Книга Экзамен на верность - Марта Грин

Стеф, сверкая глазами, резко повернулась к нему и уже открыла было рот, чтобы запротестовать, но Айрин ее опередила:

— Замечательная идея! Я давно обещала Форрестам, что заеду к ним. Стеф, ты не возражаешь, если я возьму твою машину?

Она оказалась в ловушке. У нее больше не было ни малейшего предлога для отказа. Стеф утешилась тем, что десятиминутная поездка с Биллом все же лучше, чем совместный двухчасовой ленч.

Через несколько секунд она уже устраивалась поудобней в кабине его пикапа. Ни Стеф, ни Билл не заметили того, как внимательно наблюдает за ними Джефф Уиндхем.

— Кто это? Папашина любовница? — подходя, поинтересовался у приятеля Том Маккиган.

Сплюнув сквозь зубы, Джефф бросил через плечо:

— Том, закрой свой рот, будь уж так любезен. Я тебе уже говорил: у него нет любовницы.

Минут пять Билл и Стеф ехали в напряженной тишине. Стеф постаралась отодвинуться как можно дальше и сидела, плотно обхватив колени руками.

— Тебе идет это платье, — нарушил тишину Билл.

— Спасибо, — коротко ответила Стеф, недоумевая, почему же она так нервничает.

Они опять замолчали и не проронили больше ни слова до самого конца пути. Наконец пикап затормозил возле дома Гринуэй.

— Хочешь кофе? — спросила Стеф, заметив, что Билл заглушил мотор, видимо намереваясь проводить ее до дверей.

— Нет, спасибо, — сказал Билл, выходя из машины. Обогнув автомобиль, он открыл противоположную дверцу и помог Стеф выбраться наружу. — Я еще не потерял надежды уговорить тебя стать репетитором у моего сына.

Стеф опустила голову в раздумье.

— Билл, мальчик меня терпеть не может, — сказала она после недолгой паузы. — Ты же сам это видел.

— Не сгущай краски. Он ведь пока не знает тебя. Да и, честно говоря, он вообще-то никого особо не любит.

Стеф медленно направилась к дому, но Билл мягко придержал ее за локоть.

— Подожди, не уходи, — попросил он. — Я бы хотел поговорить. Мы с тобой уже так долго по-хорошему не разговаривали. Помнишь все те вечера?.. — Он мечтательно улыбнулся.

Конечно же, Стеф ничего не забыла. Терпкое вино былого теплой волной подступило к ее сердцу, заставив его учащенно биться, и затуманило голову. Билл взял ее за руку — Стеф не сопротивлялась — и повел к мостику, перекинутому через протекавший возле дома ручей.

Здесь, над бегущей водой, Билл остановился и, повернувшись к Стеф, долгим, внимательным взглядом посмотрел на нее. По обоим берегам ручья благоухали разноцветные тюльпаны, ирисы и циннии. На аккуратно подстриженных кустах роз покачивались под легким ветерком красные, желтые и розовые бутоны. Ничего не изменилось, подумала Стеф. Так же, как и в годы ее детства, это место навевало ей мысли о библейском Эдеме, где первый мужчина встретил первую женщину.

— О чем ты думаешь? — мягко спросил Билл, кончиками пальцев прикоснувшись к шелковой пряди ее волос.

— Я думаю о том, как мы все выросли, — ответила Стеф. — Айрин, Кэт, Вики и я. Иногда мне это даже кажется невероятным. Порой я смотрю в зеркало и вижу взрослую женщину, но в душе по-прежнему чувствую себя маленькой девочкой.

Билл осторожно накрыл ладонью ее руку, лежавшую на разогретых солнцем перилах.

— Я думаю, время от времени то же самое бывает с каждым из нас, — тихо сказал он. — Все мы порой ощущаем некую ирреальность происходящего. Будто нам удалось одурачить целый мир, притворившись взрослыми, все на свете знающими и уверенными в себе. Но где-то в глубине сердца, как и раньше, я остался мальчишкой, боявшимся своего горячего на руку отца. — На его губах появилась добродушная усмешка. — А та маленькая девочка, что до сих пор таится в тебе, по-прежнему не любит принимать решения и боится любого риска?

У Стеф сжалось сердце.

— Ты помнишь даже это? — недоверчиво прошептала она. — Помнишь, что я тебе однажды сказала?

— Да, я помню многое из того, о чем, ты думала, я забыл.

Они, не отрываясь, смотрели друг на друга, как в ту далекую ночь, тринадцать лет назад. Билл медленно стал приближаться к ней, но Стеф испуганно отстранилась.

— Нет, — прошептала она. — Я не готова. Извини, пожалуйста. Постарайся меня понять, Билл.

Он вздохнул и отодвинулся.

— Ты все еще любишь своего мужа? — спросил Билл, страстно желая знать ответ и одновременно боясь его услышать.

Стеф удивилась такому вопросу. Странно, подумала она, этого не спрашивали даже сестры. Стеф сообщила им лишь то, что Энди уходит от нее к другой женщине. Но она ни словом не обмолвилась о ребенке. Разве может женщина признаться в том, что другая ждет ребенка от ее мужа?

Любит ли она его до сих пор? Стеф медленно покачала головой:

— Нет. Когда-то любила. Но теперь уже нет…

Билл мягко развернул ее лицом к себе.

— Твой муж — глупец, — сказал он тихо. — Ни один мужчина в здравом уме не позволил бы себе потерять такую женщину, как ты.

Стеф едва не рассмеялась, уловив в его словах печальную иронию, которую сам Билл не заметил, но сдержалась и лишь с грустной усмешкой обронила:

— Не мне судить. Но у меня в жизни было двое таких мужчин.

Ее слова поразили Билла в самое сердце. Неужели она говорит о нем?

Не зная, что ответить, Билл поднял с перил сухой лист и принялся разминать его между пальцев. Стеф, не говоря ни слова, наблюдала за ним. Наконец он решился нарушить молчание.

— И я вхожу в этот список? — произнес Билл полувопросительным тоном.

— С-список? — удивилась Стеф.

Билл не решался посмотреть на нее и не отрывал глаз от сухого листа, рассыпавшегося в прах между его пальцами.

— Я все понимаю, — продолжил он, с трудом выговаривая слова. — Это было глупо с моей стороны. Ты выглядела такой юной, такой невинной в своей мантии бакалавра — полная планов об учебе в колледже. А с другой стороны был я — женатый мужчина с ребенком, занятый бракоразводным процессом и борьбой за опеку над сыном. Я заставлял себя даже не думать о тебе. Но я все же пришел украдкой посмотреть на тебя. О, я так тобой гордился, когда ты произносила прощальное слово на выпускной церемонии!

У Стеф перехватило дыхание. Она едва не вскрикнула от неожиданности. Зачем он это делал? Зачем приходил к ней на выпускной вечер? Стеф закружил поток воспоминаний: начало торжественной церемонии; прощальное слово, которое она готовила несколько недель. Теперь все это кажется таким далеким и незначительным.

— Зачем ты мне все это говоришь?

Билл несколько неуверенно засмеялся.

— Даже не знаю, — сказал он, бросив остатки листа в воду и проводив их взглядом. — Я много лет хранил это в себе и, наверное, просто хотел, чтобы ты знала.