Книга Знаменитые морские разбойники. От викингов до пиратов - Рудольф Баландин

Правда, подобные операции — как с той, так и с другой стороны, — были не правилом, а исключением.

Ганзейский союз вовсе не являлся единой организацией. Внутри него существовала конкуренция. Пиратам она была по большей части на руку: предоставлялась возможность беспрепятственно грабить одних ганзейцев по наущению других. Но и риск был немалый: ситуация менялась быстро, и вчерашние друзья могли стать врагами, выдав своих союзников-пиратов.

У ликеделеров было два крупных «базовых» района: на западе — побережье Северного моря, принадлежащее Фризии, и на востоке — акватории, примыкающие к островам Рюген и Хиддензее, полуострову Даре, проливам Бельт и Зунд.

Фризы сами издавна промышляли пиратством и охотно предоставляли свои порты ликеделерам, которые были щедры и умели ладить с местным населением Тем более что феодальная раздробленность Фризии на мелкие княжества давала прекрасные возможности для организации пиратских баз.

Ганза пыталась ограничивать активность равнодольных разными способами, включая военные действия. В самом конце XIV века Маргарита Датская разослала соответствующие письма-предупреждения фризским князьям. Они, конечно же, не поддерживали пиратов официально. Тем не менее фризский князь Кенотен Брок выдал дочь за ликеделерского адмирала Штёртебекера, а у графа Ольденбургского сын промышлял пиратством.

Искоренить ликеделеров было почти невозможно уже потому, что они никогда не скапливались в одном месте. Зимовали на разных базах, а затем шли к скалистому острову Гельголанд. Одни эскадры направлялись к устью Везера и Эльбы, другие располагались в бухтах острова и при необходимости вели ремонтные судовые работы, третьи курсировали в данном районе, четвертые совершали рейсы на свои базы, отвозя добычу и раненых. При таком распределении сил противник имел возможность разгромить или рассеять пиратов только частично. К тому же у Гельголанда они отлично знали все рифы и мели, а с высоких скал вели наблюдения за округой.

Ликеделеры имели одно очень существенное и неоспоримое преимущество перед врагами: любовь и уважение народа. Это не было злорадство бедняков над ограбленными богачами. Отчасти сказывалась личная экономическая заинтересованность людей, у которых пираты покупают провизию и которым дают выгодные заказы. Но главное: едва ли не впервые в мире таким образом проявилось активное социальное противостояние богатых и бедных.

Это явление не следовало бы толковать с позиции примитивного социализма, пожалуй, здесь можно говорить о новой грани героического эпоса, отражающего идеи социальной справедливости, как, например, в старинных балладах о Робине Гуде. Теперь уже разбойник предстает как бы борцом за справедливость, а не только лихим искателем удачи.

Штёртебекер — бегущий без головы

Популярность ликеделеров отразилась в появлении былей и небылиц, баллад, песен и более крупных сочинений, посвященных преимущественно Штёртебекеру и Михелю. Такая многоголосица не позволяет более или менее точно восстановить биографии героев и даже их имена.

По данным историка пиратства Я. Маховского, Штёртебекер «происходил из плебейской семьи Ростока». Есть версия, что он был разорившимся дворянином из Фризии, хотя в это трудно поверить: иначе он не выступал бы только под своей кличкой. В юности он работал на портовых складах и торговых судах на Балтике.

«Обиженный патроном, не в силах вынести бесчеловечного обращения, — пишет Я. Маховский, — он, подобно многим другим в те времена, организовал в конце XIV века бунт на корабле, на котором служил, выбросил за борт шкипера и, взяв командование в свои руки, вышел в море, желая отомстить за нанесенные ему обиды. За организацию бунта и угон корабля Штёртебекер был объявлен вне закона».

Единственно, с чем трудно согласиться, это с предположением, будто он желал мстить за свои обиды. По такой причине, по-моему, морскими разбойниками (как любыми другими) не становятся. Молодому крепкому парню надоело быть слугой, много работать и мало за это получать. Он знал о пиратских вольницах, где приходится рисковать жизнью, зато жить на свободе, а если повезет, то и в богатстве.

Подговорить команду судна к бунту не стоило большого труда: матросами нередко нанимались бывшие пираты или бродяги. Захватив корабль, они не стали действовать в одиночку, а примкнули к ликеделерам. Их база находилась на острове Готланд.

В городе Висмаре сохранилась запись об охранной грамоте, выданной некоему Иоханну Штёртебекеру в 1400 году (каперское свидетельство?). Чаще всего фамилия его, а также Геда Михеля повторяются в обвинительных документах, преимущественно английских. По-видимому, от них доставалось в основном англичанам. Хотя при случае редкий пират откажется от добычи, принадлежащей представителю любой страны.

Когда датский флот блокировал Стокгольм, пиратские корабли Штёртебекера и Геда Михеля, по просьбе ганзейских купцов, прорывались в гавань города, доставляя жителям товары. Однако подобные «благотворительные» акции (естественно, не бескорыстные) были исключением из правила. Все-таки их профессией был разбой.

Однажды им удалось успешно совместить грабеж с выполнением долга перед своими товарищами, попавшими в плен и томившимися в тюрьме города Висмара. Наступала зима, и надо было, помимо всего прочего, обеспечить себя на этот срок припасами, одеждой и деньгами. И они решили напасть на город Висмар.

Подобной наглости власти города не ожидали. Пиратская флотилия под видом торговых судов вошла в гавань. Быстро обезоружив стражников, они принялись опустошать портовые склады, в чем им охотно помогали местные бедняки. Группа пиратов, пользуясь общей суматохой в городе, ворвалась в тюрьму и освободила своих товарищей.

Гамбургский сенат принял в 1401 году решение покончить с морскими разбойниками, выделив на это значительную сумму и снарядив флот с флагманом «Пёстрая Корова». Зимой шла усиленная подготовка к операции. Получив сведения, что Штёртебекер весной отправился на Гельголанд, гамбургский флот вышел в море и, воспользовавшись туманом, незаметно подошел к острову. Они встали на якорь вдали от бухты, где находились пиратские корабли.

Ранним утром под покровом тумана каратели подошли вплотную к врагам и начали сражение. Пираты отчаянно защищались, но силы были неравными. Штёртебекер мечом разил врагов, и они боялись к нему подступиться. Кто-то, взобравшись на рею, набросил на него рыбацкую сеть. Штёртебекера взяли живым, а с ним — 73 человека (при 40 убитых).

Суд длился полгода. Штёртебекер взял вину на себя, клеймил богатых и защищал бедных. Пленных присудили к смертной казни.

Говорят, перед тем как положить голову на плаху, Штёртебекер высказал свою последнюю просьбу: помиловать тех его товарищей, мимо которых пройдет его тело после казни.

И будто бы его обезглавленное тело пробежало мимо одиннадцати человек и упало лишь потому, что палач подставил ему ногу.

Трудно поверить в правдивость легенды. Человек не насекомое и даже не птица, чтобы суметь скоординировать свои движения без участия головного мозга. И все-таки отметим, что народ воспел дух товарищества и презрения к смерти, характерный для равнодольных.