опять обернувшись.

— Работа.

— Я так понял, что мне предлагают за две книги порядочные деньги. Пока не буду говорить, чтобы не возбуждать в тебе преждевременных надежд. Подождём, когда всё будет подписано и перечислено на счёт. Вот, возьми ещё аванс — разжился. — Андрей Андреевич вытащил из нагрудного кармана рубашки триста долларов, протянул Геннадию.

Егоров взял деньги.

Что-то провалилось в грудной клетке, и стало легко — три сотни зелёных! Отец таки ухватил фортуну за пушистые яйца — баксы буквально сыплются на старика. Он хотел обрадоваться трём сотням — отдаст жене, чтобы докинула их в бездонную пасть банка-кредитора, хоть сегодня не будет его нудно пилить (день без истерик!), но не смог. Убитая девушка в лесу, лица её родителей-пьяниц, грязь в квартире, пустые бутылки — всё это заполняло его мозг до отказа, не оставляя места другим эмоциям. Он машинально положил деньги в карман.

— Папа, я сейчас должен идти. Я тебе позвоню вечером.

— Хорошо, Гена. Иди, я всё равно работаю.

— Ты в порядке?

— А? Да, в полном.

Егоров вышел из дома, поёжился — ветер показался неприятным, пахнущим канализацией. До автобусной остановки было идти минут десять — через парк с аккуратными подрезанными кустами, образующими приятную аллею.

Он пошёл, глядя себе под ноги и не думая ни о чём — ни о деньгах, лежащих в кармане, ни о новом деле с погибшей девушкой-проституткой. Пустота в голове. Он не обратил внимания, что шел по длинной аллее совершенно один.

Удар обрушился сзади. Геннадий сжался, ослепнув от боли, и рухнул. Его били ногами в голову, тело. Он закрывал живот — кости проломить тяжеловато, а вот отбить требуху легче лёгкого, будешь потом инвалидом остаток жизни.

— Получай, мент! Получай!

Его ухватили за шиворот пиджака и поволокли через кусты, цепляя за острые сучья. Егоров не соображал, что происходит, пребывая в жгущей пелене боли. Его бросили. Он ощутил запах гнилой земли и прелых кореньев.

Голоса над ним звучали глухо:

— Где там моя банка? Босс не терпит, чтобы его приказы выполнялись наполовину.

— Плесни на морду — он весь в крови.

Щелкнула полиэтиленовая крышка, и его окатило мочой. Сознание прояснилось.

Два высоких амбала стояли над ним с литровой банкой в руках. В банке ещё оставалась моча, и её выплеснули до конца.

— А где бы мы столько мочи набрали? Все парни постарались.

Геннадий фыркнул — брызги фонтаном полетели с его губ. Он обрёл зрение — один из ублюдков мял в руках деньги, которые десять минут назад вручил ему отец.

— Далларры!!! Богатый какой! — неодобрительно отозвался амбал.

— Оборотень… Коррупционер… Больше ничего в кармане не было? — спросил второй.

— Нет.

Геннадий поблагодарил Бога, что сегодня умудрился оставить дома своё удостоверение. Это хорошо. И оружия при нём нет. А вот деньги…

Но сил подняться, чтобы попытаться вырвать свои доллары, не было.

Всё-таки исхитрившись, Геннадий с силой выкинул вперёд сжатый кулак. Он влепил прямо в естество амбала, и тот, вмиг задохнувшись от боли, рухнул, пуча глаза, хватая ртом воздух.

— Убью, уроды! — прохрипел Егоров, приподнимаясь.

— Тетеря, бежим! — крикнул амбал, державший пустую банку. Он бросил банку в спортивную сумку, закинул её на плечо, прихватил подельника под мышки и поволок прочь, торопясь.

— Твари!!! — заорал им вслед Геннадий, опираясь на кулаки.

Тело и лицо гудели болью. Сейчас он осознал окончательно, что только что лишился трех сотен долларов, которые ему дал отец… У него даже не его деньги отняли, отцовские! Отцовские! Старик их заработал, а их вот так, походя, забрали! Суки! Твари! Воры! Его специально ждали, нападение было спланированным. Но не ради ограбления! Это он осознал сразу. Его собирались сломить этим нападением, этими действиями! Ну нет! Такого он никому не простит, не спустит на тормозах… Кто бы то ни были, они ответят по полной за выходку!

— Твари!!! — снова заорал он визгливо, мотая головой. — Достану! Всех достану! Уроды-ы-ы…

— О боже, тебя избили! — всполошилась жена.

— Ерунда.

Геннадий умылся и рухнул на диван — завтра выходной, и он отлежится, выйдет на работу в полном порядке. Кто же это налетел на него средь бела дня? Странно. Особенно странно то, что один из ублюдков назвал его ментом, хотя ничто не указывало на его принадлежность к полиции. Напали по наводке — яснее ясного. А вид денег их удивил. Они не знали, что у него будут доллары. Это не ограбление. То есть его ограбили, но с самого начала собирались лишь избить и унизить, облив мочой — полную банку приготовили. Это могли быть приятели его подследственных. Сколько у него дел ведётся? Восемь на данном этапе. Слишком много, чтобы вычислить, чьи братки устроили наезд.

Тут в мозгу высветилась кличка одного из ублюдков: Тетеря. Уже легче: по кличке можно попробовать отыскать, в чьей банде есть браток с таким прозвищем.