Книга История морских разбойников - Иоганн Вильгельм Архенгольц

Земля, на которую их выкинуло, был остров недалеко от Бокадель-Драко, обитаемый индейцами, тогда еще непокоренными и страшными своею дикостью. Флибустьеры не удалялись от берега, надеясь увидеть какой-нибудь корабль и подобрать что-нибудь из обломков собственного. Положение их было ужасно: они во всем терпели недостаток и при этом должны были выдерживать беспрестанные нападения диких. Однажды напала на них большая толпа, но флибустьеры приготовились принять ее, убили многих и взяли некоторых в плен. Александр отпустил их, но прежде хотел внушить им страх, который удержал бы их от новых нападений. Он приказал натянуть панцирь из буйволовой кожи на китовую кость и знаками пригласил диких стрелять по нему своими стрелами. Они исполняли это с ловкостью и силою; но несмотря на твердость и остроту стрел, едва могли оцарапать кожу, чему весьма удивлялись. Тогда Александр показал им силу оружия флибустьеров. Один из них взял ружье, отошел на 60 шагов далее дикаря и выстрелил. Пуля пробила не только панцирь, но и кость. Удивленные индейцы подходили, дивились действию выстрела и потребовали пуль, чтобы попытаться на то же. Но пуля, положенная на тетиву, падала к ногам их. Тогда Александр показал им очень осязательным образом свою необыкновенную силу и дал понять знаками, что все товарищи его такие же силачи. С этим уверением отпустили индейцев, и с тех пор прекратились все нападения их.

Наконец, несчастные завидели корабль, плывший прямо к острову. Все флибустьеры спрятались, опасаясь, что заметив или узнав их, корабль переменит курс. О том, как действовать далее, мнения были различны; одни советовали просить начальника корабля принять их, другие, опасаясь неволи и даже смерти, решались защищаться до последнего.

Александр отверг последнее мнение, говоря, что им должно нападать первым, и увлек всех своим красноречием. Между тем, корабль бросил якорь; это был испанский купеческий корабль, но вооруженный по-военному. Экипаж терпел недостаток в пресной воде, которая особенно хороша на этих островах. Командир не заметил флибустьеров, но, зная злобу тамошних индейцев, поручил отправлявшимся на берег быть как можно осторожнее, выбрал для десанта лучших солдат и сам принял над ними начальство.

Флибустьеры видели, что неприятель идет в величайшем порядке и гораздо многочисленнее их; для уничтожения этих выгод они решились напасть на него нечаянно и для этого засели в густой роще. Отсюда они приветствовали испанцев убийственным залпом. Испанцы тотчас остановились для защиты. Огнестрельное оружие недолго оставило их в сомнении, с кем они имеют дело. Чтобы выиграть время, выманить врагов из засады и уменьшить на время опасность, все они легли на землю. Флибустьеры, за минуту ясно видевшие испанцев, не могли объяснить себе их внезапного исчезновения. Александр, горя нетерпением, в сопровождении немногих людей выбежал из засады, чтобы отыскать неприятелей, которые вдруг вскочили и с криком бросились на флибустьеров. Александр Железная Рука шел прямо навстречу их командиру, но запнулся о пень и упал к ногам его. Испанец не хотел дать ему времени встать и взмахнул саблей, чтоб раздвоить ему череп. Но тут-то Александру пригодилась его необыкновенная сила: еще полулежа схватил он руку испанца, вырвал у него саблю, вскочил и кликнул своих, которые сбежались со всех сторон, бросились на врагов и истребили всех до последнего.

