Книга Сладкая улыбка зависти - Марта Таро

«Где он? – ужаснулась княжна. – Увидел меня и ушёл?»

Варваре стало безразлично, что подумают гости и что скажет хозяйка. Она рванулась к двери. Туркестанова выскочила на лестничную площадку в тот миг, когда её любовник уже надевал шинель. Голицын заметил Варвару, и его взгляд полыхнул такой ненавистью, что княжне пришлось опереться о колонну. Хлопнула дверь – Владимир ушёл.

– Ну что, так и будешь здесь стоять? – прозвучал за спиной Варвары певучий голос.

Туркестанова обернулась. Княгиня Авдотья взирала на неё с нескрываемым скептицизмом.

– А что мне делать?

– Вольдемар сох по тебе с детства. В нашем возрасте нужно ценить такую верность…

Похоже, что Авдотья ничего не знала, а может, делала вид, что не в курсе отношений Варвары со своим родственником. Княжна так устала бороться с судьбой, а сил что-либо скрывать у неё уже не осталось, и она призналась:

– Ада, ты не понимаешь! Я тоже люблю его, а он не желает меня больше видеть!

– Да ты что? – изумилась княгиня. – Но почему он вдруг так переменился?

– Он узнал обо мне и государе!

– Ах…

Голицына на мгновение задумалась, но потом спросила:

– И ты собираешься оставить всё как есть?

– А что я могу поделать?

– В Италии такие дела решаются в два счёта, – отозвалась Голицына.

Княгиня Ада прожила за границей лет десять и, наверное, знала, о чём говорит, но Варваре от этого было не легче. Слёзы брызнули из её глаз.

– Тихо, тихо, перестань, – испугалась хозяйка дома, она метнула взгляд в распахнутые двери салона, к счастью, никто из гостей пока не заметил ни истерики княжны Туркестановой, ни ухода хозяйки. Голицына увела Варвару в сторону так, чтобы их не было видно из салона, и зашептала: – Барби, прекрати. Мы всё с тобой устроим. Я знаю одну француженку, она чего только ни делает, а уж мужчину вернёт в два счёта. Сегодня у меня гости, но если ты сможешь приехать завтра…

– Я могу! Мое дежурство – с утра, в пять пополудни я освобожусь!

– Вот и славно. Приходи ко мне, и поедем с тобой на Охту.

Княгиня проводила Варвару до дверей и отправила во дворец в своём экипаже. Всю обратную дорогу фрейлина Туркестанова спрашивала себя, во что она опять умудрилась ввязаться? Впрочем, отступать ей всё равно было некуда: если не приворот – значит, яд! Только от одной мысли об этом сердце пронзал жестокий холод.

Глава пятая

При дворе

В Москву нагрянули холода, и дождь исполосовал стены домов грустными тёмными разводами. Если бы Алексей был суеверным, то мог бы подумать, что сам привёз ненастье из Петербурга. Впрочем, погода уже не огорчала Черкасского, как прежде, у князя появился другой повод для волнения: в его семействе назрел бунт, который он старался подавить с наименьшим ущербом для собственной совести.

– Фрейлина императрицы – это большая честь, – твёрдо изрёк Алексей, глядя в мятежное лицо младшей сестры. – Я понимаю твои чувства: тебя не спросили, но я дал слово быть хорошим опекуном и сделаю всё для твоего счастья. Юность смотрит на мир иначе, чем зрелость, ты ещё полна иллюзий, а я свои растерял под Аустерлицем, оттого и поступил по собственному разумению. Фрейлина может покинуть дворец, лишь выйдя замуж, других случаев не предусмотрено, возможны также болезнь или бесчестье, но я надеюсь, что тебя минует и то, и другое.

– Но почему, Алекс?! Почему ты так со мной поступил? Ты ведь обещал совсем другое!

