Книга Свита мертвой королевы - Юлия Андреева

Я надеялась, что хозяин отметит мои старания, но тот был слишком занят своими мыслями. Молча, пройдя к себе, дон Санчус велел Андресу принести ему ужин прямо в лабораторию, что было тут же и исполнено.

Поняв, что о благодарности в этом доме, должно быть, и не слыхивали, я отправилась на кухню, где следовало проверить поставленную со вчерашнего вечера мышеловку, сделанную по новому и, как утверждал уличный торговец, улучшенному способу, позволяющему за один раз поймать до десяти мелких грызунов. Мышеловку установили в углу за комодом, и мне пришлось просунуть туда руку, вытаскивая проклятое устройство.

За этим-то занятием меня и застал дон Санчус. Заметив его, я тут же вскочила и, оправив одежду, торопливо поклонилась.

– Я не сильно побеспокоил вас, мой мальчик? – дон Санчус доброжелательно похлопал меня по плечу. – Вы не знаете, мой драгоценный племянник еще не вернулся из Авейру?

При одном упоминании об Альвару у меня комок подступил к горлу. Однако я быстро справилась с собой и ответила, что ничего не слышала о молодом господине с того дня, как он отправил меня в дом к дону Санчусу.

– Что ж, должно быть, корабль с невестой задержался. Жутко не хотелось бы пропустить свадьбу, нынче так мало праздников… – дон Санчус вздохнул, но тут же улыбнулся. – На следующей неделе мне нужно поехать в Порталегри. И я хотел бы, чтобы вы отправились со мной. Такой смышленый молодой человек может оказаться полезным в моем деле. Надеюсь, вы не боитесь мертвых?

Вопрос застал меня врасплох, так что я какое-то время молчала, глупо таращась на добрейшего дона Санчуса и не зная, что ответить.

Вообще-то мужчины всегда утверждают, будто бы не боятся и самого черта, не то что покойников. Но при этом я неоднократно видела, как эти самые мужчины сначала бахвалятся, а затем усердно крестятся, читают молитвы и охранные заклинания или хватаются за обереги и ладанки со святыми мощами, которые всегда носят с собой.

– Нисколько не боюсь! – приняв горделивую позу, сообщила я. – Чего их бояться-то? В мясной лавке небось каждый день видишь убоину, и ничего.

– Ваши родители держали мясную лавочку? – прищурил один глаз дон Санчус. – Я слышал, что вы из купеческого сословия.

– Не мясную… – я покраснела и отвернулась от хозяина. – Отец торговал тканями, веревками, мешками, да и вообще… А в мясную лавку я действительно ходил достаточно часто. Семья большая.

– Замечательно. Мне нравится, когда молодые люди столь храбры и рассудительны, – дон Санчус похлопал меня по плечу. – Самое верное относиться к мертвым телам, как к мясу в лавке у торговца, тогда и страх пропадает. Хорошо, что вы провели аналогию с мясной лавкой, потому как в моей практике не всегда удается найти целое тело. То есть, – он заметил, как я побледнела, и, замотав головой, исправился, – я имел в виду всю тушку. Иногда убийца пытается спрятать труп по частям, и нам приходится наблюдать его как бы… в нарезке.

– Думаю, что я как-нибудь выдержу и нарезку, – выдохнула я, чувствуя как пол уходит из-под ног и на всякий случай опираясь рукой о стол.

– Вот и славненько, потому как мне нужен помощник в моей ученой работе. Что же касается бездельника Андреса, то он способен только в обморок падать да слезы лить. Решено, в Порталегри со мной отправитесь вы, и точка.

Глава двенадцатая. О том, как можно по доброй воле оказаться в могиле

Меньше всего на свете я хотела бы иметь дело с трупом, тем более «в нарезке». Но господин Санчус успокоил меня, сообщив, что дело, по которому его вызывают в Порталегри, не содержит в себе никаких мертвых тел. То есть тело было, но давно уже превратилось в скелет. Отчего мне, честно говоря, не полегчало, и наша миссия не стала казаться менее ужасной.

Обвинялась молодая женщина, которая полгода назад потеряла трехлетнего ребенка или его у нее украли. И вот теперь на ее земле был обнаружен детский скелет.

Односельчане чуть было не побили несчастную мать камнями, решив, что та самолично умертвила родное дитя. Насилу слуги местного правителя сумели остановить смертоубийство. С тех пор женщина томилась в темнице в ожидании суда и казни.

Господин, в чьи владения входила деревенька, где произошла эта история, являлся личным другом дона Санчуса. Его владения были мизерными, точно собачий коврик, благодаря чему он прекрасно знал всех живущих в них крестьян, ремесленников и торговцев и уверял дона Санчуса в том, что подсудимая никак не могла совершить столь черное и богопротивное дело. Отчего он сразу же запретил применять к ней пытки и был вынужден выслушивать укоры проявлявших нетерпение односельчан, требующих самых суровых мер.

Дон Санчус обещал разобраться в этом деле. Потому, едва вернувшись из Касереса и побыв дома всего неделю, он вновь решил пуститься в путь.

Помогая моему господину собраться, я невольно благословляла Бога за то, что он надоумил меня подлечить серую кобылку дона Санчуса, не то пришлось бы нам полдороги идти пешком, как каким-нибудь простолюдинам, потому что эта кляча непременно околела бы в пути.

Господин велел мне повесить на пояс короткий меч, какой обычно носят слуги. Сам же он терпеть не мог оружия и меч таскал за собой, используя его только как своеобразный знак отличия во время разговоров с властями. Ведь всем известно, что меч – привилегия рыцаря.

Уложив меч, я поставила на запятки кареты походный сундучок дона Санчуса, прикрутив его веревкой и дополнительно привязав к специальным крюкам кожаным ремнем. За сундучком во время остановок мне требовалось теперь еще и следить, так как он стоил немалых денег. Погрузив еду и убедившись, что все готово и моему господину удобно в тесной карете, я устроилась на месте возницы.

Хорошо, что мы выехали ранним утром, потому как в полдень солнце палило нещадно. Пришлось сделать привал под старой смоковницей и, только когда солнце спало, продолжить путь.

Никогда прежде я не была в этих местах, но Андрес прекрасно объяснил мне, как добраться до места, да и идущих по дороге людей встречалось достаточно.

Кто-то искал себе работу, кто-то отправлялся в ближайшие деревеньки по торговым делам, кто-то ехал в гости – да мало ли куда. Скакали верхом рыцари с гербами, а рядом трусили на осликах или бежали взмокшие оруженосцы и пажи. Торговцы везли телеги, полные снеди, скобяного и пригодного для строительства товара. Тюки и сундуки с материей и готовым платьем тащили в крытых телегах, приставив к товару хорошо вооруженную охрану. Так же охраняли приготовленную для продажи броню и оружие.

Один раз мы поравнялись со стражниками, ведущими семь грязных оборванных женщин, коих следовало препроводить на каторжные работы. Каторжанки были не прочь подработать по дороге, прося за свои услуги пару лепешек или кусочек вяленого мяса.

Потом горячий ветер донес до нас запах коровьего дерьма, и мы прикрыли рты платками и крутили головами в поисках источника столь сильной вони. В конце концов измученный дон Санчус велел мне гнать что есть силы, надеясь поскорее выбраться из зловонного местечка. Но когда мы понеслись быстрее, запах сделался совсем невыносимым. Оказывается, мы ехали за телегой, везущей свежий навоз.