Книга Дочь алхимика - Кай Майер

Только брат Маркус понимал Кристофера. Хотя и его иногда пугали рвение и пытливость юноши. Что заставляло юношу изучать старые рукописи и книги, хотя находясь вблизи от них, он задыхался и его изводил кашель, тогда как здоровые дети не проявляли ни капли интереса к написанному слову? Брат так и не нашел ответа на этот вопрос. Даже сам Кристофер не знал его.

Луна осветила мозаичные стекла в окнах. Показались три столба, поднимавшиеся с похожего на шахматную доску пола. Над каждым столбом был круглый вырез, в котором было изображено небо: в первом сияло Солнце, в другом — Луна, а в последнем — звезды. К среднему столбу была приставлена лестница, конец которой исчезал в дымчатом облаке. По лестнице взбиралась человеческая фигура, оставив на земле три предмета: Библию, циркуль и транспортир.

Кристофер откинул одеяло и встал с кровати. Из окна падал пестрый свет на обстановку комнаты. Комната была большой, просто огромной, по сравнению с комнатушками в сиротском приюте. Только спальный и столовый залы там были больше, и то в них резвилась целая дюжина ребятишек. Эта же комната целиком принадлежала Кристоферу. Когда он вошел в неё, у него появилось ощущение, что здесь он сможет, наконец, побыть в одиночестве, отвести душу. Шарлота освободила книжную полку возле массивного дубового шкафа и украсила её цветами.

Он быстро натянул на себя одежду и босиком скользнул к двери: прислушавшись и медленно опустив ручку, беззвучно вышел в коридор. Его комната, вместе с комнатами Сильветты и Даниеля, располагалась на втором этаже восточного крыла, в конце длинного коридора. Только Аура спала этажом выше.

Чтобы попасть в среднее крыло, Кристофер должен был пройти мимо остальных дверей. Коридор был мрачным, — в конце него горел один единственный газовый светильник, и казалось, что по пути к нему собрались все тени и призраки, — и хотя пол под ногами был еле виден, Кристофер не решился зажечь остальные светильники.

Он осторожно прошел мимо дверей Сильветты, а затем Даниеля. За ними не раздавалось ни звука. Как беглец пронесся Кристофер вниз по проходу, достигнув освещаемой газовой лампой развилки, и пошел налево по коридору, который вел в главное крыло.

Он остался незамеченным. Почти все слуги жили в деревне — каждый вечер они переправлялись на континент на лодке, — оставшиеся полдюжины спали в комнатах на первом этаже, и не было ни ночного сторожа, ни собаки.

Кристофер тихо пробирался по коридорам и в конце концов очутился на одном из двух лестничных пролетов главного крыла. Хотя он был бос, его шаги вновь стали слышны на широких мраморных ступенях. К его удивлению, лестница закончилась на третьем этаже, и дальше никуда не вела: должно быть, на крышу в сад вел иной путь.

Его глаза постепенно привыкли к слабому свету одиноких ночников, и хотя коридоры казались ему длинными-длинными, а тени — угрожающими и бесконечными, он все же продолжил поиски.

Кристофер не знал, сколько времени он уже петлял вокруг, все ещё не добравшись до цели. Злость и обида начали вытеснять его любопытство, ему все больше хотелось вернуться назад.

Как вдруг он остановился и застыл как вкопанный: пронзительный, леденящий душу вопль раздался на весь коридор.

Потом еще раз! Он исходил из-за двери по эту сторону коридора.

Кристофер мгновенно похолодел, объятый ужасом. Может, нужно позвать кого-нибудь на помощь — вопль звучал так, точно человек находился в большой беде? А может, это кричал не человек?

Он медленно приблизился к двери. Крики оборвались. Кристофер взялся за ледяную ручку и открыл дверь. Металл на ощупь был чистый лед, холод поднимался по его руке, оставляя за собой гусиную кожу.

За дверью было темно, но он нащупал узкую лестницу деревянные ступени которой вели наверх. В конце её, должно быть, находилась ещё одна дверь: все, что мог видеть Кристофер — слабая полоска света над верхней ступенью.

Немного поколебавшись, он поставил одну ногу на ступеньку, затем другую. Внимательно следя за тем, чтобы не произвести ни звука, он поднимался по лестнице. Несколько раз дерево у него под ногами заскрипело, и в эти мгновения его охватывал панический страх. Чем занимается Нестор у себя наверху? Кто или что издавало такие ужасные звуки? Но больше всего его волновал вопрос: что сделает старик, когда он обнаружит Кристофера?

«Он меня отправит обратно! — пронеслось у него в голове. — Он отправит меня обратно в приют!»

Превозмогая страх, Кристофер поднимался выше и выше. Все тело его было напряжено, ныл каждый мускул. Он достиг двери, но, не решаясь опустить ручку, вместо этого принялся ладонью ощупывать дерево. На ней была выполнена резьба. После того, как глаза привыкли к темноте, он понял, что на двери был изображен пеликан.

И снова тот же вопль! В этот раз еще громче — недалеко от двери.

Кристофер стремительно развернулся и бросился бежать, одним духом перескакивая ступени. Поскользнувшись на краю одной из них, он споткнулся и со всего маху врезался коленом в дверь. С искаженным от боли лицом он заковылял в коридор.

«Скорее отсюда! — думал он. — Прочь! Только прочь!»

* * *

Кристофер не помнил, сколько ему понадобилось времени, прежде чем он вновь нашел коридор, в котором располагались комнаты его брата и сестры. Колено все еще болело, но он был почти уверен, что оно не было серьёзно повреждено. Все ещё прихрамывая, он проходил мимо двери Даниеля: она была открыта.

Даниель стоял в проеме двери, одетый в белую пижаму. Он был бледен, волосы его были в беспорядке со сна, а в его остром взгляде светился укор. Кристофер непроизвольно спросил себя, давно ли он ждет его.

— Матери не очень-то нравится, когда кто-то шатается по замку, — раздраженно сказал Даниель.

— А какое собственно твое…

Услышав за спиной какой-то шорох, Кристофер резко замолчал и встревожено обернулся, но не достаточно быстро. Краем глаза он заметил светлое пятно в свете газовой лампы в конце коридора, затем фигура исчезла за углом.

Даниель стал еще бледнее, когда Кристофер снова повернулся к нему.

— Это была Аура?

Даниель изменился в лице:

— Иди в кровать и забудь об этом. — Он хотел было закрыть дверь, но Кристофер резко поставил ногу в щель.

— Что происходит межу вами, а?

Дверь снова распахнулась — Даниель был сейчас явно взбешен. Он угрожающе сделал шаг вперед, и Кристофер убрал ногу.

— Я сказал забудь об этом. Тебя это не касается.

Кристофер упрямо покачал головой:

— Мне все равно, чем вы вместе занимаетесь, только я не понимаю, чем я виноват перед вами. — Он знал, что это был самый неудачный момент из всех возможных для подобной дискуссии, но накопившаяся ярость одолела его как приступ аллергии — он ничего не мог поделать с этим.

— Аура и я поспорили, вот и все. — Разгневанное лицо Даниеля становилась все более мрачным. — Достаточно?