Книга Нежный ангел - Ли Бристол

Может быть, она признает, что напрасно тратит свои силы, а может, согласится с ним поговорить. А пока ее глаза метали молнии. Адам, будто не замечая этого, очень тихо произнес:

— А сейчас послушайте, что я вам скажу, крошка. У меня была чертовски тяжелая неделя, а ночь и того хуже. Я не в настроении терпеть ваши вспышки злости, и если вы надеетесь, что только из-за того, что я приехал за вами в такую даль, я не высажу вас посредине пустыни, если вы зайдете слишком далеко, вы сильно ошибаетесь, а потому хорошенько подумайте, мисс, прежде чем убегать от меня.

Вы использовали меня, чтобы выбраться из города, и я этому рад. И это будет радовать меня до тех пор, пока вы будете помнить, что сейчас я несу за вас ответственность. Я очень терпелив, но у меня есть более важные дела, о которых я должен подумать, а ваши проблемы — это ваши проблемы.

Поэтому с этого момента будьте любезны следить за своими манерами.

Он отпустил ее, и она начала растирать на плече то место, где остались следы его пальцев. В ее глазах, вполне возможно, появился слабый проблеск уважения, но его было трудно различить за ненавистью.

Он оперся спиной об ограждение платформы.

— Почему вы сказали старику, что мы едем в Калифорнию?

Она вздернула подбородок и надменно проговорила:

— Потому что именно туда мы и едем.

Адам с трудом сдержал улыбку. Он восхищался ее наглостью!

— Ваша мать живет в Нью-Мексико.

— У меня нет матери! — глядя ему в глаза, прошипела она. — Тот старик в купе — это единственная моя семья, и он у меня на первом месте, вы понимаете это? Мы едем в Калифорнию!

Она повернулась, чтобы вернуться в вагон, но остановилась, когда он спросил:

— Почему именно в Калифорнию?

Она помолчала и, вздохнув, повернулась к Адаму:

— У него какая-то навязчивая идея. Он хочет увидеть океан. — Ее голос охрип. — Он говорил об этом все время, сколько я его знаю. И еще там тепло. Ему нужен теплый климат.

Адам немного помолчал.

— Как вы собираетесь туда добираться?

Она опять напряглась.

— Не беспокойтесь об этом. — Она открыла тяжелую дверь служебного вагона. — Как только мы приедем в Денвер… Просто не беспокойтесь об этом.

Взмахнув юбками, она шагнула в вагон и захлопнула за собой дверь.

Энджел двигалась через последний вагон, чтобы попасть на площадку следующего вагона, и вдруг остановилась — ей надо было успокоиться. Она с трудом разжала пальцы, которые были так сильно сжаты в кулаки, что ногти впились в ладони. Она распрямила плечи и вскинула голову. Она не ожидала, что Адам Вуд так быстро разгадает ее планы, в дальнейшем ей следует быть более осторожной, до сих пор она его недооценивала.

Он спросил ее, как она намерена добираться до Калифорнии, но он не собирался останавливать ее силой. Возможно, он пришел к выводу, что ему не следует этого делать. Если он так чертовски умен, он уже, должно быть, догадался, что она не знает, что будет делать, когда окажется в Денвере.

Машинально она положила руку себе на шею, где цепь от креста так сильно впивалась в ее тело, как будто это была наковальня. Она застегнула платье на верхнюю пуговицу, чтобы крест не был виден, и носила его на шее, обернув шаль вокруг плеч, чтобы скрыть под одеждой его внушительные размеры. Края креста царапали ее грудь, и она была уверена, что ее белье давно испачкано кровью, но ее это беспокоило меньше всего. Может быть, приехав в Денвер, она сможет заплатить этим украшением за комнату и еду, пока у нее не будет достаточно времени, чтобы разработать план.

Она услышала, как за ее спиной открылась дверь, и быстро направилась к следующему вагону. Для одного дня общения с Адамом Вудом ей было вполне достаточно, и, если она не поторопится, он займет место в вагоне рядом с ее папой. В таком случае остаток поездки ей придется терзаться беспокойством о том, что именно Адам расскажет старику.

В тот самый момент, когда она дошла до двери, ее схватили чьи-то грубые руки. Инстинктивно она ударила локтем и ногой назад, и когда ее локоть попал в цель, услышала, как кто-то вскрикнул. Она развернулась к нападавшему, одновременно пытаясь выхватить нож из чулка, но, прежде чем она успела его достать, чьи-то руки снова схватили ее и резко развернули к себе лицом. Людей было двое, а не один.

И Адама Вуда среди них не было. Она крутилась, лягалась, отчаянно пытаясь освободить руку и выхватить нож. Она мельком разглядела силуэты двух мужчин. Один, который держал ее руки, отведя за спину, был невысоким, жилистым, с крысиной мордочкой, с желтыми зубами и блестящими глазками; второй был высок и широкоплеч, и именно он выхватил у нее из руки сумочку, а потом порвал ее, чтобы исследовать содержимое.

— Ну ладно, маленькая леди! — Он тяжело дышал. — Успокойся. Мы только хотим забрать то, за чем пришли, а потом ты сможешь продолжить свой путь.

Он перевернул сумку, и убогое содержимое, хранившееся в ней, рассыпалось по площадке — старый носовой платочек с нарисованными на нем фиалками, который папа когда-то подарил ей на Рождество, три пенни, ее билет в Денвер… и дагерротип женщины, которая считала себя ее матерью. Когда он бросил дагерротип на пол вместе с другими мелочами, Энджел издала приглушенный крик ярости и сильно ударила его по колену.

Он, охнув, набросился на нее, и его лицо потемнело от гнева.

— Где он, сука? Куда ты его спрятала?

— Я не знаю, о чем вы говорите!

— Крест, черт возьми!

— Раздень ее, — предложил человек, который держал ей руки. Она чувствовала его горячее смрадное дыхание на своей шее. — Она, наверное, носит его на себе.

— Отойди от меня, грязный ублюдок!

Внезапно кто-то оттащил от нее высокого мужчину. Она не заметила, когда появился Адам, но в тот удивительный миг, когда хватка на ее руках вдруг чуть ослабла, она лягнула стоящего сзади нее мужчину и услышала крик, когда ее каблук вонзился в мягкую плоть. Она вырвалась, выхватила нож из чулка и метнула его. Нож попал в цель, и человек низкого роста упал на ограждения как раз тогда, когда Адам бросил туда же высокого. От тяжести доски затрещали, и оба нападавших полетели на землю. Не было слышно ни крика, ни грохота при их падении; были только сломанные перила, стремительный ветер и — тишина.

Адам повернулся к Энджел, тяжело дыша. Из его рассеченной губы капала кровь, но в целом он не пострадал. Его плечи были напряжены, кулаки сжаты, похоже, он ждал от нее каких-то объяснений.

Но Энджел только хрипло пробормотала:

— Я не нуждалась в вашей помощи.

Он приложил ладонь к ранке на губе.

— Я это понял.

Она вложила нож в ножны и нагнулась, чтобы собрать разбросанное по полу содержимое сумочки. У нее дрожали руки, и она не хотела, чтобы он это видел. Ее сердце так бешено колотилось, что было больно в груди.