Оставшиеся на корабле слышали пальбу, но не беспокоились о товарищах, предполагая, что они имеют стычку с индейцами, и довольствовались несколькими выстрелами из пушек, чтобы напугать диких. Одержав победу, флибустьеры не остались праздными: они надели платья убитых, причем очень пригодились им широкополые, совершенно закрывавшие голову испанские шляпы, наполнили воздух победными кликами, пошли на берег, сели на ожидавшие здесь лодки и отправились на корабль, на котором, благодаря переодеванию и наступавшим сумеркам, приняли их с радостью. На корабле оставалось немного солдат кроме матросов и пассажиров, и они были побеждены тем легче, что не подозревали ничего. Флибустьеры даровали жизнь только немногим матросам; прочих перерубили и потом отправились на этом большом, богато нагруженном корабле к Тортуге, куда и прибыли благополучно.

Одним из отличных предводителей флибустьеров был Лолонуа, которого подвиги и участь достойны подробного описания. Он происходил из Пуату, во Франции, и родился в так называемой Олонской степи, откуда и заимствовал прозвание, под которым известен. Вначале он принадлежал к буйволовым охотникам на острове Испаньоле, и своей милостью прославился между товарищами; потом вступил в общество флибустьеров и отличался на море. Мужество Лолонуа, подкрепляемое большим умом и хитростью, заставило тогдашнего губернатора Тортуги Де-ла-Пласа уговорить его приняться за морские набеги. Он сам дал ему корабль, и новый пират сделался в скором времени ужасом всех испанцев в Америке. Всякий умел рассказать что-нибудь о его подвигах и жестокостях. Все ему удавалось: он имел постоянно хороший ветер, легкие победы, богатую добычу, пока вдруг не поразил его жестокий удар судьбы: во время ужасной бури корабль его разбило на берегу Кампеши. Экипаж укрылся было на берегу, но испанцы во множестве напали на него и убили большую часть; Лолонуа был только ранен. Хитрость спасла его: он запачкал себе лицо и все тело кровью и упал между убитыми. Тут пролежал он, пока удалились испанцы, пробрался в лес, перевязав кое-как свои раны, снял платье с одного убитого испанца и смело пошел в город. В окрестностях города удалось ему подговорить несколько невольников соединиться с ним. Лолонуа смело пришел в город Кампеш, где многие товарищи его томились в цепях, а жители праздновали смерть его. Счастье увенчало дерзость – никто не узнал его. Невольники украли лодку и на ней отправились с Лолонуа на Тортугу, куда и прибыли благополучно.

С этой минуты желание Лолонуа отомстить испанцам не знало более границ; но он обеднел и только с величайшим трудом мог вооружить две лодки, на которых находилось 26 человек. С ними поехал он к Кубе, чтобы разграбить город де-Лос-Кайос, производивший значительную торговлю. Но несколько рыбаков вовремя заметили пиратов и подняли тревогу, что заставило гаванского губернатора поспешно отправить на помощь городу фрегат, вооруженный 10 пушками и 90 солдатами. Кроме того, приказано соединиться с флотом еще четырем хорошо вооруженным судам из Порт-о-Пренса, чтобы непременно погубить пиратов. Губернатор предписал командирам судов «не возвращаться, не истребив всех морских разбойников до последнего». Начальник фрегата должен был присягнуть, что не пощадит никого, и взял с собою негра для исправления должности палача. Лолонуа узнал обо всех этих распоряжениях и, не дожидаясь соединения неприятельских сил, пошел навстречу фрегату и сошелся с ним ночью. Лишь только начало светать, флибустьеры напали на фрегат с обеих сторон и взошли на него. Испанцы защищались храбро, но наконец 90 человек должны были покориться двадцати одному флибустьеру, и весь экипаж принужден сойти под палубу. Овладев кораблем, Лолонуа приказал выводить испанцев поодиночке на палубу и всем собственноручно отрубил головы, причем не был забыт и негр, которому назначили должность палача. Ярость Лолонуа доходила до того, что он после каждого удара лизал кровь, стекавшую с его сабли. Он оставил в живых только одного испанца, чтобы отправить к губернатору со следующим извещением: «что в возмездие за назначенный ему род смерти, он не оставит в живых ни одного испанца и имеет большую надежду наказать таким образом и самого губернатора, который, с своей стороны, однако, ни в каком случае не должен надеяться поймать его живого».