Книга По дороге в легенду - Лев Кругликов

– Обычно заказчик требует защиты для себя самого и того существа, которое он, возможно, пожелает с собой взять, защиты своего имущества от посягательства, повиновения в том, что касается условий выполнения договора и, конечно, ненападения до того момента, пока сделка не будет считаться выполненной. Исключение – когда договор не может быть выполнен по вине заказчика, в которую также включается и утаивание важной информации, влияющей на качество выполнения задания. К примеру, если меня посылают устранить кого-то, необходимо рассказать о возможных ловушках и охране. Иногда заказчик выдумывает что-то свое, но эти дополнительные условия я могу принять или отказаться от их выполнения.

Девушка чуть склонила голову набок, и в ее темных, почти черных глазах с расширенными зрачками мелькнул интерес.

Не отвлекаться!..

– Защиты для меня не надо, кроме тех случаев, когда опасность моей жизни расценивается как «сверх-смертельно-опасная». Поясню: банда разбойников во главе с парой эттинов по этой классификации рассматривается как умеренно-смертельно-опасная, а также тех случаев, когда я в силу тех или иных обстоятельств не имею возможности сражаться. Со своей стороны согласен гарантировать вам то же отношение. Защита имущества от посягательств... Да, наверное, стоит оставить. Поскольку в некотором роде заказ этого и касается... Даже в прямом смысле слова. Повиновение в условиях договора – оставить. Ненападение – естественно, оставить. Кроме того, так как заказ на поиск – следует добавить отсутствие посягательств на искомый объект, а также – ненападение в тех случаях, когда я буду вынужден причинить вам вред. В свою очередь могу пообещать компенсировать весь ущерб, который я могу быть вынужден вам причинить, а также тот ущерб, который вы можете понести и таки понесете в результате выполнения этого задания. Договорились?

Сидхе задумалась, а потом отрицательно качнула головой, отчего бусинки на ее косичках мелодично звякнули, а от мокрых волос разлетелся веер мельчайших брызг.

– Нет, не договорились. Ни за какие деньги я не позволю резать себя на куски, не имея возможности сопротивляться или ответить тем же. Договор заключен не будет. Прошу прощения, но свою жизнь я ценю выше золота. И не стану выполнять задание, зная, что вы будете вправе вонзить мне кинжал в спину в том случае, когда сочтете это необходимым. Удачи вам в поисках вашего артефакта. Могу вам посоветовать найти другого наемника. Дверь там. Всего хорошего.

Алессьер безапелляционно вернулась к отложенному гребню на краю кровати, но сейчас движения ее были более плавными и чуть замедленными, а поза выражала готовность вступить в бой, если возникнет необходимость. Пантера.

– Прошу прощения за недопонимание. Я, наверное, неправильно выразился – у меня все еще некоторые проблемы с языком... Я совершенно не возражаю, чтобы вы сопротивлялись. Более того, я согласен, что этот пункт в договоре не нужен,– увы, я не имею возможности полностью пояснить свою мысль из-за языкового барьера, а учитывать я предполагал крайне маловероятные случаи. Вы согласны?..

– Ну если это все ваши пожелания, то да. Надеюсь, вы все учли? Потому что поправки и изменения после заключения в договор вноситься не будут.– Алессьер откинула мокрые волосы назад и едва заметно вздрогнула, когда гребень случайно задел остренький кончик левого уха.

Аромат ночи стал чуточку сильнее и сейчас почти заглушил запах цветочного мыла. Мое возбуждение готовилось прорваться.

– Похоже, что все. Впрочем... Вы бы согласились с расширенной трактовкой «ненападения»? То есть включить в договор упоминание о ненанесении вреда не только прямым нападением, но и различными уловками. Естественно, если это не попадает под другие пункты договора.

– А что вы понимаете под «различными уловками»?– Сидхе удивленно приподняла левую бровь.– Понятное дело, что травить вас или подсылать убийцу я не стану, но хотелось бы знать, что вы под этим подразумеваете. Хотя бы примерно...

– К примеру, сдать страже. Впрочем, подсылать кого-то – это оно и есть. Еще вопросы будут? – Я растянул губы в улыбке, практически их не разжимая.

– Фи, сдавать страже – это некрасиво и недостойно. Подсылать тоже не буду – я привыкла сама справляться.– Алессьер вежливо улыбнулась, но, видимо, воспоминание о хорошо проведенном времени еще не померкло, потому что улыбка невольно получилась мечтательной и чуточку зовущей. И опасной.– Вопрос только один. У вас есть хотя бы изображение того, что мы ищем? Мне это необходимо. Не хотелось бы пройти мимо...

– Могу сделать. Зайдете минут через двадцать—тридцать в мою комнату? Заодно дам некоторые пояснения. Договор заключен?

– Хорошо, зайду. Заключен.– Алессьер встала и, подойдя ближе, протянула тонкую белую руку с хрупкими пальцами.

– По рукам! – Я пожал руку девушки с силой, но не так, чтобы что-либо ей повредить. Сначала я даже собрался устроить ей «полное» рукопожатие, но затем решил не повергать ее в шок и тут же успокоил чуть дернувшиеся пальцы.– Тогда я пока к себе – оформлю чертеж. Буду ждать.– И я вышел из ее комнаты.

Выйдя от Алессьер, я сгорал от неудовлетворенного желания. Конечно, первым делом – дело, поэтому я спустился вниз, купил у хозяина листок бумаги, взял у него же письменные принадлежности и по-быстрому изобразил Ключ. Получилось похоже. Не чертеж, но сойдет. Свернув листок в трубочку, я осмотрел присутствовавших в зале дамочек легкого поведения. К моему удивлению, среди женщин обнаружилась и миловидная брюнетка, весьма напоминающая Алессьер. Я не слишком долго думал, прежде чем подсесть к ней и договориться, чтобы она пока немного скрасила мой вечер. Думаю, я ей тоже приглянулся, по крайней мере цена меня устроила.

Мы поднялись в мою комнату, и я, положив чертеж на стол перед входом, потратил минимальное время, чтобы разогреть «падшую женщину», и принялся наверстывать упущенное за время моего смертельного сна, чередуя позиции по мере того, как оная женщина легкого поведения распалялась все сильнее и теряла остатки стыда. Долгое воздержание сказалось на моих способностях – прошло уже с полчаса, а я все не мог удовлетворить свое желание.

Я сидел на стуле, а она сидела на мне, лицом к выходу из комнаты, когда дверь открылась без стука и на пороге возникла сидхе, возящаяся с чем-то находящимся в сумке, висящей у нее на плече, и поэтому не сразу поднявшая глаза и сообразившая, что она несколько не вовремя.

– Простите, что задержалась, я...– Тут Алессьер подняла глаза и узрела то, что должна была узреть с самого начала. К ее чести, она смотрела исключительно в лицо своему нанимателю, не опуская взгляда ниже ни на миллиметр.– О, прошу прощения, что помешала. Я зайду позже, когда окончательно завершу сборы.

Впрочем, смотреть в мое лицо постоянно ей не удавалось просто по техническим причинам – уж очень размашистыми были движения жрицы любви, которая совершенно бесстыдно открылась перед сидхе.

– Что ты, нисколько не помешала. Она сейчас ничего не видит и не слышит.

В подтверждение этого женщина протяжно застонала. Впрочем, она стонала и раньше – только это, кажется, было не столь заметно.