Книга Лесные духи - Александр Прозоров

— Кажется, сделал все как надо, — наконец решил он и осторожно, стараясь не рассыпать мох, ногами вперед влез под циновку.

Жесткие стебли камышей царапались и кололись. Но не так сильно, чтобы причинять боль. Зато здесь, в простеньком укрытии, было тепло, уютно пахло дымком. Еще бы крышу над головой соорудить — и будет совсем, как дома. Усталый Камыш закрыл глаза и мгновенно провалился в сон.

Зарубка пятая

Несколько длинных разрезов на бересте, над ними — черточки чуть покороче. Наверное, это охотники в лодках. Только вот заняты они совсем не охотой. Потому что отправились на Поиски пропавших.

Золотая Тень была слишком наивна. Как раз в тот момент, когда Камыш попытался (и успешно) разжечь огонь, мужчины племени Хозяина Реки только-только возвращались к своему селению.

К песчаному берегу около деревни пристали пироги. В каждой из пяти сидело по два охотника, а посередине лежала прикрытая рогожей груда хорошо пропеченного мяса. Охотники были веселы и горды собой: они привезли столько добычи, что ее должно хватить на много, много дней — на сколько точно, никто, конечно, подсчитать не мог. Еще и останется запас. Мясо можно будет завялить и сложить в домах на случай ненастья, неудачной охоты или голодного времени.

Мужчины племени были так довольны, что не сразу обратили внимание, как печальны встречающие их женщины и дети.

— Где Мощный Волк?

Шаман Беседующий-с-Небом первым заметил неладное и встревожился.

Женщины невольно оглянулись на взгорок, где оставшийся в стойбище старшим хромой охотник поливал землю под священной ивой сладким травяным отваром, моля духов леса о помощи. Однако рассказать об этом Беседующему-с-Небом никто не успел. Быстрая Синица, не сдержавшись, растолкала старших и кинулась к мужу:

— Камыш пропал! Вепрь, его унесло еще позавчера. Он так и не вернулся!

— Как унесло? Чем, куда? — не понял Грозный Вепрь, вытаскивая лодку на песок.

— Их плавучее дерево унесло! — выкрикнула Полная Луна. — Золотую Тень и Камыша. Мы искали, но не нашли…

Молодая женщина расплакалась, закрыв лицо ладонями. Быстрая Синица лишь нервно ощипывала мех с подола платья из тонких оленьих шкур и с надеждой смотрела на мужа большими глазами.

— Помогите Грозному Вепрю и Парящему Коршуну разгрузить лодки! — решительно приказал охотникам Черный Стриж, которого уже много лет все слушались как вождя. — Беседующий-с-Небом, ты поплывешь с Вепрем вдоль берега. Призови всех добрых духов, дабы помогли найти детей. Я и Коршун поплывем вдоль рассветной стороны. Торопитесь! Мы и так узнали о беде слишком поздно!

Десять сильных мужчин моментально перекидали груз из двух долбленок на прибрежную траву, помогли столкнуть прочные осиновые лодки обратно на воду. Охотники запрыгнули внутрь и, тут же взявшись за весла, насколько хватило сил разогнали узкие и длинные стремительные челноки вниз по течению. Деревья и кусты замелькали с такой скоростью, словно люди бежали со всех ног. Почти сразу они обогнули первую излучину, промчались до устья Кабаньей реки. При этом потомки Хозяина Реки не отрывали глаз от берегов. Опытный взгляд прирожденных охотников мигом отмечал все мелочи: обломанные ветки, примятую траву, следы на песке, вывернутые камни. Но ничто пока что не выдавало появления здесь детей или опасных для них хищников. Никто рослый и тяжелый не выбирался из реки, утаптывая траву, не ломился через кустарник, не шел вдоль берега, оставляя выемки во влажном песке и мелкой гальке.

Остался позади Желтый ручей, лодки миновали очередную излучину.

