Книга Сломя голову - Дэм Джули

А пока в прямом эфире канала моды шла трансляция шоу «Живанши». Действо разворачивалось в помещении товарного склада рядом с аквапарком в пригороде Парижа. Шоу можно было назвать «Одой восьмидесятым»: под фонограмму из альбома Майкла Джексона «Триллер» модели прохаживались по подиуму из больших черно-белых квадратов, которые попеременно озарялись светом. Прямо как в видеоклипе «Билли Джин», когда изображение начинает двоиться. Респектабельный дом французского кутюрье только что завербовал нового молодого дизайнера из Лондона, и тот сумел привнести нечто большее, чем просто немного остроты. Кто знает, будут ли давние клиенты дома покупать мощные плечи а-ля Джоан Кроуфорд (не говоря уж о губах), полосатые шерстяные вязаные гамаши и неоново-голубые меховые округлости, но пресса, кажется, все это проглотила.

После того как экстравагантность закончилась и комната наполнилась мелодией «Ты хочешь затеять что-нибудь»[9], редакторы и стилисты стали наперебой расхваливать дизайнера перед телекамерами. Операторы в силу привычки наметили наиболее заметные — или яркие — фигуры среди публики; неудивительно, что первое интервью было взято у эксцентричной уэльской стилистки Арианны Сайдботтом, которая и откопала этого вундеркинда. (Ее недоброжелатели распускали слухи, что всего одно поколение назад Арианна, урожденная Агнесс, и ее малыш произносили свои фамилии так, как они писались — то есть достаточно вульгарно, — а ее приспешники настаивали, что эта фамилия всегда произносилась на французский манер, с ударением на последний слог. Ну по меньшей мере с того момента, как она стала известной.) Не отводя глаз от телевизора, точнее, от экстравагантного головного убора Арианны, я пошарила вокруг себя в поисках пульта на ночном столике и врубила звук.

На мадам было нечто, напоминавшее мрачную шляпу Дэйва Крокета[10]. Да, поразилась я, приглядевшись, и впрямь набитое чучело енота. Не знаю, что меня интересовало больше: воняла ли эта вещица или то, что активисты РЕТА[11]до сих пор не схватили стилистку. Арианна совместила свой головной убор с костюмом из кожи буйвола в стиле «сафари». Но даже будь я загипнотизирована этой фиговиной на ее голове, то не могла бы не заметить двух необычных фигур на втором плане. Одной из них была молодая женщина, одетая во что-то напоминавшее копию авторского платья «Зара» этого сезона с репринтным воспроизведением подписи Гуччи — вероятно, какой-нибудь ассистент редактора отдела моды, заслужившая поощрение в виде поездки на показы как перспективный журналист, переросший уровень дурацкой рубрики типа «Всякая всячина». А рядом находился приятной наружности мужчина лет двадцати с небольшим, в хаки и белой рубашке на пуговицах, в темно-синей бейсбольной кепке. «Производит впечатление надежного парня», — подумала я. Было совершенно очевидно, что он, как говорится, не в своей тарелке.

Двухфутовая «вершина», венчавшая Арианну, мешала наблюдению, но все же я видела, что те двое горячо спорят. Я приподнялась на кровати. До смерти хотелось узнать, что произойдет дальше. Любовная перебранка? Философские разногласия? Может, он наступил на ее новые туфли? Спер ее сумочку «гуди»?

Какова бы ни была причина, ссора вскоре переросла в настоящую потасовку. Через мгновение ассистент вскочила со своего места и сбила с головы парня бейсболку, — та, судя по всему, раздражала с момента, когда девушка положила глаз на парня! — а в следующее мгновение красотка, на трехдюймовых каблуках, потеряв опору, как снег на голову рухнула на противника. Тот попытался поддержать ее (а может, выставил вперед руки для самозащиты), но не удержался и тоже вылетел из своего кресла. Оба покатились, образуя одно целое, плотно прижатые друг к другу, ударяясь о стулья, пока не налетели на высокий подиум.

Толпа поредела, но около двух десятков людей направились к этой паре — не для того, конечно, чтобы помочь, а просто поглазеть. И телеоператор канала моды учуял, что происходит что-то необычное, и оторвал свой объектив от Арианны, которая выглядела оскорбленной. В этот самый момент хаки-бой сумел избавиться от девицы-ассистента, разорвав смертельную хватку, но сила противодействия отбросила его… прямо на Арианну. Когда парень натолкнулся на нее, величественная шляпа слетела — отправилась в продолжительный полет вместе с длинным черным париком, к которому, по всей видимости, была прикреплена. Экран затмили фальшивые волосы и куски меха. Пара французских охранников солидно двинулась по направлению к месту происшествия, отстраняя гостей:

— Va-t-en, Va-t-en![12]

Затем камеру, по-видимому, выключили, экран стал темным.

Я продолжала таращить глаза. Просто не могла поверить в увиденное. Может, неделю высокой моды спонсировала Международная федерация рестлинга? Но зато теперь я поняла, как много шума из ничего возникает по пустякам, ведь нечто подобное произошло, когда я наскочила на ту модель. Да, это было ужасно. И чертовски смешно…

После нескольких секунд мертвой тишины ведущая телеканала моды снова появилась на экране и, запыхавшись, сообщила о происшедшем. Последние новости передавались ей прямо в наушники, детали она домыслила. По всей вероятности, это происшествие было самым волнующим моментом за всю ее карьеру в «Новостях», если только можно назвать ведение канала моды карьерой ведущего «Новостей». Я постаралась сосредоточиться, чтобы понять ее французский. Потом включила субтитры для глухих. Это помогло.

— Дамы и господа, нам пришлось прервать трансляцию показа моделей осенне-зимнего сезона дома моды Живанши, — интригующе сообщила она. — После презентации коллекции, которую пресса называет «блистательной» и «революционной», среди публики произошла потасовка. Мы располагаем эксклюзивной видеозаписью, сделанной оператором-любителем, присутствовавшим на показе. — После чего придала своему лицу максимально заинтересованно-озабоченное выражение. — Обращаем ваше внимание на то, что данный видеоматериал может содержать неприглядные сцены, — вещала она. — Проявите благоразумие, если в комнате находятся дети.

Мои глаза расширились, я облизала губы.

Экран потемнел и снова вспыхнул, демонстрируя скандальную съемку камерой, прыгавшей в руках державшего ее человека, сопровождаемую периодически пропадающим звуком. Если бы это продолжалось слишком долго, я восприняла бы сюжет как часть моей собственной драмы.

Но разве не возникает чувство легкого отвращения, когда показывают подобный трагифарс? Запись началась задолго до момента, когда вечернее развлечение перешло в фазу физического контакта, и обе стороны еще мирно сидели бок о бок. Человек, державший камеру, должен был находиться в одном из верхних рядов, над этой парой, поскольку я видела их спины, а ниже, на подиуме, гордо выступали модели. Во всяком случае, можно было услышать начало спора. Я придвинулась, чтобы ничего не упустить.