Книга Красноречивое молчание - Сандра Браун

И она съехала от него на другую квартиру. На развод подавать не стала, надеясь, что Поль как-то преодолеет свою слабость, и они снова станут жить вместе. А три месяца спустя он умер. Лаури сообщила об этом по телефону его очередная подружка — нашла его за пианино. Он сидел, уткнувшись лицом в клавиши. Вскрытие показало, что летальный исход наступил вследствие перенасыщения организма алкоголем и барбитуратами.

Теперь, расчесывая свои каштановые волосы и вспоминая о покойном муже, Лаури грустно покачала головой. На похоронах почти никого не было. Ее родители так никогда и не увидели Поля. Они не смогли приехать в Нью-Йорк на свадьбу, а ехать «в такое Богом забытое место, как Небраска», он сам отказался. Лаури позвонила матери Поля, которая жила в Висконсине. Ее она тоже никогда не видела. Та внимательно выслушала известие о смерти сына и, не проронив ни слова, спокойно повесила трубку.

Сначала Лаури винила в смерти Поля только себя. Будь она более чуткой, окажи она ему моральную поддержку, останься с ним, может, и не случилась бы эта ужасная смерть. Только после долгих разговоров с отцом Лаури прекратила самобичевание и примирилась со смертью мужа.

И, тем не менее, замужество ее не прошло бесследно. Теперь она сто раз думала, прежде чем начать с кем-нибудь встречаться, и предпочтение обычно отдавала молодым карьеристам, которые превыше всего ставили работу, а уж потом личную жизнь, включая и любовные похождения. Каждая встреча оставляла Лаури равнодушно-спокойной, но если она чувствовала, что ею начинают увлекаться всерьез, тут же прекращала всякие отношения.

Лаури выключила свет в ванной, прошла в спальню и, сбросив с себя всю одежду, голышом скользнула под одеяло.

— Не везет тебе с мужчинами, Лаури Перриш, — вздохнула она.

Все пять лет, прошедшие со дня смерти Поля, она была предельно осторожна. Холодная и неприступная, она не впустила в свою жизнь ни одного мужчину. Вплоть до сегодняшнего дня. То, что произошло сегодня, нельзя считать незначительной ошибкой — это был крупный промах.

И дело не только в том, что Дрейк Ривингтон — отец девочки, которую она собирается учить. Он к тому же и актер. А это похлеще, чем композитор, и его сегодняшнее поведение — прекрасное доказательство тому.

То целует ее так страстно, что кружится голова и сердце готово вырваться из груди, а в следующую секунду холоден, как лед — она, видите ли, напомнила ему его умершую жену!

Но больше всего Лаури разозлила его безмерная самонадеянность. Привык, что женщины так и вьются вокруг него, почитая за счастье, если он обратит на них внимание, а уж если скажет слово или прикоснется невзначай, вообще оказываются на верху блаженства.

«Да черт с ним!» — зло подумала Лаури, стукнув по подушке кулаком. Ей вскоре предстоит тяжелый труд, который потребует высочайшей сосредоточенности и самоотдачи в течение, может быть, долгих лет. Тут вообще ни до каких мужчин, не говоря уж о Дрейке Слоуне. Так что к дьяволу его самого вместе с его издевками и самонадеянностью.

Забыть серебристо-каштановые волосы, темно-зеленые глаза, окаймленные густыми черными ресницами, пронизывающие, кажется, тебя насквозь, забыть высокую, худощавую, но сильную фигуру.

Лаури беспокойно поерзала под одеялом, пытаясь затолкнуть в самые укромные уголки памяти воспоминания о губах Дрейка и чувствах, которые она испытала. Лаури невольно прижала руку ко рту, будто все еще чувствовавшему сладкое прикосновение. Пальцы ее скользнули к шее, и она словно вновь почувствовала ласковое поглаживание его усов.

Лаури застонала и перевернулась на живот. Ее тело страстно желало ощутить блаженное тепло и мягкость его рук, но огромным усилием воли Лаури подавила в себе это желание, равно как и голос рассудка, говорящий ей о том, что, несмотря ни на какие уговоры, ее непреодолимо влечет к Дрейку Ривингтону.

Глава четвертая

— Дженифер, а Дженифер!

Малышка повернула головку в сторону неясного звука, догадавшись, что обращаются к ней. При этом ее белокурые локоны, скрывающие слуховой аппарат, заходили из стороны в сторону.

— Возьми салфетку, — жестами сказала Лаури и улыбнулась. — Ладно?

— Хорошо, — тоже жестом ответила Дженифер и, к великому удовольствию своей учительницы, попыталась даже выговорить это слово.

Они втроем сидели в кафе нью-йоркского аэропорта Ла-Гуардия и ждали, когда объявят посадку на самолет, вылетающий рейсом «Нью-Йорк — Альбукерке». Дженифер с наслаждением поглощала ванильное мороженое, а Дрейк с Лаури внимательно наблюдали за ней.

— За последние две недели у нее такой прогресс, Лаури, что просто удивительно, — заметил Дрейк.

При звуке его голоса у Лаури, как обычно, сильно заколотилось сердце, но она скрыла свои чувства.

— Да, — спокойно подтвердила она.

На самом деле ей хотелось кричать от отчаяния. Ведь она уезжает! И теперь не сможет видеть его, говорить с ним, хотя бы с тем деланным безразличием, которое с того самого вечера, когда он ее поцеловал, она взяла за правило напускать на себя.

Дальше разговор не клеился. Лаури сидела, как на иголках. Наконец раздался долгожданный голос диспетчера. «Слава Богу», — подумала она. Неловкое молчание слишком уж затянулось.

— Помните, что не следует ждать от Дженифер чересчур быстрых успехов, — предупредила она Дрейка.

— Не буду, — торжественно пообещал он.

— Как же! Еще как будете, — рассмеялась Лаури, и Дрейк улыбнулся в ответ.

Прошедшие две недели пролетели, как один миг. Дрейк устроил все самым наилучшим образом. Выкупил ее договор на аренду квартиры, хотя до окончания срока оставалось еще три месяца. Сделал все приготовления к отъезду и постоянно держал Лаури в курсе событий, происходящих в Нью-Мексико.

Лаури упаковала свою и Дженифер зимнюю одежду и заранее отправила ее, оставив только летние вещи. Всю кухонную утварь она отдала друзьям, кое-что распродала. Наконец Дрейк объявил ей, что в Нью-Мексико все готово. Отложенные вещи запаковали в коробки и отправили в аэропорт.

Доктор Норвуд очень сожалела, что Лаури покидает институт, пробыв в нем столько времени. Но ей было также отлично известно, что из ее лучшей учительницы выйдет идеальный частный преподаватель — именно то, что нужно Дженифер, а посему почтенная дама пожелала Лаури удачи и счастливого пути.

Все это время Лаури общалась с Дрейком по телефону и исключительно деловым тоном. Разговор всегда крутился вокруг Дженифер, приготовлений к отъезду и предстоящего житья-бытья в Уиспез.

Встретившись с Лаури после того вечера, Дрейк взял ее за руку и спокойно проговорил:

— Что касается того вечера, Лаури…

— Не нужно ничего объяснять, Дрейк, — прервала его Лаури, выдернув руку. — Мы оба с вами поддались безотчетному порыву. Давайте не будем больше об этом говорить.