— Сюда! — Парящий Коршун неожиданно погрузил весло в воду, тормозя лодку, указал на обрыв. Охотники повернули к берегу, выпрыгнули из лодок. — Вот, смотрите! Кто-то крупный спрыгнул сверху. Вон какие выемки в слежавшемся песке. Судя по тому, насколько широко стоят лапы, это был…

Он запнулся.

— Да, это он, — согласно кивнул Черный Стриж. — Он что-то увидел в реке, спрыгнул, вошел в воду. Вот здесь… А вон там он вышел. Следы уже сильно затекли, это было позавчера. Он хотел достать какую-то добычу, но не смог и потрусил вдоль воды. Вот следы, вот… Грозный Вепрь, возвращайтесь вместе с шаманом к тому берегу. Если он кинулся к детям, они должны были переплыть на ту сторону.

Черный Стриж был не робкого десятка, но и он опасался назвать по имени самого грозного из хищников.

— Зачем им это? — покачал головой шаман, опершись на весло. — По закатной стороне тянется топь, по ней не пройти.

— Лучше топь, чем большой пещерный саблезубый, — шепотом назвал противника Стриж. — Золотая Тень и Камыш — потомки Хозяина Реки, они не боятся воды. Им незачем забираться в болото, они могли пойти назад вдоль берега. В реке лесные звери не страшны.

— Тогда бы они вернулись в селение еще вчера, Черный Стриж, — возразил шаман. — Но их нет. Значит, на берег они не выходили. Мне жаль, братья мои, но они, похоже, утонули.

— Этого не может быть! — перебивая друг друга, горячо возразили Грозный Вепрь и Парящий Коршун. — Они — дети Первопредка! Они всегда прекрасно плавали и лазали по деревьям! И не раз играли на плывущих деревьях! Они не могли утонуть! В нашем роду вообще никто никогда не тонул!

— Дерево могло повернуться в воде и своей кроной неожиданно увлечь их на дно.

— Если бы они утонули, Беседующий-с-Небом, — холодно ответил Черный Стриж, — их тела прибило бы к берегу. Так или иначе, нужно искать. Обратись к духам, пусть они помогут в этом!

На этот раз шаман возражать не стал. Лишь пригладил курчавую, рыжую с проседью бороду и забрался в лодку. Он был стар и мудр, помнил куда больше всех остальных охотников. Шаман знал, как мало веселых, крепких и ловких малышей доживают до возраста взрослых мужей. Не успев набраться силы и опыта, одни становятся жертвами зверей, другие забредают в болото или умирают от проклятий духов, коих не успели задобрить — от болезней. Кто-то падает с дерева или с обрыва. А многие тонут, как самые обычные лесные звери.

Река коварна, и далеко не всегда несет только спасение. В ней случаются и летние водовороты, появляются зимние полыньи, она способна зацепить жертву невидимой подводной корягой или кинуть на камень. Мир жесток к оступившимся. Поэтому число жилищ в племени на его долгой памяти увеличилось всего на два дома. Было шесть, стало восемь. А ведь дети в почти в каждом из домов рождаются каждый год.

Почему Камыш и Золотая Тень не приплыли на пляж сразу, когда дерево стало уносить? Почему не бросили его, когда их унесло за излучину? Даже забаловавшись и забыв обо всем, они все равно должны были вернуться к ночи. И если их нет, значит…

Но делиться своими мыслями с родителями шаман не стал. Не решился причинять боль отцам, потерявшим первенцев. К тому же — а вдруг?..

Однако берег скользил за бортом, девственно нетронутый: на краю топи не селились даже утки. Черный Стриж и Парящий Коршун тоже не подавали знаков. Значит, ничего не замечали. Ни кровавых следов львиного пиршества — и это было хорошо, ни следов ночлега — что было плохо. Отдаляться от спасительной воды дети бы не стали. Нет следов — значит, из реки никто не выходил.