Книга Вспомни меня - Дмитрий Лазарев

– Да уж…

– Ну вот. Из наших обоюдных мыслей и снов возникла некая ментальная сцепка, которая и затащила меня следом за тобой в этот параллельный мир… Бред, я понимаю…

– Ну почему же… Вполне может быть, учитывая происходящее. Тем более этим утром я действительно о тебе думала.

– Правда? – как-то по-детски пылко вырвалось у него.

– Абсолютная. Вспоминала наше вчерашнее общение. Такой был замечательный день! Не то, что сегодня… Знаешь, а эта твоя версия мне нравится. И объясняет многое, кроме одного: почему вообще состоялся переход в параллельный мир? Первично. Но верить в нее как-то приятнее, чем в то, что меня кто-то пытается устранить из этой жизни и вполне успешно.

– Ну уж нет! – с жаром воскликнул Данил. – Я не позволю!

Лицо Киры снова озарилось той самой светлой лучистой улыбкой, за которую Воронцов готов был отдать все на свете.

– Мой рыцарь! – произнесла она и положила свою ладонь ему на запястье.

Несколько секунд Данил молча млел от ее прикосновения, а сердце его просто плавилось.

На землю его вернул простой вопрос:

– Ладно, с теориями все понятно. А что делать-то?

– Главная проблема всех этих теорий, – со вздохом ответил Данил, – что неизвестно, насколько каждая из них близка к истине и близка ли вообще. Это как с болезнью: пока не поставлен диагноз, непонятно, как лечить. Поэтому я тебе предлагаю следующее. Ко мне сегодня приехали четверо друзей из Питера. Кстати, все как один – болельщики «Зенита», так что общий язык вы, полагаю, найдете. Они частично уже в курсе дела (по крайней мере, в части твоего «электронного исчезновения»). Одна из них достаточно давно и плотно занимается эзотерикой. Если устроить мозговой штурм на шестерых, возможно у нас родится какое-нибудь решение нашей проблемы.

– Я не ослышалась, ты сказал «нашей»?

– Не ослышалась, – подтвердил Данил. – Если ты полагаешь, что я оставлю тебя в такой ситуации, то ты очень плохо меня знаешь, а думаешь обо мне, видимо, еще хуже.

– Ничего подобного! – запальчиво возразила Кира. – Я просто хотела сказать, что ты ввязываешься из-за меня непонятно во что. И неизвестно, чем тебе аукнется эта история…

– Да чем бы ни аукнулась! Тебя я не брошу!

– Даня, ты не представляешь, как я рада это слышать, но ты хорошо подумал?

– Более чем. Ты, Кира, выжжена у меня на сердце каленым железом. Круче татуировки – ничем не сведешь. Так что, давай уже закроем эту тему!

Глаза Киры даже засияли.

– Как я могу с тобой спорить, когда ты говоришь такие слова?! Я согласна закрыть эту тему и больше не открывать… Ну, где твои друзья? Мне уже не терпится с ними познакомиться.

* * *

День Изменения. 15:00–16:00.

– Ей богу, Данилу можно в разведке служить. Это же надо – скрывать от нас такое чудо!

Наташа очаровательно улыбалась, но глаза смотрели холодно, оценивающе. Кира вернула ей взгляд сторицей: любезная улыбка этой жгучей брюнетки нимало ее не обманула. В глубине души возникло даже подсознательное ощущение конкуренции. Туманова сразу поняла, что с Наташей теплых отношений у нее не получится, в отличие от остальных, показавших искреннее радушие.

– Вы очень любезны, – произнесла она. – Насчет «чуда» – явное преувеличение. А Данилу – пятерка за скрытность: мне он о вас тоже ничего не рассказывал, хотя у нас, как я поняла, много общего. Я про «Зенит».

– Сине-бело-голубые, хей, хей! – жизнерадостно гаркнул Олег. – Добро пожаловать в нашу банду, Кира. Мы вам рады.

– Спасибо.

– Может, сразу на «ты» перейдем? – предложила Эжени. – Так, право же, проще будет. Какие там «вы» между нами, зенитовцами?

– Я согласна.

– Заметано, – подытожил Серж. – Честное слово, рад был бы потрепаться с тобой о футболе, и при следующей встрече непременно так и сделаю, но сегодня у нас не так много времени. Мы уже успели пообещать Данилу непременно раскрыть твое дело, а слово мы привыкли держать. Поэтому, Кира, не расскажешь ли нам свою часть истории?

Туманова окинула взглядом всю компанию. Они ей нравились. Почти все. И дело было совсем не в общей фанатской привязанности к «Зениту»: они импонировали Кире сами по себе (а она считала, что хорошо разбирается в людях). Да и тот факт, что с ними дружил Данил, говорил о многом: Воронцова просто тянуло к хорошим людям, ибо он и сам был таким же.

Олег казался бесхитростным рубахой-парнем, и, почти наверняка, был им. От Сержа прямо-таки веяло спокойствием и надежностью. Эжени… С ней все не так просто, и под спудом наверняка хранится заметно больше, чем на поверхности. Но подсознательно она к себе располагала, вызывая доверие и симпатию.

А вот «цыганка» Наташа – совсем другой коленкор. Нельзя сказать, что она – плохой человек (впрочем, для далеко идущих выводов Кира слишком мало была с ней знакома). Но эта брюнетка, похоже, сразу углядела в Кире соперницу… Интересно, в чем? Инстинктивное чувство конкуренции красивых женщин в компании, где есть мужчины, или все куда серьезнее и конкретнее? Если так, то речь может идти только о Даниле. Серж и Эжени, очевидно, – семья. Олег? Учитывая, что живут они в одном городе, Наташа, если б захотела, давно бы его уже окрутила. Да и какого-то особого отношения к себе со стороны Олега Кира не почувствовала. Присутствовали дружелюбие и объективная оценка ее привлекательности, но не более того. А вот Данил… Неужели Наташа на него запала? Не то чтобы это было очень уж удивительно, просто… Кира, сама себе не отдавая в этом отчета, привыкла воспринимать Воронцова, как некий постоянный атрибут собственной свиты, неизменного и преданного поклонника, на многое готового ради нее. И ей даже в голову не приходила мысль о том, что Данил, в общем-то, и сам по себе может оказаться привлекательным для других женщин, в том числе и весьма красивых. И что женщины эти могут попытаться прибрать его к рукам. Точнее, мысль-то приходила, но болталась где-то на периферии сознания в области событий с незначительной вероятностью.

Но тут, похоже, низкая вероятность сработала. Наташа, не влюблена, наверное, но настроена как минимум на легкий роман, и появление Киры ей оказалось очень некстати. Видимо, проницательно определив, какие чувства теснятся в сердце Данила, она автоматически перевела Туманову в разряд персон, чье присутствие поблизости весьма нежелательно. Еще недавно Кира восприняла бы подобную новость только с радостью. Во-первых, она была бы довольна, что личная жизнь ее друга налаживается, а во-вторых, его преданное курсирование поблизости существенно сократилось бы, в чем, пожалуй, тоже было больше плюсов, чем минусов. Но вот сейчас, как на грех, его роман был ну совершенно не вовремя. Именно в тот момент, когда Кира нуждается в нем больше всего, когда он является единственной связующей ниточкой между ней и тем восхитительным прошлым, где она была окружена любовью близких и множеством друзей, и в которое Туманова всей душой стремится вернуться, и появляется эта «цыганка». И отдавать ей Данила не хочется просто жутко. Не совсем еще ревность, но определенно уже соперничество.