Книга Компания - Макс Бэрри

Джонс заглядывает внутрь сквозь тонированное стекло. Ни Гретель, ни Евы еще нет на месте, но с Евиной стороны торчит огромный букет.

– Чего ты? – спрашивает Фредди, когда Джонс переводит взгляд на него.

– Это ты послал вахтерше цветы?

– Почему я?

Джонс ухмыляется.

– Ну, чего еще?

– Это значит «да». Если виновный не хочет лгать, он спрашивает: «Почему я?» или: «А что?»

Фредди ждет, чтобы прошел пожилой уборщик в синем комбинезоне, с гривой серебристых волос. «Уборка помещений, – отмечает про себя Джонс, – один из моих потенциальных клиентов». Фредди придвигается, обдавая Джонса табачным дыханием.

– Не вздумай только ей сказать.

– Разве там нет записки?

– Естественно! Ты ж ее видел. Она и говорить со мной не захочет.

– Не знаю, она вроде неплохая девка.

– Нет. Она не должна знать.

– Если не хочешь ей говорить, от кого цветы, зачем тогда их посылать?

– Потому что она красивая.

– Это все хорошо, но спорю, ей хотелось бы знать, откуда цветы. Они небось баксов пятьдесят тебе стоили.

– Сорок. В неделю.

– В неделю?

– Я не в первый раз это делаю. – Фредди переминается с ноги на ногу. – А что?

– Фредди, ты должен сказать ей.

– Она, наверное, будет разочарована. Может, она думает, что цветы от кого-то другого.

– Мы придумаем план. Положись на меня. Она обалдеет от счастья, когда узнает, кто их ей дарит.

– Нууууу… не думаю. – Фредди смотрит на Джонса с надеждой и тут же отводит взгляд.

Джонс смотрит на часы.

– Ладно, я пошел. Хочу перехватить кого-нибудь из администрации до начала работы.

Пораженный Фредди отшатывается назад.

– Из администрации?

– Ну да. Хочу выяснить, чем, собственно, занимается наша фирма.

– Мы же тебе рассказывали про шимпанзе. Не важно чем.

– А вдруг то, что мы делаем, неэтично?

Фредди смотрит, не понимая.

– Знание всегда лучше неизвестности. Вот я и хочу выяснить.

– Какой-то ты не такой, Джонс, – медленно качает головой Фредди.

* * *

На семнадцатом этаже – который не так уж далек от нижнего – солнце льется в большие, от пола до потолка, окна спортивного зала. Холли, качая штангу, разговаривает с менеджером из корпоративного маркетинга. Той лет двадцать пять, и волосы у нее собраны в хвост, который мотается в такт шагам по бегущей дорожке. Хвост вызывает у Холли зависть.

– Сначала мы сократили рекламу «выше черты», – говорит менеджер, – потом вообще от нее отказались. Потом нас бросили на исследования и пиар, а теперь мы и этого не делаем.

– Что ж вы тогда делаете?

– А ничего. Бюджет на нас не рассчитан.

– Совсем ничего?

– Ага. С июня еще. – Менеджер подмигивает. – Только не говори никому. Пока никто не заметил.

– Надо же, – говорит Холли.

– Раньше-то мы жили под прицелом. Три раза в месяц нас предупреждали насчет затрат. А теперь у всех позитивный настрой.

– Что же вы делаете весь день?

– Ну как что, работаем. Больше, чем раньше. Каждый день изобретаем новые способы сократить расходы. Вчера вот, например, заслонили окна.

– У вас есть окна? – ахает Холли.

– Ха-ха! Теперь они закрыты картоном.

– Но зачем?

– Хозяйственники берут с нас плату за окна. Закрыв их, мы урезали расходы на восемь процентов. Это только начало. Сегодня мы избавимся от столов и стульев. Зачем они нам, раз мы больше не занимаемся маркетингом? И по фен-шуй так лучше. Поставим компьютеры прямо на ковер.

– А компьютеры вам на что?

Менеджер округляет глаза.

– Слушай, это идея! Настоящее маркетинговое мышление.

Холли перестает качать бицепсы.

– А вы не боитесь, что вас сократят?

– С такими-то низкими затратами? Ты где работаешь, девушка? – Менеджер смеется и помахивает хвостом.

* * *

Джонс сует свое рабочее удостоверение в считывающее устройство лифта и нажимает на кнопку «2 – АДМИНИСТРАЦИЯ». Он работает в «Зефире» четвертую неделю, но о втором этаже наслышан. Быть там никто не был, зато все знают кого-то, кто побывал. Если верить рассказам, на втором этаже Джонса ждут зеленые луга, резвые олени и нагие девы, подающие виноград на мягкие ложа администраторов. На первый же этаж, в обширный пентхаус, откуда вдохновленный стратегическими видениями Дэниел Клаусман рассылает свои сообщения, ничья нога никогда не ступала.

Кнопка № 2 загорается – и гаснет. Джонс повторяет попытку. Тщетно. Лифт не желает везти его на второй этаж. В этот момент входные двери открываются, и в вестибюль входит Гретель Монаднок.

– Эй, Гретель, – кричит ей Джонс, – что у нас с лифтом?

Она кладет сумочку на громадный оранжевый стол, смотрит на букет, поправляет волосы. Джонсу немножко жаль Гретель – не сиди она рядом с Евой Джентис, могла бы считаться красавицей.

– Да у тебя, наверное, просто допуска нет.

– А как его получить?

– Тебе куда надо-то?

– На второй.

– Зачем это? – изумляется Гретель.

– Хочу поговорить с администраторами.

Входные двери снова разъезжаются – теперь это Фредди, докуривший свою сигарету.

– Как мне договориться о встрече с кем-то из них?

Гретель растерянно смотрит на Фредди.

– Он это на полном серьезе, – заверяет тот.

– Ммм… давай я тебе лучше перезвоню. Меня об этом никто еще не спрашивал.

– Шутишь.

– Да нет, не шутит, – говорит Фредди. – Такие пожелания передаются через менеджера отдела, Джонс. В администрацию просто так не являются.

– Слушайте, это смешно, – подбоченивается Джонс. – Я всего лишь хочу узнать, чем занимается наша компания. – Тут ему на глаза попадается столик для посетителей, заваленный брошюрами и ежегодными отчетами. – Ага-а.

– Ну, нашел свое счастье. Слушай. Ева сегодня вообще придет на работу? – спрашивает Фредди у Гретель.

– Она мне, знаешь ли, не докладывает.

– М-да.

– Э-э… Джонс! – Гретель трогает его за локоть, когда он проходит мимо с пачкой буклетов.

– Я все верну, честное слово.

– Я не про то… мне тоже было интересно, чем занимается «Зефир». Нам не полагается общаться с работниками, которые уходят от нас… но я записываю их фамилии. – Гретель смущена. – Просто о них никогда больше не говорят, вот я и подумала, что хоть кто-то должен их помнить. У меня записаны все, кто здесь работал за последние три года.