– Я дал слово при встрече поговорить с князем Сергеем и узнать о его отношении к тебе. Не уверен, что ответ этого человека тебе понравится. Но в любом случае – Курского сейчас в России нет! Я написал барону Тальзиту и спросил у старика, как поживает и где обретается его наследник. Так вот, князь Сергей по-прежнему служит при посольстве в Лондоне и он не женат. Только это и дает мне возможность задать ему не совсем приличный вопрос о личных делах.

– Правда?! – обрадовалась княжна. – А что ещё крестный сообщил?

– Он написал, что твоя подруга Мари Белозёрова помолвлена с наследником Уваровых. Будущий жених привёз в Италию письмо для её бабушки, а Мари как раз там жила. Теперь семья объявила о помолвке. – Алексей выдержал паузу и наконец-то открыл припасённый напоследок козырь: – Кстати, барон сообщил, что вторая из двух твоих подруг, Натали, скоро будет представлена ко двору и получит место фрейлины.

– Да что же ты раньше этого не сказал? – обиделась Ольга. – Ты нарочно это сделал!

– У меня тоже есть свои маленькие слабости, одна из самых невинных – привычка дразнить младших сестёр.

– Алекс, ну как тебе не стыдно?! Ты дразнишься, а Холли не до шуток, – укорила брата Лиза Печерская. До сих пор она в разговор не вмешивалась, но тут уж не выдержала.

– Считайте это платой за мои преждевременные седины из-за ваших проделок. Но не станем уклоняться от темы. Я надеюсь, что дело решено, и завтра утром мы сможем выехать в столицу?

Графиня Печерская уже открыла рот, чтобы пообещать брату всё, что он хочет, но её младшая сестра и не думала сдаваться:

– Как же ты собираешься поговорить с князем Сергеем, если он служит в Лондоне, а мы станем жить в Санкт-Петербурге? – спросила она брата.

– Мы подождём Курского при дворе. Он дипломат, значит, обязательно когда-нибудь приедет в Министерство иностранных дел. Если к тому времени он не будет женат, обещаю, что поговорю с твоим избранником. Но на этом – всё! Собирайся! Меня ждут в полку, так что утром выезжаем, – заявил Алексей и не удержался от колкости: – Позвольте мне немного отдохнуть в мужском обществе. Я поеду в клуб, вернусь поздно, так что встретимся за завтраком. Пусть накроют к шести.

Черкасский вышел. Лиза дождалась, чтобы звук его шагов затих в коридоре, и шепнула младшей сестре:

– Я знаю, кто сможет вызвать князя Сергея в Петербург. Дядя моего Мишеля – действительный статский советник Вольский – большой чин в Министерстве иностранных дел. Дядя сейчас в Москве. Завтра у меня последний спектакль. Вольский обещал быть в театре, я расскажу ему о нашем деле и попрошу о помощи. Только, пожалуйста, никому не говори об этом! Я тоже обещаю молчать, даже Мишелю не скажу.

– Какая же ты умница! – восхитилась Ольга. – Конечно, я не проболтаюсь, ведь Алекс меня убьёт, если узнает.

Лиза не стала объяснять, почему решилась на столь рискованный шаг. Просто она вспомнила свои семнадцать лет. Сколько же дров она тогда наломала!.. Графиня обняла сестру и повела её укладывать вещи. Впрочем, толку от Ольги было мало. Княжна думала лишь об одном: понравится ли князю Сергею при встрече. Пришлось Лизе всё решать самой…

Рано утром Алексей увёз младшую сестру, а Лиза начала готовиться к своему последнему спектаклю. Её беременность давно стала заметной, и костюм Розины из «Севильского цирюльника» перешивали уже дважды. Теперь примадонна выходила на сцену, накинув на плечи белую испанскую мантилью. Лёгкое и широкое, это кружевное полотно скрывало округлившийся живот, а зрители считали, что видят часть костюма. Лизе было жаль покидать сцену. Казалось, что её голос стал богаче оттенками, а главное, сильнее. Но что делать? Выбирать не приходилось…