Книга Отчаянные - Дмитрий Самохин

– Шеф, он очнулся, – резанул по слуху знакомый голос.

Только сейчас я разобрал, что надо мной склонился Барт и усиленно пытался привести меня в чувство.

– Слава Всем Светлым, – прорычал суровый голос начальства, и из тумана, который не спешил рассеиваться, появился Виктор Степанович Петухов, директор Службы безопасности биржи, мой непосредственный начальник.

Высокий, широкоплечий мужчина, больше напоминающий скалу. Массивный череп, покрытый короткими черными волосами с проседью, жесткие густые усы, полностью скрывающие верхнюю губу, острый взгляд зеленых холодных глаз, точеный орлиный нос и лишь одно ухо, правое, от левого остался жалкий огрызок. Потерял на оперативной работе. Таким сразу запоминался Виктор Степанович каждому, кому выпадал шанс с ним общаться.

– Что за мясорубку ты здесь устроил?! – нависнув надо мной, спросил Виктор Степанович.

Разговаривать в позе снизу вверх было очень неудобно, и я постарался встать. Я сразу обнаружил две вещи. Первое, я лежу на своей кровати в подушках, и это удобно. Второе, мир почему-то качается, словно моя квартира находится на борту пиратского корабля, попавшего в легкий шторм. Но я все же нашел в себе силы и занял вертикальное положение на кровати.

– Какую мясорубку? – с трудом укрощая хаотичные мысли, спросил я.

Осмотр комнаты из нового положения показал, что мне есть чему удивляться. Такое ощущение, что по моей квартире прошлись с огромным миксером. Все перевернуто вверх дном, расколошмачено, переломано. Здесь что, два демона в смертном бою сошлись. Кое-где на стенах и на полу я заметил брызги крови, их было немного, и я не придал этому значения.

– Так. Кажется, пациент тяжеловат, – задумался Виктор Степанович. – Семен, ты вообще что-нибудь помнишь?

– Я помню, что я Семен Ардов. Это точно, – я покопался в своих воспоминаниях и извлек кое-что. – Я у себя дома. Вчера завалился домой. Много продуктов. Кажется, виски было. Я встретил кого-то. Кто-то ко мне пришел. Не помню кто.

– Уже лучше, – кивнул Виктор Степанович. – А что-нибудь еще есть?

– Это что? Я так нажрался, что ли? На меня совсем не похоже. Кажется, пора в себе разочаровываться. Самое время, – сокрушенно вздохнул я.

– Если и нажрался, то виски к этому не имеет никакого отношения. Бутылка целая, неоткрытая на кухне стоит.

– Плохо. Виски нормальное, с него я бы себя так хреново не чувствовал. Виктор Степаныч, а чего вы все ко мне таким гуртом завалились, еще и аппаратуры натащили. Неужели меня от похмелья лечить или из запоя вытаскивать? Последнее точно еще рано. Нельзя вытаскивать оттуда, куда я еще не провалился.

– Ну, если пытаешься шутить, хотя и хреново получается, то, Слава Всем Светлым, не все еще потеряно. Ты лучше, Ардов, вспомнить попытайся, кто к тебе пришел? Важно это. Очень важно.

Выражение лица у шефа было донельзя серьезное. С таким лицом на охоту ходят да шпионов допрашивают. Кажется, что-то серьезно хреновое случилось, и, видно, я в этом виноват. Правда, хоть убейте, ничего не помню.

Прежде чем ответить, а для того чтобы ответить, надо знать ответ, я окинул взглядом разгуливающих по моему жилью людей. Столько знакомых лиц, но кое-кого мне все же не хватало.

– А где Балу? – спросил я.

– Хрен его знает. Два дня как пропал, на связь не выходит, в офисе не появляется, – рассеянно ответил Виктор Степанович.

Чувствовалось, что судьба Балу его мало волнует.

– То есть как два дня. Фигня какая-то. Я с ним вчера разговаривал, даже встречался. Он потом в офис поехал, – ковыряясь в памяти, заметил я.

