Книга Холодные объятия - Дженнифер Арментроут

Я застонала, когда Даника потянула нить.

– Ты самый большой обманщик.

– Готово, – сказала она, издавая рваный вздох. – Я очень, очень сожалею.

– Я… да ладно, проехали. – Я уткнулась в грудь Зейна, вдыхая знакомый аромат морозной мяты. Пальцы ломило от боли – так крепко я вцепилась в его руку и рубашку. – С-спасибо.

Она глубоко вдохнула и быстро перевязала рану.

– Отдохни немного, чтобы организм пришел в себя, и еще помог бы глубокий сон, так ты быстрее восстановишься после кровопотери.

Глубокий сон означал заточение в каменную оболочку, где можно было отдохнуть на клеточном уровне, но я никогда еще так не спала. Если бы сегодня Бэмби не пришла мне на помощь, я бы, наверное, сменила облик, хотя не занималась этим с той ночи в спортзале. Но уснуть в обличье горгульи – я сомневалась, что у меня получится.

Не знаю, как долго мы лежали после операции. Все это время Даника сидела на краю кровати. Зейн гладил меня по спине, пока не утихла дрожь и не успокоилось в животе. Только потом он убрал с меня свою ногу.

– Ты в порядке? – спросил Зейн. Когда я кивнула, он слегка отстранился и провел рукой по моим влажным щекам. – Хочешь попробовать сесть?

Не уверенная в том, что могу говорить, я снова кивнула. С помощью Зейна я поправила на груди одеяло и приподнялась. Голова чуть закружилась, и перед глазами поплыли темные пятна.

– Я могу принести болеутоляющие средства, – сказала Даника, вытирая руки от крови. Ее голос звучал как будто издалека. – Жасмин этого не заметит. – Когда она обернулась, ее взгляд остановился на руке Зейна, лежавшей на моем плече. – Я могу захватить и что-нибудь из одежды.

– Там… там должна быть толстовка на кровати.

Даника ушла и быстро вернулась с толстовкой, и, пока они оба отвернулись, я осторожно надела ее, стараясь не сбить повязку. Когда я застегнула молнию, они повернулись ко мне.

– Спасибо, – снова сказала я.

– Как ты себя чувствуешь? – Даника подсела ко мне на кровать.

– Думаю, что не стошнит. – Увидев облегчение в ее взгляде, я попыталась скрыть слабую усмешку, но Зейн ее заметил, и его глаза сразу просветлели. – Это было… отстойно.

– Ты держалась молодцом. – Она взглянула на Зейна. Он стоял передо мной, сложив руки на груди. Его лицо было сосредоточенным и строгим. – Что будем делать?

Мой мозг совсем расплавился, и я решила, что мне нужен сахар. Много сахара. Он помогал справиться с демоническим голодом. И еще неплохо бы вздремнуть. Часок-другой. Просто потому, что хочется. А уж потом можно завалиться в постель на всю ночь.

Зейн тяжело вздохнул.

– Не знаю. Думаю, еще не время.

– Она должна знать. Это очевидно.

Мгновенно насторожившись, я подняла голову, и мой взгляд заметался между ними.

– Знать что?

Зейн как будто хотел возразить, но вместо этого шагнул ко мне и сел рядом.

– Дело в том, что я кое-что уловил в тебе в последние пару дней.

– Выкладывай. – Руку невыносимо жгло, но охвативший меня ужас вытеснил боль. – От меня пахнет демоном?

– Ты пахнешь, как обычно. Этот… говнюк не должен был бросаться такими словами, но я… – Он шумно выдохнул, потирая рукой подбородок. – Я почувствовал, что в тебе стало больше демонического начала.

Мой и без того ослабленный желудок откликнулся болезненной схваткой.

– Это бывает, когда чуешь демона, – сказала Даника, сплетая руки. – Только на этот раз мы как будто чувствуем присутствие особого демона – Верховного.

Воздух со свистом вырвался из моих легких, когда я повернулась к Зейну и жалобно застонала. Верховные демоны считались самыми мощными и опасными.

– Я бы предпочла пахнуть, как обычный демон.

Он ничего не сказал, но страдальческая гримаса исказила его лицо.

Прошло мгновение. Минута. Кажется, до меня так и не дошел смысл сказанного. То, что они видели во мне черты Верховного демона, звучало сомнительным комплиментом.

– Почему ты мне сразу не сказал?

– Как я мог? Ты бы подумала самое худшее, а я не хотел тебя волновать. К тому же это не имеет никакого значения, потому что ты наполовину Страж. Ты по сути своей…

Низкий гул пронесся по всему дому, захлопнулись стальные экраны на окнах, и мы с Даникой испуганно подпрыгнули. Снова что-то ухнуло, и Зейн вскочил с кровати. Я никогда не видела, чтобы с окнами творилось нечто подобное, но знала, чем это вызвано.

Зейн заметался по комнате, и Даника побледнела.

– Демоны, – сказал он, сжимая кулаки. – Здесь демоны. Оставайтесь тут. Вы обе.

Он был уже за дверью спальни.

Мы с Даникой обменялись взглядами и, поднявшись в едином порыве, последовали за ним вниз. Все, что они мне сказали, могло подождать. Если срабатывала автоматика на окнах, это означало, что мы подверглись нападению.

Двое Стражей охраняли вход в гостиную, где, насколько я знала, пряталась Жасмин с младенцами. Парадная дверь дома была открыта, и это сбило меня с толку. На входе тоже имелась стальная защита, но почему дверь открыта, словно нам нечего бояться? Ночной воздух просачивался внутрь, принося с собой узнаваемый аромат.

Мой пульс резко подскочил, во рту пересохло.

Мэддокс заблокировал вход и повернулся, с прищуром оглядывая нас.

– Даника, тебе лучше держаться подальше.

– Что происходит? – решительно спросила она, и зрачки в ее глазах встали вертикально. – Там демоны. Я их чувствую.

– Мы в курсе. Эббот с ними, – нехотя ответил он. – И его люди тоже там. Это не твоя забота.

Даника напряженно застыла на месте.

Я ни черта не понимала, что происходит, но этот запах – о боже, этот запах. Волоски на моем теле встали дыбом, и я вслепую двинулась вперед.

– Лейла. – Даника бросилась следом за мной. – Тебе не стоит выходить.

Мэддокс даже не попытался меня остановить, когда я прошла мимо него. Запах усилился, как только я ступила в ночную прохладу. Мурашки побежали по коже. Сладкий мускусный аромат щекотал мои ноздри. Загнанное сердце заколотилось еще сильнее, и настоящая буря эмоций поднялась во мне.

Я увидела Зейна на подъездной аллее, рядом с ним стояли его отец, Джефф, Дез и другие, но меня манил темный силуэт, маячивший вдали, возле лужайки у кромки леса. Ноги задрожали, когда я, набирая скорость, помчалась вниз по ступенькам.

Зейн обернулся и поднял руку, словно хотел остановить или поймать меня. Его рот сжался в жесткую линию, и всем своим видом он выражал запрет.

– Лейла…

Я не остановилась. Ничто в этом мире не могло меня остановить. Усталость и боль были забыты. Зейн чуть отступил в сторону, поворачиваясь ко мне лицом.