Книга Кровавая месть - Иоанна Хмелевская

— А не мешало бы кое-кому воображения прибавить! — орал он, перекрикивая своё потомство, отлично слышное через двое приоткрытых дверей. — Вот только у кретинок его ни хрена нету! Моё почтение!

— Не только у кретинок… — попыталась сгладить ситуацию Майка, но напрасно старалась, соседи занялись исключительно друг другом. Претензии выдвигались одновременно, и можно было незамедлительно узнать, что малая ревёт почём зря, а сопляк уже достал своими погремушками, корова палец о палец не ударит, и зад лень поднять, чтоб до магазина дойти, урод безмозглый мясо в машине катает, а за пиво с футболом по телеку денег не платят, и пусть тот ухажёр только нарисуется, пожалеет, что на свет родился, человек, как вол, корячится, да ещё и покупки делает, а тормоз своего ребёнка на горшок посадить не может, шалава с утра до вечера другой заботы не знает, как только расфуфыриваться, а чтоб воображение включить, это извините, а ясновидения не желаете, и Загурские, как на грех, на пикник укатили, делать людям нечего!

Продолжать соседи решили у себя, и скоро к ору добавились глухие удары и звон посуды. Правда, выметаясь, соседка предусмотрительно прихватила остатки корицы, а Майка догадалась, что жильцы третьей квартиры на их этаже имели наглость уехать за город, тем самым не оставив ни малейшей надежды разжиться корицей у них. Ближайший магазин по воскресеньям закрывался в два пополудни, а гараж соседа был в полукилометре от дома.

Майка вернулась к работе, проведав предварительно на всякий случай цыплят, раз уж завелась поблизости невезуха, неизвестно, кого заденет. Нет, до духовки пока не добралась, цыплята чувствовали себя превосходно.

Доминик с детьми вернулись к позднему обеду, все жутко довольные и голодные. Майка о готовке, понятное дело, забыла, благодаря чему цыплята ужарились в самый раз, до румяной хрустящей корочки, а зелёная фасоль разогрелась на маленьком огне сама. Невезуха пока обходила её стороной. Доминик выглядел нормально, но если уж она решила вникнуть… минутку, а во что? Майка никак не могла вспомнить. В него? В себя? Ну, не в царицу же Екатерину! Ах, да, не сейчас надо вникать, а когда с работой будет покончено.

Она уже собралась встать из-за стола, забрать чашку с чаем и вернуться к работе, как Доминик, явно предвидя её намерение, пригрозил:

— Если уйдёшь, я посуду не мою.

Пришлось Майке временно отказаться от трудовых подвигов и перебраться с чашкой на кухню. Она подумала, сколько времени зря будет потеряно, но промолчала. Затем подумала, что ещё совсем недавно молчать бы не стала, а поставила вопрос ребром, ведь для неё потеря времени — это потеря сна, а она и так страшно не высыпается. Дальше Майка принялась размышлять, с чего она вдруг сделалась такая сдержанная, и вышло, что, похоже, поверила дурацким сплетням. С Домиником что-то не так, и не стоит его раздражать, только разобраться во всём осторожно и дипломатично. Тут она вспомнила дипломатические таланты Боженки и рассмеялась.

Весь процесс Майкиного мышления пролетел так быстро, что Доминик успел только открыть кран и пустить воду.

— Что? — заинтересовался муж. — О чём подумала?

— Обо всём, — ответила Майка и не соврала, поскольку мысли у неё мелькали с бешеной скоростью. О дипломатических талантах упоминать не следовало, поскольку отложенная на потом тема тут же ворвалась бы в кухню, но мысли касались в равной мере соседей и воображения, как такового. — Сдаётся мне, что я невольно подлила масла в скандал у Новаков. Уж больно злилась, вот и ляпнула про воображение.

Доминик потребовал подробностей, ему нравились Майкины рассказы. Мытьё посуды прошло без сучка и задоринки, ничего не пригорело, не засохло и не прилипло, а мужу нравились лёгкие и конкретные занятия, когда результат виден сразу, и он мог чувствовать себя образцовым супругом: жена готовит, муж моет посуду…

— Между нами, я бы предпочла посудомоечную машину, — вздохнула Майка, выходя из кухни. — Претензий меньше и не требует моей компании. Вот бы вы ещё не рвали на каждом шагу штаны и ботинки и не вырастали в таком темпе из одёжек…

— Ну, не все вырастают, — беззаботно заметил Доминик. — Опять же посудомоечная машина не питает к тебе нежных чувств…

Раздался звонок телефона. Майка усаживалась за компьютер. Доминик был ближе и снял трубку:

— Да, слушаю!

Пристраивая поудобнее на рабочем месте свой чай, Майка взглянула на мужа. Без всякой конкретной причины, просто любила на него глядеть. Тот какое-то время слушал, а затем Майка с изумлением увидела, как краска заливает его лицо, а ей прекрасно было известно, что так муж реагирует, когда злится. Нет, злость — слишком слабое слово. Ярость. Гнев. Бешенство. Что его могло так взвинтить?

— Нет, — ответил Доминик крайне резко и твёрдо. — Это должно быть готово к двенадцати.

И бросил трубку. Осторожно бросил, чтобы не нанести аппарату никакого ущерба, а затем посмотрел на сидящую за компьютером Майку. Краснота быстро сходила с его лица.

— Вот было бы здорово, — сказал с сожалением Доминик, — если бы все так относились к работе, как моя жена. И единственным человеком, кто иначе бы относился к работе, чем все, была бы моя жена.

— А ты? — вырвалось у Майки.

— Что я?

— Если бы мой муж относился к работе, как все…

Доминик несказанно изумился:

— Плевал? Подводил? Косячил? Делал левой задней ногой?

— Да боже упаси… Нет. Получал за неё деньги.

К немалому её удивлению, Доминик не возмутился, не возразил и не обиделся. Только тяжко вздохнул:

— Вот именно. Может, я всё-таки обдумаю то предложение…

— Какое предложение?

— Пока об этом рано говорить, да и не очень-то мне хочется, но я подумываю об одной дополнительной подработке. Ну, за деньги. Очень мне это не по душе, чувствую, будто я продаюсь, впрочем, сама знаешь.

Майке стоило невероятного труда сдержаться. Знала, ещё как знала! Залив приличным глотком чая бушевавший внутри вулкан, она постаралась выдавить из себя максимум сарказма, на который была способна.

— И радуйся, счастье моё, что есть у тебя жена, которая обожает работать, а как охотно продаётся — ни в сказке сказать, ни пером описать, и представь себе, за самое заурядное бабло. Это тебя звонок так расстроил по службе или как?

Доминик сразу помрачнел:

— По службе. Идиотские отмазки, а мне нужны все распечатки на совещание у руководителя проекта. Терпеть не могу таких вещей.

— Проблемы?

— Проблемы. Не будем о них сейчас говорить.

Не будем, так не будем. Майке тоже не особо хотелось. Она угадала. Доминик переживал из-за служебных неурядиц, а если в придачу на горизонте замаячила сверхурочная, да к тому же хорошо оплачиваемая халтура, то ему было от чего расстраиваться. Отказаться, значило подвести людей, потому что работа явно планировалась коллективная. Обломил бы своим чистоплюйством весь фарт Юреку и Стефану. А согласиться? Кошмар. Обязательства, сроки, расписанное под завязку время…