Книга Как испортить ребенка воспитанием - Виржини Дюмон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В зависимости от половой принадлежности Чада выберите один из двух вариантов. Девочке объясните, что все мужики – сволочи, а мальчику, что все бабы – алчные ревнивые стервы.
Оклейте стены туалета поучительными текстами, например фрагментом пьесы Мюссе («Любовью не шутят», акт 2, сцена 5), над которым будут размышлять все члены семьи: «Все мужчины – лжецы, болтуны, ветрогоны, лицемеры, спесивцы и трусы, они похотливы и достойны презрения; все женщины коварны, неискренни, тщеславны, любопытны и развратны; мир – бездонная клоака, где мерзкие гады ползают и корчатся, утопая в грязи…»
Только не забудьте аккуратно обрезать продолжение:
«…но в мире есть нечто возвышенное, священное – это союз двоих среди этих несовершенных и ужасных созданий. Нередко в любви нас подстерегает обман, мы жестоко страдаем, мы несчастны; но мы любим и когда-нибудь, стоя на краю могилы, оборачиваемся назад и говорим себе: да, я много страдал, я обманулся, но я любил. Я сам прожил эту жизнь, я, а не вымышленное существо, порождение моей гордыни и моей скуки».
Честность требует от нас признать: и в этом случае результат не гарантирован, потому что в любви всегда двое, а повлиять на этого самого второго вы не в состоянии. Итак, допустим, что ваше Чадо, влюбившись, решает посвятить вас в свои сердечные дела. Просматривается два возможных варианта ответного поведения:
– выгнать Чадо из дому за «предательство», лишив какой бы то ни было материальной поддержки;
– принять в семью предмет его страсти и относиться к нему как к еще одному Чаду.
В обоих случаях недовольны будут все: и Чадо, и вы, и… его избранник (избранница).
Постоянно напоминайте себе, что Чаду предстоит существовать во враждебном и глубоко порочном мире, где успех одних означает проигрыш других; что из-за глобального потепления планета скоро превратится в место, непригодное для жизни; что поиск работы – это бой без правил; что лишь немногие счастливчики могут рассчитывать на приличную зарплату, а затем и пенсию; что заводить в таких условиях собственного ребенка – это преступное легкомыслие, а участвовать в выборах – свидетельство социального дебилизма. Короче говоря, те девяносто лет, что вашему Чаду предстоит прожить на свете, будут для него бесконечной чередой неприятностей и страданий, с которыми нельзя справиться и о которых можно только забыть. Пусть его жизненным кредо станет развлечение, а основной линией поведения – игра.
Все это, разумеется, при условии, что ваши усилия увенчаются успехом и Чадо примут в престижную школу, которую вы выбрали для него, едва оно появилось на свет. Иначе он(а) не сможет получить достойное образование, а в будущем – найти хорошую работу, но не ради счастья самореализации, а ради того, чтобы поддерживать вас в старости!
Послушайте, что скажу вам я, послушайте, что скажут другие, и – поступите по-своему.
Франсуаза Дольто
Я постаралась сдобрить свой рассказ юмором (если кто не знает: слово «юмор» ведет происхождение от латинского humor (влага), что в узком смысле означало «жизненные соки человеческого организма»).
Наверняка я многое упустила, поэтому предлагаю вам самостоятельно продолжить эту книгу. Скорее всего перед вами стоит какая-то своя проблема – нечто сугубо личное, связанное только с вами, то, чего вы опасаетесь больше всего на свете и от чего хотите во что бы то ни стало уберечь свое потомство. Своего рода семейное проклятие, этакое пророчество злой колдуньи, произнесенное над детской колыбелью, мрачная фамильная тайна, преследующая каждое поколение… И ваша цель – спасти от него свое Чадо.
Потому что роль родителей не сводится к роли воспитателей.
Потому что никто из нас не хочет испортить своего ребенка неправильным воспитанием.
Потому что все мы совершаем ошибки.
Потому что все мы знаем, что бить детей нельзя, но порой это получается как-то само, а потом нам остается только кусать с досады локти.
Потому что если бы растить детей было просто, нам хватило бы одной-единственной книжки с умными советами.
Потому что если вы посмотрите на своих друзей, то обнаружите, что у них проблем с детьми намного меньше, а ведь вы делаете то же, что и они.
Потому что воспитание – это долгая история, которая началась до нас и продолжится после нас.
Потому что быть родителем – значит время от времени оборачиваться назад и говорить себе: сегодня я поступлю по-другому.
Потому что быть родителем – значит, используя доступные средства, делать что можешь в условиях конкретного человеческого общества, преследуя одну цель: обеспечить своих детей инструментарием, с помощью которого они станут свободными и счастливыми. Это значит без конца сомневаться, вспоминая собственное детство, не описанное ни в одном пособии.
Наверное, быть родителем – это еще и верить в себя и в свои силы и стараться разделить свои заботы с теми, кто, как и вы, стремится понять, что на самом деле нужно вашему ребенку. С теми, кто посвятил свою жизнь трудному делу воспитания, как, например, автор послесловия к этой книге.
В передаче «Коммерческое кафе» на французском радио, как и во многих телепрограммах, одна из любимых тем – трудности воспитания детей в современном мире. Немалой популярностью у участников пользуется конспирологическая теория, согласно которой во всех бедах нынешних родителей виноваты наследники так называемой студенческой революции мая 1968 года, опрокинувшей традиционные буржуазные ценности и способствовавшей либерализации общественной жизни во всех ее проявлениях. Заправляя педагогической наукой на протяжении сорока лет, они возвели на пьедестал «ребенка-диктатора» и уничтожили авторитет родителей и педагогов. В результате мы получили катастрофическое падение требований к интеллектуальному уровню подрастающего поколения, распространение безграмотности, рост детской и юношеской преступности и, наконец, дискредитацию роли Франции на мировой арене!
Над этими обвинениями можно было бы посмеяться, настолько они карикатурны и лживы. На самом деле педагоги не устают твердить о необходимости законов, защищающих права ребенка, и о том, как включить его в «полезную деятельность», способную объяснить ему, насколько важны нормы и правила индивидуального и коллективного труда. Педагоги выступают против «стихийности» воспитания, которая, являясь оборотной стороной авторитаризма, неизбежно заводит нас в тупик. Сначала мы топаем ногами, требуя: «Делай, как я сказал!» – а потом, утомившись, машем рукой: «Поступай как знаешь!» Не хочет слушаться – не надо, ему же хуже. «Я-то свою жизнь устроил! Раз ему не терпится поломать свою – его дело, а я умываю руки». Таким образом «всесилие» того, кто путает воспитание с конвейерным производством, и «бессилие» того, кто претендует на «уважение» свободы своего воспитанника, оказываются двумя сторонами одной и той же медали, а именно неспособности понять, что на самом деле представляет собой трудный процесс воспитания. Подлинное воспитание заключается в том, чтобы создавать ситуации, разрабатывать систему мер принуждения и привлекать ресурсы, благодаря которым ребенок, как завещал основатель современной педагогики Песталоцци, сумеет «сделать себя сам».
