Книга Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть - Турсун Султанов

Обращение вдовы Гуюка и ее сыновей к царевичам и военачальникам положительных результатов не возымело; тогда они и их сторонники замыслили вероломство. Передача престола и царства дому Тулуя не состоялась ни в 1249, ни в 1250 г. Весной 1251 г. царевич Берке, все еще остававшийся в Монголии, извещал своего старшего брата Бату: «Прошло два года, как мы хотим посадить на престол Менгу-каана, а потомки Угедей-каана и Гуюк-хана, а также Йису-Менгу, сын Чагатая, не прибыли». Ответ Бату был строг и лаконичен: «Ты его посади на трон, всякий, кто отвратится от Ясы, лишится головы» (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 131).

Согласно Джувайни, лишь в июле 1251 г. Берке удалось собрать курултай, на котором и состоялось торжественное провозглашение ханом царевича Мунке.

Таким образом, третье междуцарствие продолжалось больше трех лет и закончилось своеобразным переворотом: верховная власть в Монгольской империи перешла от потомства Угедея к потомству Тулуя.

Новая ситуация нашла наглядное выражение в расположении хана и его подданных на первом пиру после коронации Мунке-хана. «Государь мира сидел на троне, по правую его руку — царевичи, стоявшие толпой, точно созвездие Плеяд, и семь его высокопоставленных братьев чинно стояли перед ним, по левую руку сидели жены, подобные райским девам, а среброногие кравчие [принесли] жбаны с кумысом и вином и обносили [всех] кубками и чарами; [далее] нойоны и эмиры, а впереди них Мункасар-нойон покорно стоял между телохранителями, [далее] — битикчи, везиры, хаджибы и наибы, а впереди них — Булга-ака, [все] по своим степеням и должностям стояли, построившись в ряд. Прочие же эмиры и приближенные стояли снаружи приемного шатра чинно, каждый на своем месте» (Рашид ад-Дин. Т. II. С. 133).

Сразу же после торжества по случаю избрания нового хана последовал грандиозный процесс над царевичами из рода Угедея и Чагатая, которым было предъявлено обвинение в заговоре с целью убить Мунке. Семьдесят семь вельмож были казнены; род Угедея и род Чагатая подверглись жестоким репрессиям: почти все взрослые представители потомства обода родов были уничтожены или отправлены в отдаленные области, где некоторые из них, как, например, царевич Ширамун, потом были тайно умерщвлены. Формально Улус Чагатая и Улус Угедея не были уничтожены, и там продолжали управлять представители этих домов, но в действительности вся власть в империи монголов перешла к домам Тулуя и Джучи[25].

Из других общеимперских событий времени правления великого хана Мунке (правил в 1251–1259 гг.) отметим отправку, согласно решению курултая 1251 г., двух больших армий для завоевания всех остававшихся еще не завоеванными монголами земель на Ближнем и Дальнем Востоке; в Китай под руководством Хубилая и в Иран под главенством Хулагу, младших братьев Мунке-хана. В частности, Хулагу завоевал в течение 1256–1257 гг. Иран и, уничтожив в 1258 г. династию Аббасидских халифов с центром в Багдаде, создал особый монгольский улус, правители которого приняли титул ильханов («хан племени»).

По словам Вильгельма де Рубрука, совершившего путешествие в Монголию в 1253–1255 гг. и проведшего немало времени в ханской ставке, Мунке «был человек курносый, среднего роста, в возрасте сорока пяти лет». Он, как и многие другие представители «золотого рода», страстно предавался любовным утехам и наслаждению вином и всякий раз устраивал в своем дворце попойки и кутежи. По одной из официальных версий, он умер от болезни. Мунке отправился на войну в Китай; когда он осаждал там одну крепость, то «с наступлением и усилением жары у него из-за тамошнего климата начался кровавый понос и среди войска монголов появилась холера, так что многие из них умерли. Государь мира употреблял вино против холеры и проявлял в том большое постоянство». Неожиданно ухудшилось состояние его здоровья, болезнь привела к кризису, и он скончался под той злосчастной крепостью (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 147). Согласно Рашид ад-Дину, это случилось в 1257 г.; по китайским известиям, в 1259 г. В науке принята последняя дата. Тело Мунке привезли в Монголию и похоронили рядом с могилами Чингиз-хана и Тулуя.

