Книга Русское братство - Николай Чергинец

Что начальник местной ФСБ Шмаков мог участвовать в афере, Колешко понимал, но чтобы Богомолов, академик, его учитель, всеми уважаемый наставник, кристальнейшей души человек, и вдруг связался с Губерманом, мошенником, когда-то отсидевшим за свои проделки три года, молодой ученый отказывался верить.

— А вот так, — почему-то торжествующе произнес Губерман. — Без его, так сказать, услуг, успех нашей экшен не имел бы места быть…

И тут Колешко вспомнил, что академик Богомолов недавно женился. Взял жену, годившуюся ему не то что в дочери — во внучки. Свой поступок объяснял словами Гёте, когда-то в семьдесят лет влюбившегося и добивавшегося руки семнадцатилетней девицы: «Alles, immer noch Maed-chen». Что означало в переводе Василия Илларионовича — девочки прежде всего.

Раз Богомолов не упустил случая разжиться деньгами, то почему он, Колешко, должен отступаться?

Выпроводив гостей-проходимцев, свалившихся как снег на голову, Колешко охватил голову руками и крепко задумался.

Как быть? Что делать?

Первым желанием было немедленно бежать куда-нибудь, где есть телефон и звонить в Москву другу детства, ныне майору ФСБ Максиму Степаненко.

Он даже натянул на ноги брюки, но не застегнул молнию — так и остался сидеть с совершенно спутавшимися ногами и мыслями.

То, что он так берег, лелеял в мечтах, оказалось попранным, использовано нечистоплотным дельцом в целях личного обогащения. Впрочем, скорее всего Губерман использовал только те отчеты, которые Колешко подавал Богомолову, научному руководителю проекта. Все это старье, хотя и засекреченное. У Колешки было кое-что посущественней. Одно опубликование в научных журналах того, что уже им сделано, вызовет сенсацию в научном мире. Ему уже удалось добиться того, что суперпроцессор «Эльбрус-3», как он его окрестил, по размерам не больше пальчиковой батарейки питания. Предшественник этого изделия — «Эльбрус-1» — был размером с печатную машинку. «Эльбрус-2» так и остался в чертежах — финансирование прекратили, коллектив, работавший над миниатюризацией и увеличением мощности процессора, развалился… И только он, Алексей Колешко, жертвуя всем, в одиночку продолжил работу…

Черт бы побрал этого Губермана! Ведь все данные, даже устаревшие, о проекте, который этот идиот представил на конкурс, до сих пор засекречены! Выходит, если он станет участвовать в этой мошеннической сделке, получит хоть какую-то толику денег от Юджина Грина, то ему светит статья! Фактически это шпионаж в пользу иностранного государства.

Тьфу, вот пакость! Шмаков, кэгэбист Шмаков тоже дольщик, подельник. Вероятно, именно он снял гриф секретности. И Губерман первый попользовался ситуацией. Опять-таки, почему же тогда он, Колешко, не может получить причитающиеся ему денежки?

А если Шмаков… нарушил закон, и данные до сих пор являются гостайной? Тогда фактически на Шмакова ляжет вся ответственность…

Голова трещала от напряжения. Нет, обращаться к Степаненко рано. Колешко снял брюки и прилег на кровать. Дверь отворилась. Колешко знал, что на пороге спальни стоит Ира, его жена. По запаху ночного крема он понял, что Ира сегодня хочет спать с ним. Вот, приспичило. Он даже не повернулся к ней — ему было не до нее.

Постояв с минуту, жена ушла.

Нет, надо использовать возникшую ситуацию на все сто процентов в свою пользу. Не на двадцать процентов, как ему предлагали, а на все сто! Тогда у него появится реальный шанс довести проект до завершающей стадии! В противном случае ему корпеть еще пять-десять лет. И кто-то другой обгонит его.

Колешко вскочил, схватил с прикроватной тумбочки сигареты, жадно закурил.

Тьфу, какая гадость этот табак, эта ужасная питерская дешевка!

— Нет, я не должен курить эту вату, пропитанную никотином, — прошептал он. — Я возьму то, что по сути дела принадлежит одному мне… И не буду курить вообще, хватит…

И не надо бояться, что его могут посадить за передачу секретных данных иностранцу. По опыту общения с представителем ФСБ, курировавшему закрытое НИИ, он знал, насколько сложно доказать, что тот или иной секрет стал достоянием гласности как результат целенаправленной сделки. Напечатали статью, проглядели… Ну участвовал в международном конкурсе и невольно выдал то, что до сих пор считалось засекреченным. А об этом уже весь мир давно знает…

Нет, до получения денег с ФСБ связываться не стоит. Это бессмысленно. Уж во всяком случае деньги у него отберут. А он знал, как ими распорядиться. Нет, себе он и гроша не возьмет. Ему нужны средства, чтобы продолжить работу. Ведь он ясно представляет конечную цель и вышел на финишную прямую…

Колешко относился к тому типу ученых, которых не интересовала ни мировая слава, ни возможное присуждение Нобелевской премии. Просто он делал рывок в совершенствовании процессоров. Быстродействие нового процессора на порядок, а при дальнейшем усовершенствовании на два порядка больше, чем у ныне существующих самых быстродействующих западных аналогов. И сотворит это чудо он — русский ученый Алексей Колешко.

Но прежде всего для осуществления мечты нужны были деньги, обыкновенные деньги. Молодой ученый принялся разрабатывать план, как обставить двух мошенников, предложивших участвовать в сделке.

Глава IX. Операция в ресторане

Сценарий Колешки заключался в следующем. «Жигули» он поставит у парадного входа в ресторан. Это для отвлечения внимания. Уходить же будет на другой машине. За два дня до передачи денег Колешко попросил Максима Степаненко дать доверенность на автомобиль «Ауди». Пояснил, что якобы его «Жигули» нуждаются в серьезном ремонте, а у него появилась кое-какая постоянная клиентура. Дело было в том, что недавно Ира плакалась Максиму на бедность, тот одолжил денег. Им, эфэсбэшникам, хорошо. Оклад приличный, и по большей части ничего особенного не делают, груши хреном околачивают. Степаненко с сектантами воюет… И вот он, Колешко, молодой ученый, был вынужден оставить лабораторию и заняться добычей денег путем частного извоза для возврата долга. Таким образом, просьба дать доверенность на автомобиль, чтобы недельку, пока якобы «Жигули» в ремонте, потаксовать, была вполне обоснована. Именно иномарку друга Колешко заранее поставил во дворах за рестораном. Колешко намеревался покинуть ресторан через черный ход. Разумеется, с деньгами.

Конечно, возникнут проблемы. Но в институте Алексей занимался и боксом, и подводным плаванием, и даже на каратэ довелось походить. В крайнем случае — применит оружие. Недавно приобрел на «Луже» у залетного эстонского коммерсанта весьма удобный газовый пистолет с двумя обоймами. Одну обойму выстрелял в лесу для тренировки. Заряды смешанные: слезоточивый газ и мельчайшая, как мак, дробь. Говорят, сносит кожу с лица за милую душу.

Таким образом он намеревался просто-напросто уйти, убежать и от Губермана, и от этого противного грузина Сохадзе, который, как он понял, обеспечивал силовую поддержку аферы.

Но вот что будет потом? Колешко не особо задумывался. Когда у него будет десять тысяч американских баксов, сам черт ему будет не брат. Возможно, он раздаст деньги равными долями всем тем, кто уже не верит в конечный успех проекта и перестал ему помогать. Может, он заберет жену и детей, образцы своего изделия «Э-3» и исчезнет, растворится.