Книга Роковая женщина - Лесли Мэримонт

Сэм хихикнул.

— Ну, меня-то отправить к праотцам ей не удастся, парень. Я — убежденный холостяк.

— Неплохо сказано, — пробормотал Гордон, садясь за руль.

Алекс подняла на него все еще влажные глаза.

— Вы что-то сказали?

— Да так! Это я сам с собой. Ну, поехали?

— Поехали, — эхом откликнулась она, вцепившись в сиденье.

Он включил зажигание. Мотор завелся с пол оборота, и джип задним ходом выехал с парковочной площадки.

— Если вы все еще беспокоитесь о Сэме, то зря. Он — сильный мужчина. И отлично о себе позаботится.

Алекс сердито фыркнула.

— Он схватится за виски и за сигареты раньше, чем уляжется пыль, поднятая вашей машиной.

— Это его право. Он — большой мальчик, Алекс.

Махнув напоследок Сэму, Гордон прибавил газу и вырулил на трассу.

— Но это же вредно, — печально продолжала девушка. — Особенно — курить.

— Я тоже курю, — небрежно откликнулся Гордон.

Она недоверчиво уставилась на него.

— Вчера вы не курили. И ночью тоже.

— Нет, я правда курю. И вчера тоже курил. На террасе, прежде чем лечь спать. Но я курю редко, только в некоторых случаях. Например, за рулем.

И когда устаю, и когда ложусь спать, и всегда после секса, мысленно продолжил он перечень.

— Но зачем? — спросила Алекс недоуменно.

— Да причина простая: чтобы расслабиться, — объяснил Гордон, не в первый раз удивляясь, почему всегда хочется покурить после секса, хотя занятие любовью само по себе должно снимать напряжение. Однако без сигареты ни за рулем, ни после секса он расслабиться не мог.

Как бы в подтверждение своих слов он вытащил из пачки сигарету и закурил, не собираясь абсолютно ни для кого менять свои привычки.

— Надеюсь, вы не против? — небрежно бросил он.

— Курите, я привыкла к дыму, — на удивление равнодушно разрешила Алекс. — У меня перед глазами сотни людей потихоньку убивают себя. Каждой сигаретой. Мне наплевать на их медленное самоубийство, но Сэм — другое дело. Он единственный, за кого мне страшно. Ужасно, когда любимый человек добровольно гробит себя этими проклятыми сигаретами. А вы… валяйте, курите.

Гордон грустно улыбнулся.

— Скажите мне, Алекс, — затянувшись, спросил он, — что плохого я вам сделал? Почему я неприятен вам?

Девушка резко повернулась к нему. Она была явно шокирована.

— Что… что вы имеете в виду?

— Я почувствовал ваше, скажем так, неодобрение, сразу же, как вошел вчера в паб. Не стоит отрицать, разве это не так?

Девушка вспыхнула как спичка. Краска стыда залила ее щеки. Наблюдая за дорогой, Гордон не сразу заметил ее смущение, но, взглянув мельком на Алекс, почувствовал, как что-то похожее на вину шевельнулось в его зачерствевшей душе. Пожалуй, неплохо бы помнить, что он имеет дело не с какой-нибудь доступной городской мисс, а с мягкосердечной провинциалочкой, всего лишь типичной барменшей.

— Не подумайте, что я обиделся, — как можно доверительнее сказал он. — Я просто хочу знать правду.

Правду! — мысленно фыркнула она. Да он был последним человеком, которому я хотела бы сказать правду. Он, вероятно, привык к глупеньким девушкам, падающим в обморок при одном его виде и готовым по первой просьбе вывернуть душу наизнанку.

От смущения у нее засосало под ложечкой. Значит, мои попытки сдержать свои чувства выглядели как проявление неодобрения, неприязни? Однако и я могу обвинить Гордона в таком же пренебрежительном ко мне отношении, особенно вчера за обедом.

В джинсах и в свитере он выглядел еще более сексуальным, чем в модном костюме. Меня неудержимо влекло к нему, поэтому, чтобы не выдать себя, я и держалась подальше. Но барашек так завладел его вниманием, что, похоже, он даже не заметил моего отсутствия.

Утром я старалась быть как можно естественнее, однако это явно не удалось, самокритично признала Алекс. Когда он спустился к завтраку в том же сером костюме, но в синей стильной рубашке с отложным воротничком и без галстука, я поняла, что все мои усилия напрасны. Его легкая и в то же время утонченная небрежность в одежде была настолько притягательна, что у меня задрожали руки, в голове все смешалось и бешено заколотилось сердце. Разве в таком состоянии могла я оставаться рядом с Гордоном? Не могла, ответила себе Алекс. А он истолковал мое отсутствие за завтраком как проявление неприязни!

Знал бы он, сколько хлопот доставила мне проблема во что одеться! Я перемерила буквально все, критически оглядывая себя, чего не делала с тех пор, как рассталась с Робертом. В конце концов, я остановила свой выбор на джемпере, цвет которого совсем не гармонирует с губной помадой, уныло признала Алекс и тут же нашла себе оправдание: переделывать макияж уже просто не было времени.

— Так расскажите мне правду, Алекс, — как из тумана выплыл голос Гордона.

Она решительно не знала, что сказать, и поэтому молчала. Гордон вздохнул.

— Послушайте, Алекс. Целый месяц нам предстоит работать вместе. Причем сотрудничать довольно тесно. И если мы не сможем подружиться, не будем доверять друг другу, то лучше мне вообще не начинать дела, а повернуть назад и отвезти вас домой, благо мы недалеко отъехали.

— Это неправда, что вы мне неприятны! — выпалила девушка, панически испугавшись, что он действительно сейчас развернет машину.

Да, расстаться с Сэмом ей и в правду было тяжело, но очень уж хотелось побывать в Сиднее. И что-нибудь сделать для компании тети Мэгги. Алекс было одновременно и страшно, и безумно интересно. И еще… провести целый месяц рядом с Гордоном Кросби!

— Тогда в чем проблема? — Гордон усмехнулся. — Почему вы избегаете меня? И так смотрите, будто я, по меньшей мере, посланник дьявола, а не человек, принесший вам хорошие новости?

Алекс отлично понимала, что ей надо как-то объяснить свое поведение, чтобы не выглядеть в его глазах абсолютной дурой. Она уже обожглась на этом с Робертом. Глупая, доверчивая, влюбленная до безумия девчонка, она с самого начала не скрывала своих чувств и чуть не отдала свою девственность ловкому бессовестному обманщику, каким Робби оказался на самом деле. Алекс была унижена его ложью, но урок не прошел даром. Сейчас, когда похожее чувство снова разгоралось у нее в груди, она старалась защитить себя от возможной обиды и боли.

Хотя, может, в действительности это нелепо и смешно, излишняя предусмотрительность. Ведь танго танцуют вдвоем! А Гордон ясно дал понять, что его интерес к ней — чисто профессиональный.

— Ну, так что? — переспросил он.

Да, именно неудача с Робертом может объяснить сегодняшнее ее поведение.

— Простите, если я показалась вам грубой, — прошептала Алекс. — Ей-богу, мне очень стыдно. Представляю, как ужасно все это выглядело. Но… — она бросила на него полный отчаяния взгляд, — но дело в том, что вы напомнили мне одного человека, о котором мне совсем бы не, хотелось вспоминать.