Среди слухов имеются сведения о гибели хана Мунке от стрелы. Согласно некоторым китайским источникам, Мунке умер в 1259 г. во время осады крепости Дяоюйчэн в провинции Сычуань. Существуют веские основания утверждать, пишет С. А. Школяр, что хан умер не от болезни, как это зафиксировано придворными юаньскими историками в «Мэнгэ шилу» («Правдивая хроника [правления] Мунке») и затем в «Юань ши», а в результате ранения или контузии от попадания китайского метательного снаряда, пущенного защитниками крепости. Этим снарядом было ядро камнемета, о чем сообщает малоизвестная китайская анонимная хроника «Дяоюйчэнцзи» («Записки о Дяоюйчэн»), автор которой, один из приближенных начальника обороны крепости, Ван Ли, несомненно, был очевидцем описываемых событий, и поэтому его сведения заслуживают доверия[26]. Сообщается, что хан «сам повел воинов под стену [крепости на штурм]». Затем описано, как по приказу Мунке была построена наблюдательная башня и как осажденные, расположив против нее на стене камнеметы, обстреляли и разрушили башню. Самого хана «как громом ударило камнеметным снарядом, отчего он занемог, и армия [поэтому] двинулась обратно; у горы Чоуцзюныиань его болезнь усилилась , а когда его перевозили через ущелье Вэнтан горы Цзиньцзяньшань, он умер»[27]. Темные слухи о смерти Мунке были известны за пределами Китая уже в 1260 г. и нашли отражение в сочинении Джузджани «Табакат-и Насири»[28]. Официальные китайские данные попали в исторические своды XIII–XIV вв., в частности в труды персидского историка Рашид ад-Дина и армянского историка Киракоса Гандзакеци. Последний писал, что хан Мунке умер «после войны с ненгианами» (Киракос Гандзакеци. 60; 68).

Со смертью Мунке в конце 1259 г. кончился и период единства Монгольской империи. Мунке не назначил своего преемника, и борьба за престол на этот раз произошла между сыновьями Тулуя, а именно: четвертым его сыном Хубилаем и шестым сыном Ариг-Бугой. Хубилай в то время находился с войском в Китае, а Ариг-Буга в Монголии. Царевичи и эмиры, которые состояли при Хубилае, не стали откладывать «дело о ханском престоле» в долгий ящик и тут же созвали сходку и так решили на своем совете: «Хулагу-хан ушел в область таджиков, род Чагатая далеко, род Джучи тоже очень далеко, а люди, которые находятся в союзе с Ариг-Букой, совершили глупость»; «если мы теперь кого-нибудь не поставим кааном, то как мы можем существовать?». Посоветовавшись таким образом, все согласились и в год Обезьяны, соответствующий 658 г. хиджры (1260 г.), в середине лета, в городе Кайпин посадили Хубилая на престол царства (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 160).

«Поспешное и неправильное избрание» Хубилая (по выражению В. В. Бартольда) вызвало смуту. Противники Хубилая в свою очередь провозгласили великим ханом Ариг-Бугу. Таким образом, в 1260 г. произошло одновременное избрание двух великих ханов — Хубилая в Китае (Кайпине) и Ариг-Буги в Монголии (Каракоруме). Наиболее могущественные представители рода Чингизидов, Хулагу, глава государства ильханов, и Берке, глава Улуса Джучи, не приняли участия ни в том, ни в другом избрании. Но, как показывают монеты, чеканенные в Поволжье, Берке (правил в 1256–1267 гг.) признал младшего претендента Ариг-Бугу законным наследником престола[29].