Книга Самая опасная игра - Мэри Уибберли

— Мне ничего не поможет, — промолвила Кэтрин, но взяла стакан, сделала пару глотков и закашлялась. — Слишком крепко.

— Вот и хорошо. — Девлин уселся рядом с ней. — Неужели вы действительно подумали, что я пришел изнасиловать вас?

— Я не знала, что думать… но это бы меня не удивило.

Кэтрин закрыла глаза, чувствовалось, что она испытывает отчаяние. Девлин вспомнил ее слова: «Лучше бы я не звонила Сэму», теперь ему было понятно, почему она так сказала.

— Это была не моя инициатива устроить вам такой допрос, — продолжил Девлин более мягким тоном. — После вашего ухода я все высказал Сэму, но мне следовало раньше остановить его.

— Я уезжаю отсюда, — заявила Кэтрин. — Не могу здесь больше оставаться. Лучше уж дома… Там я не ощущаю такой жестокости… Даже несмотря на слежку и прослушивание.

— Но вы не можете сейчас уехать.

Кэтрин решительно поднялась с кровати.

— Оденусь и уеду. Если не прямо сейчас, то позже.

— Но это место очень строго охраняется. Вы не сможете даже выйти через входную дверь на улицу.

Кэтрин улыбнулась.

— Значит, я не пойду через дверь…

Девлина напугали ее слова, и он тоже поднялся.

— Это невозможно, — спокойным тоном произнес он. — Вы же не знаете, где мы находимся.

— Меня это не волнует. — Кэтрин устремила на Девлина дерзкий взгляд. — У меня есть деньги.

— Если я заберу вашу сумочку, то у вас их не будет.

— Попробуйте только дотронуться до нее, я буду драться. Я действительно буду драться… Я вас покалечу, Девлин!

Губы Девлина скривились в усмешке.

— Не сомневаюсь, что попытаетесь. Я сказал, что никогда не ударю вас, но я буду защищаться… и останусь с вами до утра, если вы намерены сбежать.

— Сбежать? Так, значит, это тюрьма? Забавно, когда я вошла в холл и увидела Маргарет, то подумала, что попала в отель или частную клинику. А теперь оказывается, что я пленница. А вы один из тюремщиков, да? — Кэтрин буквально швыряла эти слова в лицо Девлину. — Вы, мой спаситель в черном, который тайком вывел меня из дома… Да по мне лучше иметь дело с моими преследователями, чем с вами или Сэмом. Убирайтесь, Девлин.

Кэтрин всю трясло.

Девлин стоял перед ней, слегка расставив ноги для лучшего равновесия, руки свободно свисали вдоль туловища. Он не сомневался, что Кэтрин попытается убежать. Ближайшая дорога находилась на расстоянии пяти миль. Девлин представил себе, как Кэтрин в кромешной тьме пробирается через лес, окружавший Инглетон Манор, и это почти напугало его. Но здесь повсюду сигнализация, камеры слежения, охранные электронные лучи. Ее схватят через несколько минут… И все еще больше уверятся в том, что Кэтрин что-то скрывает. Но как ей это объяснить? Невозможно. Сейчас она на грани срыва после многочасового допроса, который начался мягко, квалифицированно, но постепенно стал более интенсивным и неприятным. Сэм прекрасно умел это делать, он умный, очень умный. И Девлин понимал, что пытаться сейчас что-то объяснить Кэтрин это, все равно, что пытаться обучить ребенка ядерной физике. Он тихонько толкнул Кэтрин, и когда она села на кровать, опустился перед ней на корточки на безопасном расстоянии.

— Возможно, это действительно выглядит именно так, но на самом деле все иначе. Мы стараемся помочь вам.

Их лица находились почти на одном уровне, Девлин и Кэтрин смотрели в глаза друг другу. По лицу Кэтрин было видно, как сильно она устала. Еще бы — столько потрясений! Девлин обратил внимание на то, какие хрупкие и нежные у нее черты лица. Кэтрин казалась необычайно беспомощной, а Девлин всегда считал, что сильный должен защищать слабого. Сейчас он был для Кэтрин безопаснее мухи. Но, увы, она видела в нем только тюремщика… своего телохранителя… Девлин не знал, что сделать, чтобы изменить ее мнение о себе. Он прекрасно понимал, почему Кэтрин так к нему относится. Во время допроса у него самого возникло желание врезать Сэму, и надо сказать, что он с трудом сдержался. Еще немного, и он надолго вырубил бы своего шефа. Но если сказать об этом Кэтрин, она все равно не поверит.

— Вы устали, — сказал Девлин, стараясь, чтобы его голос звучал как можно мягче. — Вы очень, очень устали…

Но Кэтрин не слушала его, а смотрела на дверь, как бы определяя расстояние до нее.

— Мне надо одеться, — заявила она и поднялась с кровати.

Полы халата при этом распахнулись, обнажив стройную ногу. Кэтрин небрежно, но не слишком поспешно запахнула халат. Девлин глубоко вздохнул и тоже поднялся.

— Хотите надеть пижаму? — спросил Девлин. — Хорошая мысль.

— Нет, хочу одеться. Отвернитесь… Или вы снова намерены подглядывать? — Кэтрин уставилась на Девлина. — Впрочем, мне наплевать. — Она взяла с кровати трусики и джинсы и усмехнулась. — Значит, будете смотреть на меня? Ладно, смотрите. — Кэтрин скинула халат и очень медленно, словно дразнила Девлина, стала надевать трусики. Но когда она скинула халат, Девлин закрыл глаза и стоял так, пока Кэтрин не засмеялась. — Подайте мне бюстгальтер, — попросила она. — Он на спинке кресла, позади вас.

— Вам не следует одеваться.

Девлин старался смотреть только на лицо Кэтрин. Это удавалось ему с большим трудом… но удавалось.

— Нет, я оденусь. — Кэтрин попыталась пройти мимо Девлина, но он схватил ее за руку. Она замерла и посмотрела на него. — Уберите свои руки, мистер.

— Вы… не уйдете… отсюда, — медленно, делая паузы между словами, произнес Девлин.

Кэтрин размахнулась свободной рукой и с силой ударила его. Девлин тут же перехватил и вторую руку Кэтрин, чувствуя, как горит лицо. Защищаться от нападок одетой женщины было бы гораздо легче. Но Девлин и не предполагал, что будет практически не в состоянии защищаться от Кэтрин, обнаженное тело которой прикрывали только маленькие трусики. Возможно, она это прекрасно понимала и действовала обдуманно. Кэтрин снова попыталась его ударить, но он увернулся. Девлин продолжал держать Кэтрин за руки, стараясь не слишком сжимать их, чтобы не причинить ей вреда.

Девлину приходилось бороться с женщинами, но это происходило в спальнях и являлось частью любовной игры, вызывавшей сексуальное возбуждение. И это была скорее ласковая борьба, не причинявшая боль, рассчитанная только на то, чтобы возбудить в женщине чувственное удовольствие от мнимого насилия, усилить ощущение от осознания того, что их тела неизбежно сольются воедино. А борьба между ним и Кэтрин была совсем иной, не шуточной… и опасной. Страдания Кэтрин переросли в смертельную ярость, и Девлин уже не мог эффективно защищаться, не пользуясь хотя бы в минимальной степени своей силой. Но обнаженное тело ее казалось таким хрупким, что невозможно было даже подумать о применении силы. Девлин заметил лежавшую на подушке пижаму. Одной рукой он обхватил Кэтрин, которая брыкалась, плевалась и пыталась укусить его, а другой схватил пижамную куртку, получив при этом удар в грудь.