Книга Марсель Лобе. Трагедия ордена тамплиеров. Фо Ги. Дело тамплиеров - Ги Фо

За два века своего существования орден весьма поднаторел в искусстве управлять деньгами. Тогда речь шла о финансировании тамплиеров, участвовавших в борьбе против Ислама.

Когда эта роль казначеев и распорядителей ценностями была сопряжена с военными действиями, то сочетание крестового похода и банковской деятельности еще допускалось: в общем устройстве ордена финансовая деятельность представлялась вторичной. Но когда Священная война закончилась, в новом положении рыцарей Храма появилось нечто тягостное: трудно было смириться с тем, что люди Церкви превратились лишь в дельцов, преумножающих деньги.

Папа Бонифаций VIII уже был встревожен этой метаморфозой, но он был чересчур поглощен борьбой с галликанским абсолютизмом.

Его преемнику Бенедикту XI, который находился у власти всего лишь с 22 октября 1303 г. по 7 июля 1304 г., не хватило времени заняться тамплиерами.

Когда после конклава, который продлился около года, выбор кардиналов пал на архиепископа Бордо Бертрана де Го, можно было опасаться за судьбу тамплиеров. Ведь в окружении короля шептались, что новый Папа пообещал последнему уничтожить опасный орден.

* * *

Бертран де Го ранее был капелланом Целестина V, во время правления Бонифация VIII он играл важную роль в папской дипломатии. Когда 14 ноября 1305 г. в Лионе в присутствии Филиппа Красивого он был увенчан папской тиарой, можно было надеяться, что управление ладьей св. Петра попало в умелые руки. Однако суеверные люди придавали большое значение происшествию, случившемуся в связи с коронацией понтифика. Во время процессии в честь торжественного въезда в город нового Папы стена, на которую взобралось множество любопытных, обрушилась прямо у ног Климента V. Погибло двенадцать человек. Папа упал с лошади, но всего лишь легко поранился. Драгоценная тиара, что была у него на голове, едва не сломалась об землю: из нее вывалилась жемчужина ценой в шесть тысяч флоринов, она была найдена только много позднее. Этот инцидент казался очень плохим предзнаменованием правления, начавшегося столь неприятным образом.

Молла рисует нам Климента V как «впечатлительную бесхарактерную личность, слабого дипломата, человека полумер, неспособного противостоять Филиппу Красивому, который, обладая твердой волей, привык действовать холодно и расчетливо. Папа будет прибегать к всевозможным уловкам, всевозможным проволочкам, чтобы в конце концов все же пойти на уступки. Именно так будет возобновлен скандальный процесс Бонифация VIII, прощено нападение на Папу в Ананьи[28] и уничтожены тамплиеры».

Климент V был просвещенным человеком. Мы обязаны ему основанием кафедр древнееврейского, сирийского и арабского языков в различных университетах. Он не был лишен и прозорливости. Мы даже увидим, как в некоторых ситуациях он проявит решительность. Но в целом, столкнувшись с совершенно неприемлемыми требованиями Филиппа Красивого, он, в конце концов, сдаст свои позиции. Климент дойдет до того, что разрешит использовать пытки при инквизиторских процессах. С другой стороны, новый Папа проявит чрезмерную снисходительность, чрезмерную склонность к непотизму[29]; он сделает кардиналами трех членов своей семьи: Раймонда де Го, Бернара де Фаржа и Гайяра де Прессака. Наконец, он слишком легко поддастся шантажу со стороны короля.

Безусловно, можно добавить в его оправдание, что Папа мучился от боли, которая почти не отпускала его: он страдал от рака кишечника и желудка.

Контакты Климента V с орденом тамплиеров восходят к началу его правления. В конце 1305 г. или начале 1306 Папа специально призывал двух великих магистров тамплиеров и госпитальеров, чтобы обсудить с ними различные вопросы, касающиеся обоих орденов, и особенно их участия в новом крестовом походе.

По общему мнению, тамплиеры и госпитальеры должны были сыграть важную роль в восстановлении христианства в Палестине. Было совершенно необходимо, чтобы Папа обсудил эту тему с великими магистрами обоих орденов.

* * *

Получив приглашение Папы, великий магистр Храма Жак де Моле, находившийся на Кипре, решил обосноваться в Париже. Он пустился в путь с тем большей спешкой, что уже знал, что именно замышлялось против ордена во Франции.

Что касается великого магистра госпитальеров Фулька де Вилларе, он принес извинения за то, что не может приехать во Францию: он задержался на осажденном Родосе, где лично руководил военными операциями.

Жак де Моле прибыл во Францию в конце августа 1306 г. Сначала он отправился в Париж, чтобы остановиться в резиденции тамплиеров (Тампле). Там он немного замешкался, отправившись поприветствовать короля. При дворе ничто не смогло заставить его поверить, что он находился под подозрением и что против ордена зрел заговор. В честь него, высокопоставленного лица, равного по титулу князю, был устроен праздник, и король даже попросил его стать крестным отцом одного из своих детей.

Затем в сопровождении шестидесяти рыцарей Жак де Моле направился к Пуатье, где Папа разместил свой двор. Климент V благожелательно принял великого магистра и говорил с ним, в частности, о плане, который он вынашивал уже давно и который имел отношение к слиянию двух военных орденов тамплиеров и госпитальеров.

Отвечая ему, Жак де Моле сослался на то, что его монахи не получили благословения на служение иному уставу, кроме устава ордена Храма; к тому же, к великому возмущению христиан, между тамплиерами и госпитальерами множились ссоры; помимо этого слияние повредило бы беднякам, которым помогал бы теперь только один орден; и, наконец, когда нужно будет упразднить звания и обязанности, чтобы объединить их, предстояло разрешить слишком много вопросов, связанных со старшинством. Жак де Моле также ссылался на то, что устав тамплиеров был более строгим, чем у госпитальеров: в случае слияния либо первые должны были пойти на уступки, либо вторым нужно было бы изменить устав.

Говоря об этом послании, Р. Фавтье пишет, что это «поступок умного и упрямого человека, добровольно отказывающегося следовать общим интересам, чтобы направить все свои помыслы только на орден, главой которого он является, и по корыстным материальным причинам выступающего против объединения его к другим подобным организациям»[30]. Это суждение несправедливо. В речи великого магистра много здравого смысла.