Книга Любовный лабиринт - Наталия Вронская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В нашем мире нельзя без отваги и решительности, — в ее голосе прозвучала неожиданная горечь.
Оба замолчали.
— А-а, вы уже завтракаете. — Дубельт вошел в столовую, по обыкновению своему улыбаясь и будучи в добром присутствии духа. — Что же, нет ничего более приятного, чем стол, накрытый к трапезе…
— Странно видеть в вас эту склонность к сибаритству, вы же офицер и привычны к бивуачной жизни, — сказал Петр.
— Да, это верно. В походе я привык обходиться без излишеств. Но в мирной жизни, согласитесь, что может быть лучше уютной квартиры, мягкого дивана, вкусного обеда, трубки и… — тут Андрей оборвал сам себя.
— И? — лукаво усмехнулась Марина.
— И прекрасной девушки, разливающей чай своей лилейной ручкой. — Ротмистр игриво склонился к сестре и чмокнул ее в ладошку.
— Баловник, — смущенно пробормотала она и принялась наливать брату чай.
— Приятно видеть меж братом и сестрой такие близкие отношения. — Петр поднялся из-за стола.
— Как, вы уже уходите? — всполошилась Марина. — Но вы ведь, кажется, ничего не съели!
— Не страшно, — ответил он. — Я привык. К сожалению, годы походной жизни приучили меня к спартанскому образу жизни, и отвыкнуть от этого я не в силах. — Черкесов улыбнулся.
— Как жаль, — пробормотал Андрей с набитым ртом.
— Андрей! — осадила его Марина. — Что за манеры?
— Ничего, — рассмеялся Петр. — Не страшно… Ведь мы же почти родственники?
— Клянусь накрытым столом, что это справедливые слова! — Ротмистр не останавливался, с удовольствием поглощая яства, сотворенные умелой кухаркиной рукой.
— Энтузиазм приятен в любом деле, друзья мои, — ответил, глядя на ротмистра, продолжавший улыбаться Черкесов. — Да, вот что… Ежели к вам с визитом или случайно нагрянет Лидия Андреевна или сама Полина Платоновна…
— Доверьтесь мне, — твердо прервала его Марина. — Будьте уверены, я вас не подведу. Уговор дороже денег, не правда ли?
— Да, правда. — Петр остановился и прибавил: — Благодарю вас…
Марина улыбнулась:
— До свидания!
— До встречи…
— Мы вас будем ждать! — заявил решительно ротмистр, вливая в себя уже вторую чашку чаю.
Полина, верная себе, с утра пораньше уже позавтракала и шагала по собственным угодьям, рассуждая приблизительно следующим образом…
Она выяснит все. Непременно выяснит все! Петр Иванович уверял ее, что не любит собственную жену, а та не любит его. Однако он бросает на Марину такие взоры, что поневоле в этом начинаешь сомневаться. Посему надобно все узнать. Она поговорит с Петром и успокоится раз и навсегда. Ей просто необходимо понять: ежели Петр любит жену, то тут и разговору нет. Она, Полина, все забудет и не станет предаваться глупым сожалениям, но ежели Петр не любит ее, а Марина не любит его, то… То что? Ах, не все ли равно? Ей ведь надобно только убедиться, не более! А там видно будет…
— Полина Платоновна? — За собственными мыслями решительная хозяйка не заметила, как один из предметов ее рассуждения явился собственной персоной.
— Марина Андреевна? — Полина окинула несколько оторопелым взглядом молодую женщину, внезапно ставшую у нее на пути.
Та улыбнулась и присела перед Полиной в небольшом реверансе. Затем обе дамы помолчали, и Марина, решившая во что бы то ни стало вступить в беседу, произнесла:
— Какое чудесное утро, не правда ли?
Если вы не знаете, что сказать, говорите о погоде: это железное правило хорошего тона и самый лучший способ поддержать беседу.
— Да, в самом деле, — ответила Полина.
— И совсем не жарко…
— Да. Скорее прохладно.
— Но вполне так, как надобно! — широко улыбнулась Марина.
«Она, кажется, желает беседовать, — подумала Полина. — Что же, мне это на руку…»
И молодая женщина спросила в свою очередь:
— Вам понравилась усадьба?
— У вас прелестное имение! — с энтузиазмом воскликнула Марина. — И дом, и все вокруг…
— Да, и дом, и парк и в самом деле хороши.
— Верно, парк этот старый?
— Да. Еще прадед моего покойного супруга насаживал и парк, и сад здешний.
— Но каков дом управляющего! — решилась сказать Марина и посмотреть, что из того выйдет. — Весьма удобен и хорош, а уж как красив…
— Вы им довольны? И хорошо устроились?
— Да. Полагаю, что за все эти роскошества благодарить надобно вас?
Полина пристально посмотрела на собеседницу и ответила:
— Не совсем. Дом, правда, мой, но ваш супруг весьма старался, устраивая его для вас со всеми удобствами.
— О, мой Петр весьма любезен. — Марина кокетливо прикрыла глаза ресницами, притушив их любопытный блеск.
— Ваш Петр… — пробормотала Полина.
— Что? Я не расслышала…
— Петр Иванович, говорю я, весьма вас любит, — громче повторила Полина Платоновна.
— Да, любит. — Марина постаралась вложить в свой тон как можно больше легкомыслия и превосходства. — Мужчины делаются порой так глупы, когда очаровываются женщиной.
— Странно вы говорите, — опешила Полина.
— Отчего?
— Такие речи о собственном муже… Да притом о человеке, который любит вас…
Полина покачала головой, а про себя подумала, возмутившись до глубины души:
«Ну что за негодяйка! Это же надо, так говорить о… о Петре!..»
«Кажется, я ее задела», — удовлетворенно подумала в свою очередь Марина и продолжила:
— Милая Полина Платоновна, мужчины все одинаковы… — Она подошла к собеседнице и взяла ее под руку. — Я полагала, что вы-то уж осведомлены об этом не хуже меня. Ведь вы были замужем…
Дамы теперь шли вдоль по дорожке рука об руку, словно лучшие подруги.
— Однако не всякий муж… не всякий муж… — Полина не могла подобрать слова.
— Вы хотите сказать, что раз на раз не приходится, не так ли? — тонко улыбнулась Марина.
— Да, именно так. — Полина даже растерялась.
Она не умела вести подобные беседы, а потому не любила их.
— Да, мужья бывают разные. К примеру, мой Петр… Разве могу я на него пожаловаться? Как он мил и любезен со мной. И как любит меня! — Марина даже остановилась, сказав последнюю фразу, будто удивилась сама себе. — Помните эту песенку? — И, слегка откашлявшись, она игриво пропела приятным голосом, склонившись к Полине:
— И после того что было меж нами, он принимает меня обратно и… и прижимает к своей груди. — При этих словах Марина пристально посмотрела на Полину.
