Книга Техасская страсть - Ферн Майклз

Толпа все прибывала, пока не осталось ни дюйма свободного пространства.

Прежде чем попросить Коула проводить ее на танцевальную площадку, Сойер еще раз окинула взглядом бальный холл в надежде получше запомнить это восхитительное зрелище.

Коул оглядел сидевшую за столом семью. За любого из них он пошел бы на расстрел! Чувство принадлежности к «ним» охватило его. Коул подумал, а что случится, если он все бросит и уедет? От этой мысли сердце забилось чаще. Когда он решится уехать, если вообще решится, то лишь Райли сможет его понять. И еще, наверное, бабушка Билли. Она всегда говорила: «Не женись на бизнесе Колменов, строй свою жизнь сам». Как, интересно, он сможет это сделать?

— Коул? — Сойер подавала ему руку.

В ближайшие дни он непременно обсудит все с Сойер. Сестра — современная женщина восьмидесятых, во всяком случае, она сама любит так о себе говорить. Когда дела у нее или у него шли плохо, Коул и Сойер часто обсуждали свои проблемы друг с другом.

И у нее есть это чувство семьи. Пока Сойер в семье, солнце неизменно восходит над кланом Колменов. Она может быть твердой, как камень, и в то же время мягкой. С болезненной остротой Коул вспомнил, как все они дежурили в больнице, когда Сойер едва не умерла от опухоли мозга.

Чтобы быть Колменом, нужно иметь твердый характер. Коул не чувствовал в себе этой семейной черты. Слава Богу, он носит фамилию Таннер. В конце концов, может быть, это поможет ему пойти на разрыв с кланом Колменов.

Коул допил последние капли коктейля, который в большей степени состоял из воды, чем алкоголя. Ему захотелось выпить еще один.

— Пойдем же, братец, как насчет буги? — нетерпеливо спросила Сойер, вставая и беря его под руку.

— Да ты же оставишь меня калекой! Все знают, что у тебя обе ноги — левые. И как ты только управляешь «Колмен Авиэйшн», понять не могу! — добродушно проворчал Коул.

— Я — глава «Колмен Авиэйшн», потому что я — самый лучший авиационный инженер! Все эти Эм Би Эй и Эф Ди в аэродинамике значат не больше моего чиха, младший братец. Ты, конечно, можешь сказать, что моя деловая интуиция ничего не значит без дедушки и прадедушки. Но, — продолжала она надменно, — я и только я добилась сертификации самолета дедушки Мосса и, между прочим, патент приберегаю для тебя, неблагодарный! Ответ принят?

— Да. Могу я еще спросить тебя, Сойер? И обещаешь ответить мне правду?

Сойер села; танцы, похоже, откладываются. Она давно ждала, когда же брат заговорит с ней о том, что его беспокоит. Сестра почувствовала напряженное состояние Коула, как только тот опустился на стул рядом с ней.

— Попробуй, — осторожно сказала она.

— Ты никогда не думала о том, чтобы уйти? Делать что-нибудь, не связанное с семейным бизнесом?

Вот оно. Старая, как мир, идея самоутверждения, которая время от времени посещала их всех.

— Иногда. Ты знаешь, какая я трусиха. Я знаю, что имею, и совершенно не представляю, что буду делать, если лишусь этого. Неизвестность пугает меня.

— Перестань, — проворчал Коул.

— Серьезно, — мягко настаивала Сойер. — Даже когда я узнала, что умру, если не сделаю операцию на мозге, я не могла заставить себя согласиться на нее. Я так боялась… Я не знала… Если бы не ты, не Адам и Райли… и, конечно, не вся семья, я бы никогда… Ты понимаешь, что я пытаюсь сказать.

— Ты говоришь, что намерена управлять «Колмен Авиэйшн» до тех пор, пока не сыграешь в ящик, потому что ты — Колмен и все ждут от тебя этого! Это все слюни, Сойер!

Сойер хмыкнула.

— Когда ты представляешь все в таком свете, я понимаю, что так оно и есть. Слушай, когда белый рыцарь по имени Адам Джарвис постучит в мою дверь и предложит мне традиционный коттедж с черепичной крышей и белой оградой, я прыгну к нему в объятия так быстро, что, боюсь, мы столкнемся лбами. До тех пор, пока этого не произошло, я приговорена к нашей семье и к авиакомпании. Но я смогу уйти, если дело коснется моего счастья и выживания. Ну что, тебе это помогло? — насмешливо спросила она.

Коул усмехнулся.

— Да, ты всегда мне помогаешь.

Сойер не задала ему ни одного наводящего вопроса, она никогда их не задавала.

— Поднимайся, женщина! Давай покажем этим людям, что два незаконнорожденных Колмена знают толк в танцах! — саркастически произнес Коул.

* * *

Когда брат с сестрой собирались покинуть танцующих, Коул разглядел спину Айви Букалев и, подойдя к ней, обнял девушку. Зазвучали первые такты песни «Тень твоей улыбки».

— Веселишься? — спросил Коул. — Хм, Айви недурна. У нее милая улыбка, хорошие духи. Он притянул ее к себе, но девушка ответила:

— Нет. Я бы хотела оказаться дома.

— Значит, нас уже двое. К несчастью, эта вечеринка входит в разряд обязательных вещей.

— Может быть, для тебя, но не для меня. Это не мое… Я чувствую себя не в своей тарелке… ты понимаешь…

— Да, понимаю, — тихо ответил Коул. Он мягко отстранил девушку от себя и заглянул ей в глаза. Пораженно застыл, осознав вдруг, какая Айви красивая! Боже, да ведь девчушка выросла, а он даже не заметил!

— Айви, мы не всегда получаем то, что хотим. Иногда приходится прокладывать путь через тернии, чтобы достичь желаемого.

— Если ты говоришь о том, о чем я думаю, то я первая признаю, что мне здесь не место… — Айви кивнула в сторону своей сестры.

— Посмотри на меня, Айви. Ты хочешь быть такой, как она?

— Немножко, — с несчастным видом призналась девушка.

— Поверь, тебе это вовсе не нужно. Ты настоящая, живая. Тебя затянет эта трясина. Надеюсь, ты поймешь это, сэр Галахад очнется ото сна и обратит на тебя внимание. Время покажет, Айви. Белый рыцарь уже ждет тебя, он здесь, — Коул кивнул в сторону Райли. — Он все еще думает о тебе, как о товарище по играм. Вы так долго дружили, что ему теперь нужно время, чтобы заметить произошедшие в тебе перемены, — он негромко рассмеялся. — Помнишь, ты ведь всегда быстрее него вскарабкивалась на деревья, в футбол играла гораздо лучше, била по мячу сильнее и чаще попадала в ворота? А как он чуть не захлебнулся, пытаясь проплыть быстрее тебя на соревнованиях? А в теннис, если я не ошибаюсь, он так ни разу у тебя и не выиграл? И, в довершение всего, всякий раз, когда ты побеждала, ты хлопала его по спине так сильно, что он едва с ног не валился. Я первый признаюсь, что ничего не понимаю в женщинах, но я знаю, что такое настоящий друг. Ты никогда не позволяла ему выигрывать, Айви. Честно говоря, мне кажется, что Райли тебя боится.

— Но… я делала это для того… чтобы он заметил меня… Боже, он писал такие замечательные письма, знаешь, удивительно дружеские. Он никогда не показывал… что он чувствовал, — потерянно ответила Айви.

— Ну вот он и заметил, — проворчал Коул. — Только он лучше глаз себе выколет, чем покажет, что он чувствует по отношению к твоей удали.