Книга Мечта handmade - Мария Чепурина

– Надеюсь, тыне слишком расстроилась из‑за вчерашнего увольнения? – продолжалотец. – Лично я считаю, что это к лучшему. Промоутер – тяжелая,неблагодарная работа. Да и бессмысленная, по большому счету. Не знаю, как ты, ая люблю приносить пользу людям, видеть результаты своего труда…

Блин, ближе кделу, папа! Зачем перед подарком мне читать целую лекцию?!

– В общем, уменя есть однокурсник, Слава Ганич. Ты, наверно, помнишь, я про него рассказывал.Это владелец сети закусочных… как ее?

– «Гуддэй», –сказала мама.

– Да, вотименно. Насколько я знаю, они там берут людей с шестнадцати лет. К тому же естьперспектива карьерного роста. Ну, это так, на будущее… Не сейчас, конечно,сначала надо школу закончить. В общем, я сейчас позвонил Ганичу, и он готоввзять тебя и твою подругу. В ближайшем к нам кафе как раз есть вакансии. Ты тамбывала?

Бывала ли я там?!Он еще спрашивает!

«Гуддэй» былотвратительным фастфудом, никогда не возвращаться в который я обещала себепосле каждого посещения. Еду там подавали не в разноцветных коробочках, как в«Макдоналдсе», и не на одноразовых тарелках, как в заведениях более низкогопошиба, а на безобразных картонных подложках. Пол в «Гуддэе» вечно былзатоптанный, тулет немытый. Кроме гамбургеров, картошки фри и куриных крылышектам подавали «фирменное блюдо» – жаренные во фритюре пельмени. Я никогда не елаэто убожество. А вот Таньке они, кстати, нравились, что и неудивительно. У нее,как мы знаем, вообще была кармическая связь с этим продуктом.

Отдельной«изюминкой» самого паршивого фаст‑фуда во вселенной были его работнички…

– В«Гуддэй»?! Но папа, это же такое омерзительное место! И трудятся там одниидиоты! Ходят вечно как вареные, зевают, обслуживают по полчаса… причесаны кое‑как!

Мама почему‑тозасмеялась над моей последней фразой.

– Вот иподашь им пример! – сказал папа. – Чем хуже там работники, тем лучшебудешь смотреться ты на их фоне!

Хм… логично! Такаяидея мне нравилась. Но…

– Папа, немогу же я быть какой‑то там подавалкой!

– А,собственно, почему?

Я замешкалась.

– Ну… Я что,кофе буду подносить? Со столов убирать, как служанка? Полы мыть, ага?

– Да. А что вэтом такого? Ганич тоже был официантом, мыл полы, носил подносы до того, какстать директором ресторанной компании.

– Типа, надосначала пожертвовать чем‑то, унизиться, прежде чем стать уважаемымчеловеком, так, что ли? – спросила я. – К этому ты клонишь?

– Я клоню ктому, что пора бы тебе перестать считать себя звездой и начать уважать другихлюдей! – вспылил отец. – Между прочим, я и сам когда‑то работалв ресторане, и ничего зазорного в этом не вижу! Думаешь, ты чем‑то лучшетех, кто готовит еду и моет посуду?! Интересно, чем? Спустись с небес на землю!

Мама постараласьсгладить конфликт.

– Уля, соглашайся, –мягко посоветовала она. – Зарплата там восемьдесят рублей в час, да еще икормят бесплатно.

Восемьдесят в час!Это вам не диски дурацкие обрабатывать. Да и кормежка… Я сразу вспомнила, какголодала и холодала, раздавая рекламу на перекрестке. Может, и правда работатьв фастфуде не так уж позорно? Эх, наведу я у них там шороху! Сделаю из «Гуддэя»самый шикарный ресторан во всей Москве!

Первый рабочийдень начался отвратительно: с надевания униформы. Рубашка в бело‑синююклеточку, напоминающая кафель в советской ванной, и такая же бейсболка делаличеловека больше похожим на клоуна, чем на работника общепита.

Вообще, было быгораздо симпатичнее и эффектнее сделать униформу в какой‑нибудь другойгамме. Например, шоколадно‑коричневый с бежевым. Или красный с серым – иярко, и элегантно. Да взять хотя бы самый простой вариант: красная рубашка,черный фартук и синие джинсы! Это смотрелось бы аккуратно и никого бы неуродовало. Вот если бы у меня было свое собственное кафе… Надо будет как‑нибудьнарисовать для него форму. Интересно, что получится…

Впрочем, мечтымечтами, а сегодня до самого вечера придется ходить в застиранном и заношенномклетчатом безобразии.

– Думаешь, яне выгляжу идиоткой в этом прикиде? – с надеждой спросила я у Татьяны.

– А ты надеяласьпроизвести впечатление интеллектуалки? – ушла от ответа подруга. –Смотри, вон начальство идет. У него сейчас спросишь.

Высокая стройнаядевушка в белой рубашке и с собранными в пучок светлыми волосами смерила насоценивающим взглядом.

– Уже переоделись?Молодцы. Я Катя, ваш менеджер, старший смены.

– Ульяна.

– Татьяна.

– Оченьприятно! Сразу скажу, что мы все тут обращаемся друг к другу на «ты». И дляначала вот что. Ты, Таня, убери, пожалуйста, это кольцо. А ты, Ульяна, заплетикосу, сними сережки, браслеты, смой косметику… а то ощущение, что ты не наработе, а на дискотеке! И… покажи‑ка руки… о, господи! Ну, это никуда негодится! Жидкости для снятия лака у меня нет, а вот ножницы найдутся! Ну‑кабыстро ногти стричь!

– Что‑о‑о‑о?!Это еще зачем?!

Мало того что ястала прислугой! Теперь из меня хотят сделать еще и уродину! Сегодня все утро явыбирала бижутерию, делала макияж, чтобы произвести впечатление на посетителей.И что теперь? Буду бегать по залу замарашкой?!

– Этотребование СЭС, – сказала Катя.

– Что?

– Кого?

– Санитарно‑эпидемиологическойслужбы, которая следит за работой заведений общественного питания. Работникамресторанов нельзя ходить с распущенными волосами, ювелирными украшениями идлинными накрашенными ногтями. Это негигиенично! В таком виде я не допущу васдо работы. Есть вопросы?

– Есть, –сказала я. – Можно мне зарплату взять сегодня?

– Что‑о‑о?

– Зарплатувзять сегодня. Ну, заранее. Ведь я же отработаю!

Начальницапосмотрела на меня, как на умалишенную, но, видимо, сдержалась:

– Зарплата унас пятого и двадцатого. Пятого расчет за июнь, а в июне вы не работали.Двадцатого аванс, но в первый месяц он не выдается. Так что через месяц. Ещевопросы? Нет? Ну тогда – вот вам ножницы.

Что было делать?Мы поплелись обратно в раздевалку, где только что побывали и где лежали теперьнаши сумки и «гражданская» одежда.

– Слушай, аможет, уволимся? – предложила я, глядя, как Татьяна стягивает кольцо, инехотя вытаскивая серьги из ушей.

– Нет уж,спасибо! Мало мы работ за эту неделю поменяли?! – Подруга фыркнула. –Ты как хочешь, а я остаюсь. Родители, знаешь ли, и так концы с концами сводятедва‑едва, а мне еще к сентябрю куртку новую надо и сапоги!.. Да и чтотебя тут не устраивает, собственно?