Книга Управляемый хаос (сборник) - Валерий Ильичев

Как только «Мерседес» скрылся из виду, Силин достал из кармана мобильный телефон, намереваясь сделать сообщение в полицию. Но остановился в нерешительности:

«А о чем я реально могу заявить? Мужик и тетка сели в чужую автомашину и уехали. Этому предшествовал спор и явные угрозы. А если это обычная семейная ссора?»

И уговорив себя не вмешиваться в чужие любовные распри, Силин направился в сторону ближайшего кафе. Стоящая за стойкой бара перекрашенная в блондинку девица, узнав постоянного посетителя, расплылась в приветливой улыбке:

– Давненько не были у нас, Виталий Михайлович!

– Занят я, Нинок, по горло. Нацеди мою обычную норму коньяка.

– Сейчас все сделаю в наилучшем виде. А я сама вас искать собиралась: моя подруга замуж выходит. Ей хочется свадьбу устроить на высоком уровне, а с «бабками» как обычно напряг. Может быть, вы согласитесь на приемлемых условиях сфотографировать счастливые моменты молодых?

Силин иногда подрабатывал на увеселительных мероприятиях, компенсируя нехватку заработка свободного фотохудожника. И хотя ему не понравилось обещание низкого вознаграждения, он достал из портмоне визитку и передал девице:

– Пусть позвонит, попробуем договориться. Ну а с тобой как у нас отношения завяжутся? Я имею в виду не любовь-морковь, а предлагаю тебе позировать для моей портретной галереи под названием «Ах, Арбат, мой Арбат! Ты моя религия!». Соглашайся, Нинок: через лет двадцать люди будут любоваться тобой по-прежнему молодой и красивой, на ярком фоне емкостей с заморскими напитками.

– Нет, Виталий Михайлович, ради вашего снимка я не хочу лишаться работы. Если хозяин узнает о фотосъемке, то я вылечу отсюда, и меня никуда не возьмут даже полы мыть. Нашему боссу лишняя огласка ни к чему.

Девушка поставила на стойку перед Силиным стопку со спиртным и рядом положила конфету в пестром фантике:

– А это за счет заведения.

В поисках свободного места, Силин осмотрелся вокруг. Было обеденное время, и кафе заполнил «офисный планктон», оживленно обсуждающий свои повседневные заботы. Лишь в углу одиноко восседал могучий старик с большой седой бородой, одетый не по-летнему в серый свитер. Силин сразу профессионально подумал:

«Этого благообразного старца можно принять и за приверженца толстовства из XIX века и за попа-расстригу, выгнанного из РПЦ за грешки и вольнодумство. Так и приходит на ум название фотоснимка: «Пророк Моисей. Наши дни».

Заметив затруднения фотографа, старец добродушно пригласил:

– Присаживайтесь, будьте как дома, но не забывайте, что вы в гостях.

Силин с благодарностью занял свободное место и сделал маленький глоток, наслаждаясь вкусом крепкого напитка. Старик благодушно усмехнулся:

– У вас полоса невезения в жизни. Иначе, зачем в жару глотать спиртное?

– Вы очередной маг с экстрасенсорными способностями?

– Не надо язвить. Я давно живу и умею без слов понимать язык человеческих душ.

– Вы служитель церкви?

– Чтобы довести до людей слово Божие не обязательно иметь церковный сан. Есть только одна великая истина: никогда не поздно раскаяться и начать жить заново.

– И этим банальностью вы хотите меня удивить? Да и зачем мне вновь начинать жизнь, если я люблю свою профессию и ничего не хочу менять в своей судьбе.

– Эх, молодой человек, речь идет совсем не о внешних переменах. Но мое дело лишь передать предупреждение, а дальше используйте свое право свободного выбора.

Силин почувствовал раздражение:

«Хотел отдохнуть и расслабиться, а вместо этого назойливый старец, напоминающий очередного городского сумасшедшего, лишь усилил мою тревогу».

Одним большим глотком допив коньяк, Силин поспешил к выходу, надеясь, что на этом его неприятности в этот день закончились. Он в нерешительности остановился посреди Арбата. Движущиеся навстречу друг другу потоки людей огибали его с двух сторон. Взгляд фотохудожника начал жадно всматриваться в проходящих мимо женщин:

«Раз коньяк не помог, для успокоения попробую нанести визит своей приятельнице Любке. Авось, отвлечет от дум скорбных».

Силин решительно направился в сторону метро. Через полчаса он вошел в дурно пахнущий застарелой мочой подъезд и, сноровисто перешагивая через ступени, поднялся на третий этаж. Постучал и терпеливо подождал, пока осторожная Любка рассмотрит его в «глазок». Наконец дверь распахнулась, и Силин вошел в переднюю. Хозяйка встретила его без обычной приветливости:

– Слушай, Виталий, я тебя уже не раз предупреждала: не приходи ко мне без предварительного звонка.

– Так, я вычислил, что ты в отгуле после дежурства и должна быть дома. Надеюсь, успела отдохнуть и набраться сил и энергии для свидания со мною?

– Я еще на дежурстве в гостинице успела прихватить полночи дремоты на диване. Так что не очень утомилась. Ладно, раз уж пришел, давай выкладывай свое стандартное угощение: бутылку вина и шоколадку.

– Все-то ты знаешь заранее, даже не интересно становится.

– А меня с тобою уже давно скука одолевает, но я терпеливо молчу.

– Ладно, хватит колкостями обмениваться. Я уже давно заметил, язычок у тебя острый и ранит больно. Я сегодня расстроен душевно. А потому давай поменяем привычный порядок. Пойдем сразу в постель, а потом уже перекусим.

Любка слегка замялась, но затем, пересилив себя, согласно кивнула:

– Как скажешь, так и поступим. Ты ведь у меня в доме себя хозяином воображаешь.

Ее нескрываемо издевательский тон не понравился гостю, но Любка уже скинула халат, надетый прямо на голое тело, и сразу возникшее желание заставило Силина забыть обиду, и он начал торопливо раздеваться.

После завершения физической близости Силин растянулся на спине и удовлетворенно затянулся сигаретой:

– Все-таки ты, Любка, молодчина. У меня с другими женщинами такого кайфа никогда не было.

– Может, мне диплом выдашь с печатью и оценкой по высшему разряду. Или медаль на шею повесишь, как породистой сучке?

– Похоже, все сегодня с цепи сорвались и сговорились нервы мне мотать.

– А ты разве мне душу не рвешь своим наплевательским отношением?

– Какие у тебя ко мне могут быть претензии? В чем я провинился?

– Вы, мужики, только свою плоть тешите. Я даже рада твоему неожиданному приходу ко мне без предупреждения. Считай сегодняшний твой визит прощальным.

– С какого перепуга возник бунт на корабле?

– А ты, самовлюбленный козел, еще не понял? Я два года своей жизни на тебя напрасно потратила. Мне тоже надо свою судьбу устраивать, замуж выходить и детей рожать. А для постели я и без тебя могла бы хорошего кобеля завести.

– У нас никогда разговора о свадьбе не шло, и я обязательств на себя не брал.