Книга Родительский класс, или Практическое руководство для сомневающихся родителей - Лидия Сковронская

Права и потребности. Взрослый – гарант прав ребенка. Как возникают правила? Какие отношения с ребенком я хочу построить? Честные отношения начинаются с нас.

О манипуляциях. Кодекс прав в семье.

Андрей Леонидович Лихтарников, мой учитель и замечательный психолог, был убежден, что у детей в нашей стране нет прав. К сожалению, жизнь предлагает такое, что с ним трудно не согласиться. А ведь наши права, права наших детей вытекают из наших потребностей! У каждого человека есть потребность в безопасности и защите, в любви и поддержке, в принятии и уважении, в успехе и радости, в самореализации.

Вот мама, которая, добиваясь от дочки идеального послушания, била ее ремнем до черных синяков, а потом заставляла стоять в углу у мусорного ведра. Задумывалась ли она, что в этом случае грубейшим образом нарушаются права ребенка? Какие? Те, которые обозначены в статье 19 «Конвенции о правах ребенка», подписанной Правительством Российской Федерации. «Статья 19-1. Государства-участники принимают все необходимые законодательные, административные, социальные и просветительные меры с целью защиты ребенка от всех форм физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации… со стороны родителей, законных опекунов или любого другого лица, заботящегося о ребенке» (Конвенция о правах ребенка, 2006. С. 14).

Кто должен стоять на защите прав наших детей? Да, конечно же, мы, взрослые. Именно мы выступаем гарантом прав нашего ребенка. Личных прав, которые есть у каждого из нас, что, увы, часто даже не осознается. Именно с тем, какие личные права есть у нас и у наших детей, мы и будем разбираться в этой главе. Нужно четко понимать, что если мы бьем ребенка, мы грубейшим образом нарушаем его права на безопасность и физическую целостность, расписываясь при этом в своем бессилии. Мы – правонарушители и в цивилизованном государстве можем быть привлечены к ответу. Но кто и когда нас, родителей, учил этому?

Как же удивлены были мои ученики-второклассники, когда я сказала им: «Вы знаете, что детей бить нельзя? Нарушаются их права!» Нет, они этого не знали и слышали впервые. Тут же посыпалось: «А меня папа бьет, если я получаю двойку, и я боюсь идти домой», «Меня мама часто стукает по затылку», «А меня рукой по попе, но так больно…», «А меня ремнем или проводом!»

Вот так. В каком веке мы живем, если так легко можем поднять руку на ребенка? На того, кто слабее? Какие уроки отношений между людьми усвоит наш ребенок?

«Я помню, как это было страшно для меня, когда мама могла бить меня кулаком в спину, осыпая при этом руганью. Все тело каменело от ужаса, душевная боль была нестерпимой. Я не очень боялась физической боли, много больнее было сознание того, что так может поступать со мной самый мой близкий и любимый человек на свете – моя мама. Что же тогда ждать от мира? Наверное, я просто хотела быть самостоятельной, самой решать, что и когда делать. Но требовалось послушание прежде всего: “Я лучше знаю, как надо! Я жизнь прожила, а ты еще ничего в жизни не видела. Делай, как я говорю!” А я любила ее страстно и болезненно. Мне ее постоянно не хватало – не хватало расслабленного состояния счастья и покоя рядом с самым родным человеком. Заветная мечта моего детства – мы, обнявшись, сидим с мамой на диване и тихонечко болтаем. И я могу ей сказать все-все и знаю, что мне за это ничего не будет. Эта мечта о бесконечной близости, увы, так и осталась мечтой… Меня слишком много воспитывали, контролировали, поправляли, читали нотации. Я постоянно должна была чему-то соответствовать. Я должна была быть хорошей, послушной девочкой, хорошей ученицей (нас, учащихся без троек, называли хорошистками или хорошистами – это такое клеймо, которое не дает тебе права получить тройку). Примерным октябренком – нас еще называли внучатами Ленина, это тоже обязывало. Дальше: “Пионер – всем ребятам пример”. Нормы, нормы, нормы… Наверное, таким образом общество формировало для себя удобного, послушного гражданина. Но где во всем этом я? Где мои цели, мечты, желания, потребности? Где моя индивидуальность?

Я бунтовала, нашим скандалам с мамой не было числа. Я злилась, негодовала, расстраивалась, просила прощения, стремилась к миру всей душой и при этом постоянно находилась в состоянии войны за себя, свои права, свою точку зрения. За свою независимость! На это ушли не годы – десятилетия! Зачем? Во имя чего?

Сейчас моей дорогой мамочке уже восемьдесят восемь лет, и наши отношения наконец полны тепла и любви. (Живем мы при этом раздельно.) Мы научились не влезать в жизнь друг друга, не контролировать и не заставлять друг друга жить в соответствии со своими представлениями. Я не знаю, как лучше для нее, а она не знает, как лучше для меня. Мы наконец-то стали уважать права друг друга. Мы поняли, что каждый человек проживает свою жизнь так, как хочет. И я восхищаюсь маминой независимостью, стойкостью и жизнерадостностью, о чем не перестаю говорить ей», – делится своими воспоминаниями одна из мам.

Чем дольше я живу, тем больше удивляюсь тому, что на протяжении всей истории развития человечества людей не учат быть родителями. А ведь знания в этой области, без сомнения, накоплены. Обобщить, отобрать лучшее, составить программы и всем, кто хочет стать родителем, предложить пройти обучение. Институт родителя создать, чтобы процесс воспитания стал наконец осознанным. Чтобы мы, родители, воспитывали своих детей не так, как воспитывали когда-то нас, и не от противного: «Еще в детстве решила, что я никогда не буду так обращаться со своими детьми, как обращались со мной мои родители», – а основываясь на выношенной, выстраданной системе убеждений.

До сих пор родительство – это профессия, которой не обучают нигде! Такая система убеждений создается, когда мы много размышляем над своим детством. На занятии мы с родителями отвечаем на вопрос: «Какие отношения с моим ребенком я хочу построить, чтобы они меня радовали?» (Ответьте и вы на этот вопрос, дорогие родители, прежде чем читать дальше.) Получается вот такой список: «радостные, нежные, любящие, доверительные, равноправные, честные, открытые, искренние, безопасные, с хорошим контактом, поддерживающие, эмоциональные, творческие, развивающиеся, независимые, здоровые, вежливые, без манипуляций».

Все это – наши осознанные цели в «Родительском классе», которые мы поставили и к которым потихонечку будем двигаться. Что-то у нас уже есть, а что-то является точкой нашего личностного роста. Вот вы узнали о живительном процессе эмоциональной разрядки, позволили себе, а затем и ребенку выражать безопасным образом злость или обиду, к примеру. Похвалите себя, вы сделали шаг к безопасным, искренним, эмоциональным отношениям. Смогли выслушать свою нервничающую по поводу завтрашней контрольной дочку без критики и нравоучений, а с любовью и полным вниманием, значит, вы шагаете по направлению к доверительным, открытым отношениям. И опять можно себя похвалить.

А честные отношения? Что это значит? Что такое для меня честные отношения с моим ребенком? Это, во-первых, не нарушать обещания. Раз уж пообещали сынишке или доченьке проводить «Детский час», то, как бы я ни устала и сколько бы немытой посуды ни скопилось на кухне, проведу. (Обязательно предварительно позаботясь о себе: нам нужен отдых!) Потому что обещала.