Книга Свадьба отменяется. Книга 1. Смотрины - Вера Чиркова

– Ты спишь там, – показал герцог на одинокую дверь в спальню, – а я тут.

Это «тут» оказалось довольно широким и сильно потёртым диваном, возле которого на стуле лежали свёрнутое одеяло и подушка.

– Но здесь даже простыней нет! – возмутился Райт. – Как же ты…

– Адъютанту начальника городской стражи простыней не положено, – невозмутимо заявил Дорд, – но если ты такой жалостливый, можешь принести одну из своих.

– А может… ты все же пойдёшь в спальню?! – уже понимая, что переубедить братца не удастся, жалобно оглянулся кузен, направляясь за простыней.

– Райт, не спорь, слуги придут нас будить и какую картину увидят? Я даже не хочу предполагать, какие домыслы при этом могут прийти им в головы!

– Ладно. – Сообразив, что Дорд как всегда прав, Райт вздохнул и перестал противиться судьбе.

К его удовольствию, в старинном, поцарапанном шкафу, явно переехавшем сюда с нижнего этажа, нашлось несколько запасных простыней, и на этом спор закончился.

Дорд с довольной ухмылкой растянулся на продавленном диване, а его брат свернулся в клубок под пыльным балдахином на не менее продавленной просторной кровати, стоящей в спальне.

Глава 4

Стук в дверь раздался значительно раньше, чем ожидал Эртрайт: он совершенно не выспался. Да и за окном, как убедился лжегерцог, повернув туда сонное лицо, было ещё совершенно темно. Какого демона, с ума они, что ли, посходили? Или это хозяин комнаты пришёл предъявить на неё права? Ну вот почему ему не пришло в голову с вечера спросить брата, каким путём тот добыл ключи от этих гостевых комнат? Может, просто отобрал у подвыпившего адъютанта?

– Ваша светлость, проснитесь! – в вежливом голосе герцога сквозь показную почтительность слышалось неудержимое веселье, и это явилось главной причиной, по которой Райт все-таки сполз с постели и, прошлёпав к двери, отодвинул засов.

И тут же, охнув, бросился за халатом – в комнатушке, где спал Дорд, было полно народу.

Кроме градоначальника, его жены и директора гимназии, присутствовали несколько выглядывающих из-за их спин гостей, явно желающих рассмотреть не столько халат Райта, сколько комнату за его спиной.

– В чём дело? – Любивший поспать кузен герцога был сейчас вовсе не в лучшем настроении.

– Пропала наша старшая дочь, Камильена! – патетически всхлипнула жена градоначальника и вдруг ринулась мимо Эртрайта в спальню, в безумной надежде найти свою пропажу именно там.

И по мере того как она лазила по шкафу и заглядывала под кровать и за полог, Эртрайт все более приходил в состояние, которое Гизелиус насмешливо называл великой весенней грозой. Вот только прихвостни градоначальника не знали, насколько оно у Райта быстротечно, поэтому даже чуть присели, когда лорд, с каждой секундой все больше закипающий, обманно вежливым голосом задал первый вопрос:

– А почему это вы решили, сударыня, будто я настолько дурно воспитан, что приведу в мою спальню вашу дочь? Или это вы сами так неумело воспитали своих дочерей и они способны отправиться ночью в спальню холостого мужчины?! – Рычанье в голосе лжегерцога начало звучать угрожающе. – Ну, так как мне следует понимать ваше поведение? Или вы специально заманили меня в свой дом с целью обманом женить на одной из дочерей? Неужели вы считаете, будто после такого оскорбления я хоть на миг тут останусь? Или вы надеетесь, что после произошедшего я оставлю на таком ответственном посту вашего мужа?!

Дорданд стоял рядом с самым невозмутимым видом, одобрительно кивая каждому очередному негодующему пассажу брата, и только те, кто его хорошо знал, рассмотрели бы в тёмно-серых глазах прыгающих чёртиков.

– Но ведь… в вашей спальне… – заикаясь от страха, робко промямлил градоначальник, – там ваш лекарь… и с ним Риселла…

– Кто такая Риселла?! – не понял Райт, запутавшийся в именах окружавших его на ужине девиц, и Дорд почтительно напомнил:

– Племянница какого-то знатного горожанина.

А потом развернулся и опрометью рванул из комнаты. Эртрайт, сообразивший, что произошло, всего на миг позже, подобрав полы длинного халата, стрелой вылетел следом.

Дорд мчался по лестнице, и лишь одна мысль билась в его мозгу: только бы у магистра хватило выдержки и здравого смысла не убить эту дуру или не превратить её в нечто жуткое. Была лет пять назад история, хорошо отец тогда ещё был жив и сумел доказать всем сомневающимся, что появившееся в ближнем лесу неизвестное науке животное никакого отношения к его лекарю не имеет. И к нахальной полугадалке-полупопрошайке, осаждавшей почти всё лето жителей нескольких прилегающих к лесу деревень, тоже. Просто совпали по времени эти события.

Деревенские ребятишки, толпой бредущие летним вечером из лесу с полными лукошками малины, заметили, как за возвращавшимся от травника Гизелиусом упорно следует размахивающая руками гадалка. Видимо, что-то доказывала – дети слышали только обрывки слов. А на другое утро на мужиков, выбравшихся на утренней зорьке порыбачить, вылезла из кустов коза с поросячьей головой и в обрывках разноцветных бус на шее. Вот эти-то бусы и являлись главным доказательством обвинителей, тогда как герцог недрогнувшим голосом объявил, что именно бусы и являются главным подтверждением непричастности его лекаря к запретной магии. Ведь ясно же: вначале это порождение тьмы напало на мотавшуюся по дорогам попрошайку, и та, чтобы откупиться, нацепила на чудовище собственные украшения. И, пока монстр не опомнился, сбежала подальше. Селяне вначале не поверили убийственной логике этих доводов, но через пару дней прискакавший из Кархина королевский гвардеец рассказал, будто видел гадалку, садившуюся на идущее вниз по реке судно, и даже самые упорные вынуждены были прикрыть рты.

Сворачивая на лестницу, Дорд заметил не отстающего от него Райта в собственном бархатном халате с собольей опушкой и растянувшуюся за ним по коридору толпу гостей, спешащих не прозевать такие потрясающие события. Каждый отлично понимал, что этой зимой очевидцы случившегося в доме градоначальника скандала будут иметь приглашения на все самые престижные вечера и балы сезона.

Неимоверно злой и невыспавшийся Гизелиус, полностью одетый и с саквояжем в руках, разъярённо вышагивал по гостиной. В кресле, стоящем у камина, тихонько рыдала замотанная в покрывало девица, и при первом взгляде на неё всем сразу становилось ясно: сама она так замотаться не сумела бы при всём желании.

– Что тут произошло? – На миг Дорданд забыл, кто из них с кузеном сейчас герцог.

Однако ни растерянный начальник городской охраны, подпиравший дверь спальни, первоначально принадлежавшей магистру, ни его подчинённые не заметили этой оплошности.

Только Райт, почти влепившийся ему в спину, вовремя напомнил герцогу, что он теперь всего лишь секретарь.

– Гизелиус, нам сообщили… это правда? – лжегерцог оттеснил брата в сторону и остановился перед сердито сопящим стариком.