Книга Роковой миг наслаждения - Шантель Шоу

Сердце ее екнуло, когда через некоторое время машина появилась снова и она решила, что возвращается Круз. Однако кашляющая выхлопная труба подсказала Сабрине, кто это может быть.

– Трис! – Она с радостным восклицанием бросилась встречать брата. Я не ждала тебя в эти выходные. Уверена, ты вырос.

Он осклабился:

– Когда ты перестанешь это говорить? Я уже давно не ребенок. Мне двадцать один год.

Пусть Тристан возвышается над ней на добрых шесть дюймов, но он навсегда останется ее младшим братишкой. Материнские чувства к нему вряд ли когда-нибудь утихнут. Сабрина заботилась о нем после того, как мать уехала. Тристану тогда было только семь лет.

– Когда мама приедет? – сквозь слезы спросил он. Они стояли у окна в детской и смотрели, как Лорна Бэнкрофт садится в машину.

Четырнадцатилетняя Сабрина вздохнула:

– Она не приедет. Но мы будем приезжать к ней в ее новый дом, во Францию, на летние каникулы.

– А кто со мной будет? Папы никогда нет, а новая няня мне не нравится.

– Я, пообещала она брату. – Я всегда буду с тобой.

Потеряв ребенка, все свои нерастраченные материнские чувства Сабрина перенесла на брата. Он стал рослым молодым человеком, который вот-вот должен окончить университет, но она по-прежнему испытывала желание его оберегать.

– Проклятье, что случилось? – спросил ошеломленный Тристан, увидев сгоревшее крыло.

Сабрина поспешила его успокоить:

– Был пожар, но, к счастью, сгорел только флигель.

– Ты в порядке? А Джон и Мэри?

– Никто не пострадал.

Тристан положил руки ей на плечи и облегченно выдохнул:

– Ну, это главное. Все можно восстановить, а страховка покроет расходы.

Сердце Сабрины упало.

– Трис, мне нужно поговорить с тобой об Эверслей-Холл.

Но он заулыбался:

– Позволь мне первому сообщить новость, а то меня просто распирает. Я прошел отбор на коммерческого пилота, и мне предложили место в летной школе.

– Трис, это здорово!

– Конечно, мне нужно получить диплом с отличием, но я над этим работаю. Правда, обучение дорогое. Я старался экономить, но все равно мне не осилить взнос. О папе что-нибудь слышно? Деньги скоро понадобятся.

Тристан смотрел на сгоревшую крышу флигеля, поэтому не видел несчастного лица Сабрины. Ей не хотелось нагружать брата проблемами, и она не стала говорить Тристану, что их отец пропал, а сказала, что он отправился в длительную поездку за границу.

Придется продать Эверслей. Это единственный способ позволить Тристану осуществить детскую мечту.

«Я могу стать ответом на твои молитвы».

Круз – последний человек, к которому она обратилась бы за помощью в отчаянном положении. Но ведь ее ситуация – отчаяннее не бывает, уныло призналась Сабрина. Какое предложение он хочет сделать в обмен на помощь?

Тристан обнял сестру за талию и развернул лицом к себе.

– Каждый раз, возвращаясь домой, я все сильнее люблю Эверслей, – с нежностью сказал он. – Я хочу сделать карьеру пилота, но однажды, став графом Бэнкрофтом, я поселюсь здесь и обеспечу поместью хороший уход. Как-никак, это наше наследие, и мой долг – сохранить его для будущих поколений.

Сердце Сабрины словно сжало тисками. Она не могла заставить себя признаться брату, что им, скорее всего, придется продать его. Если бы вернулся отец! Тогда Эверслей-Холл удалось бы сохранить, а у нее появилась бы возможность зажить своей жизнью, без груза ответственности и нескончаемых проблем.

Тристан хотел вернуться в университет после ланча.

– Ты хотела поговорить со мной насчет поместья, – вспомнил он перед отъездом.

– Это не важно. Сосредоточься на экзаменах, – посоветовала Сабрина.

Она подняла голову, и брат поцеловал ее в щеку. Сабрина всем сердцем любила Тристана и была готова сделать для него все что угодно, даже умолять о помощи Круза Дельгадо – человека, который разбил ей сердце.

Круз отхлебнул мартини с водкой, наслаждаясь тем, как крепкий алкоголь жжет горло. Он взглянул на часы – что делал неоднократно за последние полчаса – и скривился. Обычно он не пил так рано, но целый день был как натянутая струна, гадая, приедет Сабрина или нет.

Круз выглянул в окно своего пентхауса напротив Кенсингтонского дворца. Это был один из самых роскошных районов Лондона, здесь располагались пятизвездочные отели и шикарные бутики – такие же элегантные, как и их клиенты из высшего общества.

Мысли Круза вернулись к Сабрине. Приедет ли она сегодня, не устояв перед его предложением помочь? Его подбородок затвердел. Круз был игроком и не сомневался, что она приедет, потому что готова на все, лишь бы сохранить свой дорогой Эверслей-Холл.

Но согласится ли она принять условия сделки? Его губы изогнулись в циничной улыбке. Сабрина будет дурочкой, если откажется. Сегодня ему стало известно, как близок Эверслей к банкротству. Генри Бэнкрофт обескровил поместье, вкладывая деньги в бесчисленные сомнительные предприятия. Круз испытал холодное удовлетворение при мысли о том, что наконец настал день, когда Бэнкрофту не избежать платы по счетам. Но по странной прихоти судьбы именно Сабрине придется приехать к нему в надежде спасти фамильное достояние.

Круз сделал еще один глоток и напряг слух, услышав приглушенный звон дверного звонка, за которым последовал негромкий диалог, после чего дворецкий пригласил посетительницу в квартиру. По его телу пробежала дрожь предвкушения. Он отвернулся от окна в тот момент, когда дверь в гостиную открылась и вошла Сабрина.

Женщины, которым что-то требовалось от него – а таких было большинство, – надели бы соблазнительную сексуальную одежду, обнажающую тело. На Сабрине же было простое черное платье со скромным вырезом. Однако, изучив его, Круз понял, что внешняя простота достигнута отличным покроем, выгодно подчеркивающим ее стройную фигуру. Шелковая ткань словно струилась по телу женщины, обрисовывая округлые бедра, твердые груди, тонкую талию.

Круз посмотрел на ее ноги в прозрачных чулках и черных туфлях на высоких каблуках, а затем взглянул на тонкое лицо с прекрасным макияжем. На кремовой шее Сабрины поблескивала двойная нитка жемчуга, ее светло-русые волосы были собраны в строгий пучок. В общем, Сабрина выглядела так, как должна выглядеть английская аристократка с безупречной родословной, – элегантной, утонченной. Недосягаемой.

На мгновение Круз снова стал молодым горняком из фавелы, покоренным этой английской розой, но понимающим, что она не для него. Впрочем, когда-то она принадлежала ему.

Десять лет назад он не мог забыть о пропасти, их разделяющей. Сейчас Круз решил снова сделать ее своей, но в этот раз все должно быть по-другому. Сейчас они равны. Впрочем, ситуация даже более выгодна для него. Он сколотил состояние, тогда как Сабрина лишилась своего. Когда они снова станут любовниками, играть первую скрипку будет он, а ей придется подчиниться его правилам.