Книга Сокровища на дне - Александр Окороков

Осада Тира. Художник Л. Кастень

Остатки Тира так и не найдены и по сей день, и, лишь подводная археология позволила одним глазком взглянуть на былое величие города. Заслуга в этом принадлежит миссионеру, археологу, историку, пилоту и картографу Антуану Пуадебару. Его биография не менее увлекательна, чем история Тира, остатки которого он нашел в прибрежной зоне Средиземного моря.

Родился Антуан Пуадебар (Poidebard) в 1878 году в Лионе. В возрасте чуть более 20 лет он был послан Обществом Иисуса (Societas Iesu), монашеским орденом Римско-католической церкви, миссионером в Турцию и Армению.

Во время Первой мировой войны он был полковым капелланом: сначала на Западном фронте, а с 1917 года — на Кавказе. Служил в Ереване, на Иранском плоскогорье и в Грузии. В 1923 году вышла в свет его книга «На перекрестке путей Персии», отмеченная Французской академией. В этой работе уже были использованы данные воздушной разведки, определившие направление его будущих исследований.

В 1924 году Пуадебар был назначен преподавателем Университета Св. Иосифа в Бейруте, а в 1925 году по распоряжению командования французской армии становится воздушным наблюдателем резерва в чине подполковника.

Ему поручается изучить экономические ресурсы Северной Сирии с помощью аэронаблюдений. Именно тогда Пуадебар и убедился, что самолет необычайно эффективен в археологических поисках римских поселений в Месопотамии. Он сообщил об этом во Французскую академию надписей и литературы, и Академия поручила ему проверку его открытий в полевых условиях.

Однако полевые исследования оказались безуспешными, и Пуадебар снова занялся аэрофотографией. В конце 1926 года в верхнем бассейне Евфрата Пуадебар сделал первые аэрофотоснимки и обнаружил многочисленные военные лагеря эпохи Византийской империи. В 1927 году он открыл в этом районе замок и обнаружил знаменитую Дорогу Диоклетиана на Пальмиру. В 1928 году ему удалось воссоздать точный план разрушенного византийского города Таннурина.

Его главная заслуга состояла в том, что за годы полетов и съемок он первым выявил римский «лимес» — полосу оборонительных приграничных сооружений и дорог. Он составил великолепную карту этого района, благодаря которой картина римских укреплений стала «ясной, как день». В 1934 году он принялся за исследования римских укреплений в Западной Сирии, занявшие восемь лет, а затем за поиски потерянных римских и финикийских портов, Тира и Сидона. Здесь он впервые осуществил аэрофотосъемку объектов, скрытых под водой, и доказал эффективность этой методики.

На полученных Пуадебаром фотоснимках неподалеку от берега явно читались пятна, имеющие правильную геометрическую форму. Остатки сооружений Тира? Чтобы разобраться в этом, Пуадебар привлек к работам водолазов. Они-то и сделали удивительное открытие. На глубине 3–5 метров ими были обнаружены остатки древнего мола, начинавшегося от сторожевой башни и уходящего в море почти на 200 метров. Ширина мола достигала 8 метров. Такие размеры позволяли жителям города в период осады расположить здесь не только войска, но и боевые машины. Затем был найден второй, еще более мощный мол, длиной в 750 метров — с нешироким проходом, своеобразными «воротами» для кораблей посредине. Если бы через этот проход попытался проникнуть в гавань Тира вражеский корабль, он был бы встречен градом стрел и камней, причем обстрел этот длился бы долго: от прохода к молу тянулся 100-метровый «коридор», образованный двумя дамбами, на которых также могли находиться лучники и пращники. Укрепления имелись и в начале каждого мола на тот случай, если бы враг попытался захватить портовые сооружения не с моря, а с суши.

После получения у капитана Ива ле Прера инструктажа по технике подводной фотографии Пуадебару удалось отснять некоторые свои находки. Ле Прер конструировал для различных фотоаппаратов специальные корпуса, с помощью которых можно было вертикально фотографировать подводные объекты с поверхности воды. Позже такое устройство получит название «смотрового окна». Особенно полезным средством при определении контуров лежащего под водой порта оказались стереосъемки.

Такова вкратце история «жизни» древнего города Тира. А совсем невдалеке от него находился древний город Сидон, ныне портовый город Сайда, с населением более ста тысяч человек. Этот город прошел через все те же лихолетья, что и Тир: не раз был оккупирован мусульманами и христианскими рыцарями. Он подвергался огню, а его жители нещадно вырезались, но всякий раз он восставал из пепла. Страшному опустошению он подвергся в том же 1291 году, когда был разорен Тир, но в отличие от него выжил. После этого он был еще не раз в эпицентре войн. В 1840 году он подвергся страшной бомбардировке союзного англо-французского флота, воевавшего с Египтом, в чьи владения тогда входила и Сайда. В 70-е годы XX века в Сайде лилась кровь из-за гражданской войны, бушевавшей в Ливане.

Археологические раскопки, проводившиеся в разные годы в Сидоне, принесли исследователям финикийских древностей важные открытия.

Так, в 1855 году в Могхарат-Аблуне, к югу от Сидона, нашли отлично сохранившийся саркофаг, выполненный в египетском стиле. Надпись, высеченная на нем, гласила, что здесь похоронен Эшмуназар, царь сидонян, правивший в начале III века:[2] «Я был похищен безвременно, прожив считаные дни во славе, без отца, при матери-вдове… Я, Эшмуназар, царь сидонян… и моя мать, Амаштарт, жрица Астарты, владычицы нашей… построили храмы богам — храм Астарте в Сидоне, приморской стране, и мы поместили Астарту туда с величаньем; построили храм Эшмуну — святилище Эн-Инлал — на горе, и мы поместили его туда с величаньем. И мы построили храмы для богов сидонян в Сидоне, приморской стране: храм Баалу и храм Астарте-шем-Баал… Владыка царей (один из Птолемеев или один из персидских царей. — А.О.) дал нам… хлебные области великолепные… за великие деяния, которые я совершил, и мы присоединили их к пределам страны, чтобы они принадлежали сидонянам навеки».

Сейчас этот саркофаг хранится в ливанском Национальном музее археологии в Бейруте, так же, как и, так называемые «антропоидные» саркофаги из белого мрамора, найденные на окраине Сидона, и знаменитый «корабельный» саркофаг римской эпохи, на торцевой стороне которого имеется рельефное изображение одномачтового корабля с высокими бортами.

К сожалению, эти находки не позволяют воссоздать облик древнего города. На его месте лежит современный ливанский порт, что мешает проведению широкомасштабных археологических работ. Тем не менее кое-какую информацию историкам все же удалось получить. Значительную роль в этом сыграли подводные исследования, проведенные неутомимым А. Пуадебаром.

Устройство сидонского порта оказалось иным, чем порта Тира. Внутренняя его часть была защищена от преобладающих юго-западных ветров мощными скалами. С севера порт был огорожен молом, напоминавшим молы Тира. Он немного не доходил до островка, где возвышается построенный крестоносцами «Замок моря». Узкий проход и был главным входом в древний порт. Между островом и берегом, где тянется песчаная отмель, имелся еще один вход в порт, однако он был таким мелким, что даже небольшие корабли не могли его миновать. Жители Сидона еще в древности прорыли здесь канал, чтобы обеспечить проход судам. Теперь он перекрыт дамбой, но следы этого канала были обнаружены водолазами. Торговый порт Сидона находился чуть в стороне от города — на острове, лежавшем к северу от него. В его районе были обнаружены плохо сохранившиеся остатки мола.