Книга Святой Грааль. Во власти священной тайны - Ричард Барбер

«Повесть о Граале» была написана при покровительстве Филиппа, графа Фландрского, и представляется вполне возможным, что создание продолжений романа было тесно связано с меценатской деятельностью потомков графа. Мы не знаем имени автора «Первого продолжения», и данные манускриптов указывают, что оно возникло, видимо, в Бургундии или Шампани; дело в том, что наиболее ранние списки были созданы именно в этом регионе в начале XIII в. и попали в Пикардию лишь через несколько десятилетий. Это позволяет увидеть прямую связь между правителями Фламандии и «Первым продолжением» возможной, но небесспорной. Впрочем, Вошье де Денен, автор следующего варианта «Прюдолжения», по всей видимости, написал свое «Второе продолжение» для внучки Филиппа, Жанны, которая была графиней Фландрской в 1212–1242 гг., поскольку именно ей была посвящена одна из его поэм. Кроме того, он изложил в адаптированном виде жития ранних святых для ее внука, графа Намюрского[36]. За исключением его литературных произведений, Вошье является весьма туманной фигурюй. Столь же туманная фигура и автор «Третьего продолжения», Манессье, о котором известно лишь то, что он сам рассказывает о своей жизни. Он также, вне всякого сомнения, творил для графини и посвятил ей свой вариант окончания истории, ибо в конце он сообщает нам:

«…так утверждает Манессье, сей труд доведший до конца во имя светлое графини Жанны, властительницы славной Фландрии… Труд начат был во имя ее предка, но ни один из авторов так и не завершил его. О госпожа, для вас одной закончил Манессье свой труд — со всем усердием, как говорят».

Фландрский двор славился своим покровительством литературным талантам, особенно — на ниве сочинения романов, и поэтому вполне естественно, что «Повесть о Граале» рассматривалась как своего рода литературная собственность правящего дома Фландрии и была связана с этой династией. Если это соответствует действительности, то покровительство Жанны, оказанное Манессье, осуществлялось во многом ради того, чтобы подчеркнуть ее статус как законной наследницы, преемницы Филиппа Фландрского, поскольку ее права оспаривал некий самозванец, объявивший себя ее отцом. Сохранился один старинный манускрипт, в котором отсутствуют пролог и последние стихи; он предположительно был создан для представления императору Священной Римской империи, а не королю Франции в отличие от своих предшественников, имена которых были старательно вычеркнуты, как если бы переписчик считал этот роман частью наследия Жана, но его ассоциации с французским прошлым воспринимались теперь как неуместные.

Жербер де Монтрейль, автор так называемого «Четвертого продолжения», представляет собой более солидную фигуру. Другое его произведение, «Le Roman de la Violette» («Роман о фиалке»), было написано с посвящением графине Понтье на северо-востоке Франции в 1227–1229 гг. и вполне могло стать известным королевскому двору Франции. Жербер — куда более галантный и образованный писатель, чем авторы всех остальных продолжений; он, по всей видимости, был на короткой ноге и с миром клириков и людей Церкви, и с так называемыми менестрелями, или жонглерами. Однако нас интересуют в первую очередь истоки истории о Граале во Фландрии или Шампани.

Мы, как обычно, не можем решительно исключать гипотезу о том, что «Продолжения» были написаны специально для фландрского двора (исключение — труд Жербера), однако постоянное покровительство самому жанру романов, оказывавшееся Фландрским правящим домом, создает одну из серьезнейших проблем в целом. Какова бы ни была реальная хронология ранних историй о Граале, мы, с одной стороны, располагаем целой группой оригинальных романов, созданных разными авторами, — романов, в которых очень быстро развивалась идея о Граале. С другой стороны, мы имеем весьма консервативные «Продолжения», которые вновь и вновь возвращают нас к оригиналу Кретьена и, однако, содержат целый ряд сцен и идей, являющихся у них общими с другими романами.

Изобретательность и сюжетные ходы — не самая сильная их сторона, и поэтому имеет смысл читать их как отдельные части единого предания о Граале, возникшие на основе «Истории о Граале», но при этом немало заимствовавшие и из новых историй. Другими словами, если мы встречаем одну и ту же историю в «Продолжениях» и каких-либо других романах, можно смело утверждать, что «Продолжения» не являются ее первоисточником. Этот вывод следует из всего того, что нам известно о хронологии «Продолжений», и, анализируя все эти попытки завершения романа Кретьена, я просто опускаю эти общие эпизоды, чтобы перевести дискуссию в контекст романов, к которым, на мой взгляд, они восходят.

«Первое продолжение»

«Первое продолжение» связано с образом Гавейна, который оказывается в центре внимания в момент, когда повествование в поэме Кретьена оборвалось. Однако вместо того, чтобы через определенный интервал вернуться к Персевалю, как намеревался поступить Кретьен, автор «Продолжения» попросту игнорирует его[37]. Гавейн отправляется на поиски копья, которое Персеваль видел в замке Грааля. Этим поискам Кретьен также придавал некоторое значение, но — как параллели к приключениям самого Персеваля. В «Первом продолжении» Гавейн наведывается в замок Грааля и, более того, делает это дважды. Это свидетельствует, что для современной Кретьену аудитории тема кровоточащего копья была по меньшей мере столь же значима, как и тема Грааля. Когда Гавейн после длительного ряда приключений впервые появляется в замке Грааля, ему предлагается испытание, с которым не сталкивался Персеваль: это — задание соединить сломанный меч, являющееся своего рода предварительным испытанием его способности задавать критически важные вопросы о Граале. С первой попытки ему не удается соединить меч; это удается ему лишь после того, как он тоже видит таинственную процессию. Как и у Кретьена, Грааль несет таинственная дева, но в «Продолжении» она «прелестна и прекрасна… но горестно скорбит. В руках она несет Святой Грааль, чтоб все могли узреть его. Гавейн узрел его вблизи и не решился вопросить, о чем она так горько плачет»[38]. Здесь Грааль впервые упомянут под его полным титулом: Святой Грааль; Кретьен называл его то святая реликвия, то роскошный Грааль, но никогда не употреблял формулы Святой Грааль. У него реликвия куда чаще именуется роскошный Грааль, согласно описаниям, содержащимся в оригинальном тексте Кретьена, где сказано, что этот предмет осыпан самыми драгоценными камнями. Вскоре мы узнаем, почему Грааль получил свой новый эпитет.