– Серьезно тебя, Ардов, по голове шарахнули. Ты два дня как пропал. В отключке провалялся. Мы тебя только сегодня нашли. Думали сперва, загулял. Не придали этому значения. Вроде аврала нет. А тут я Барта к тебе отправил. Не порядок это, два дня филонить. Барт воспользовался своими навыками, в хату проник, а тут это. Жуть. Так что тебя на два дня раскатало, аккурат столько и Балу нет.

– Хрень какая-то, – оценил я услышанное и тут же поделился жалобой. – Остро хочется выпить, так что сейчас стошнит.

– Не уверен, что это тебе сейчас поможет, – скептически осмотрел меня Виктор Степанович, затем перевел взгляд куда-то за спину. – Барт, сходи на кухню, сделай ему ромашкового чая. Пусть желудок согреет.

Барт поспешил исполнить просьбу шефа.

– Так ты хоть что-нибудь помнишь? – спросил настойчиво Виктор Степанович. – Кто к тебе приходил? Это был один человек, существо? Сколько их было? Это очень важно. Постарайся хоть что-нибудь вспомнить.

Я напрягся, пытаясь вспомнить, кто ко мне приходил. Вот я снова стою перед своими дверями, поставил пакет с покупками на пол, потянулся за ключами, меня окликнули, оборачиваюсь. Белое пятно. Я ничего не вижу. Только белое пятно вместо лица, да и фигура какая-то смазанная.

– Нет. Я ничем не могу помочь. Да что тут стряслось? – не выдержал я и зарычал.

– Спокойнее. Ты так не нервничай. Хотя какой там не нервничай. Есть от чего, надо сказать. У тебя там в соседней комнате тело лежит, мертвее не бывает. Горло перерезано, многочисленные раны по всему телу. Кто-то изрядно порезвился.

– Балу? – в ужасе выдохнул я.

– Да ну тебя, к дьяволу, какой в задницу Балу. Где бы ни шлялась эта сволочь, уверен, что он жив-живехонек. Нет. Мертвый… в общем он галиафинянин, мелкая сошка, но мы навели справки, он – древнего рода… Так что однозначно будут проблемы и серьезные… Мы должны как можно быстрее…

– Это Веселин Ракх? – озвучил я страшную догадку.

– Ты что-то вспомнил? – насторожился Виктор Степанович.

– Ничего ровным счетом. Но я уже слышал про сына очень влиятельных родителей, который пропал из родного гнезда. Голиаф неофициально начал розыски. Но я не ожидал, что эта пропажа найдется у меня на хате.

Появился Барт с кружкой горячего ромашкового чая. С похмелья эта штука не помогает, плавали, знаем. Но теперь я сомневался, что у меня похмелье. Три дня в отключке рядом с трупом, это сколько же надо выпить.

– Вы уже доложили Голиафу о случившемся? – спросил я.

– Пока нет. Постараемся раньше времени не светить. Пара дней у нас есть, разобраться в этом вопросе. К Голиафу надо идти с ответами. Потому что выглядит это, сам понимаешь, прескверно. Из сложившейся картины можно сделать только один правдоподобный вывод. Встретились вы с этим Веселином. Ты его искал по просьбе Голиафа, а тут он сам тебя нашел. Посидели крепко. Между голиафянами и землянами такое иногда случается. Выжрали неизвестную дрянь, что-то не поделили. Может, ты его уговаривал вернуться под крыло папочки, а Веселин ерепенился. Тут уже точно не скажешь. Ты вспылил, ну и покромсал парня на антрекоты. Видно, решил, что так его проще будет транспортировать. Вот такая неутешительная картина складывается.

Виктор Степанович умолк. Картина и правда складывалась отвратительная. Мне ли не знать. И что самое ужасное, теперь Голиаф может выдвинуть официальную претензию и попытаться надавить на управляющий совет биржи, чтобы пересмотреть долевое участие землян в управлении предприятием. Получится у них или нет, дело третье. Но скандал будет в любом случае знатный.