Книга Конец Рублевки - Оксана НеРобкая

Когда Сашка уволился, общение на нет не сошло, хотя и стало менее интенсивным. Нечасто, но с завидным постоянством пересекались где-нибудь в кафе и разговаривали по нескольку часов кряду, потягивая холодное пиво. В одну из таких мужских посиделок Лешка сообщил о готовящейся свадьбе и пригласил в качестве свидетеля. Новость была неожиданной: Сашка не припоминал, чтобы друг серьезно встречался с какой-то девушкой. Оказалось, познакомился приятель со своей Оксаной два месяца назад. В считанные дни осознав, что захватившее обоих чувство – ничто иное как любовь, решили не тянуть резину. Леха сделал предложение, и девушка тут же согласилась.

Свадьба была скромной, но веселой. Снимки получились занятные: Сашку привлекала нестандартность, посему он тягал молодоженов по самым неожиданным местам Магадана, не традиционным для фотографирования брачующихся. Льстить себе было бы нескромно, но результат оказался недурственным.

Приехал домой, сунул толстую пачку отпечатанных фотографий в пакет, схватил кофту и запер дверь. Тут и Лешка позвонил.

– Здорово, старик. Ты скоро?

Встретиться они запланировали в демократичном и уютном баре «Два медведя», находящемся в получасе ходьбы от Сашкиного жилища.

– А ты уже там?

– Я в центральном парке, с благоверной гуляю. Я тут прикинул… Давай скорректируем планы. Погода блеск, обидно торчать в помещении. Может, ты к нам подтянешься?

– Я не против. Минут через двадцать буду.

– Ок, как подъедешь, набери.

Народа в парке было много. Редко выдается такой ослепительно солнечный день, да еще воскресный: двойная удача. Все лавочки в поле зрения были оккупированы. В открытом кафе с видом на водоем чудом удалось отыскать свободный столик. Сашка торжественно вручил кипу снимков. Влюбленные принялись рассматривать, то и дело комментируя. Оксана жмурилась от удовольствия, представляя, как вышлет по почте несколько снимков двоюродной сестре. У той не сложилось примчаться на свадьбу из другого города. Пусть теперь завидует, что пропустила торжество.

Леха крепко пожал руку друга:

– Спасибо! Если бы не ты, не знаю, на какие бы шиши мы наняли фотографа. Денег в обрез было. Я твой должник! Выручил ты по-взрослому!

– Пустяки!

– И вовсе не пустяки, – вмешалась Оксана, смешно сморщила веснушчатый нос: – И спорить бессмысленно!

Сашка умилился, глядя на трогательную пару. Лешка – рослый, широкоплечий брюнет и его возлюбленная – миниатюрная хрупкая блондинка, при всей своей непохожести смотрелись очень гармонично. Даже в выражениях их лиц было нечто идентичное: спокойная, тихая уверенность в светлом совместном будущем. Бывает же так, чтобы присказка о двух половинках оказалась настолько реальной! Эти двое были безупречно счастливы. Каким-то неведомым способом заражали позитивной энергетикой даже случайных прохожих, мельком бросивших на парочку взгляд. Парень по-доброму завидовал друзьям, искренне желая, чтобы их нирвана не кончалась.

Болтать о том о сем, поедая мороженое, было приятно. Сашка не заметил, как минуло три часа. А ведь он еще намеревался немного потрудиться: обработать и отшлифовать несколько изображений, отобранных им для Московской выставки фотохудожников Севера, куда его пригласили в качестве участника. Он еще не решил окончательно, ответит ли согласием. Мероприятие позиционировалось как модное светское событие для столичного бомонда. Выступать в роли провинциального болванчика, доказывающего, что искусство и творчество характерно не только для одухотворенного Питера и целеустремленной Москвы, не больно хотелось. Однако организаторы убеждали, что публика соберется приличная и понимающая толк в фото-арте, да и цели у выставки благородные. Средства будут направлены в Фонд помощи детям-сиротам. Этот факт не мог оставить Сашку равнодушным. Ведь он сам стал сиротой в нежном возрасте и воспитывался в детском доме.

Так или иначе, а изображения подготовить не лишнее. Ведь присутствие автора на выставке не обязательно. Он отправит снимки по электронной почте, и пусть организаторы распоряжаются ими по своему усмотрению.

Добрался домой в пятом часу. Сварил пельмени, пообедал. Потом засел за компьютер и не отрывался от монитора до десяти вечера. Увлекся, как всегда. А ведь хотел выйти пораньше! Быстро собрался и помчался на остановку автобуса.

Диск солнца не был виден, но небо почти не утратило лазурного цвета, ставшего разве что менее ядовитым. Было светло, но количество людей на улицах резко сократилось: завтра начало трудовой недели, все стремились лечь пораньше. Автобус лениво крутил колеса по проспекту Ленина, вдоль которого уныло торчали серые столбы потухших фонарей. Летом лампы не горят. Электричество включают осенью, когда возвращается нормальный режим дня и ночи, и по вечерам сумерки вновь опускаются на город.

Вышел на остановке «4-й километр основной трассы». Отсюда до сопки совсем близко. Спустился по отлогому склону к пыльной ухабистой тропинке, петляющей между домами частного сектора. Идти было легко: дорога вела вниз, будто бы давая путнику шанс отдохнуть перед грядущим затяжным подъемом. Широкий бурлящий ручей, преградивший путь, Сашка перешел по длинному трубопроводу, проложенному над землей на высоте около двух метров.

Скопление ветхих домов, наполовину скрытых дощатыми заборами, остались позади. Спустя 15 минут уже пересекал трассу, за которой начиналась сопка. На обочине стоял припаркованный джип. Должно быть, кому-то тоже приспичило прогуляться перед сном…

Мягкая почва, устланная травянисто-мшистым ковром, пружинила под кроссовками. Полчаса – и Сашка достигнет вершины. Подыщет бревно или большой камень и усядется созерцать очаг цивилизации, разместившийся на небольшом перешейке между двумя бухтами. Ускорил шаг, подчиняясь страстному порыву быстрее очутиться в полном одиночестве. Магадан – город маленький, жителей в нем всего-то сто тысяч. Но даже эти сто тысяч порядком надоедали и раздражали Сашку, когда долго не удавалось выбраться в безлюдную местность.

Свернул в пролесок. Вдруг странный звук заставил его остановиться. Замер, прислушиваясь. То ли слабый вой, то ли громкий стон, донесся из зарослей стланика, и тут же затих. Парень подумал, что ему, вероятно, показалось. Но не успел сделать и двух шагов, как звук повторился, на сей раз отчетливее. Сомнения исчезли: это был крик. Кричала женщина. Сашка мгновенно сориентировался, в какую сторону бежать. Что бы там ни происходило, он непременно это выяснит.

Бежать пришлось недолго. Уже через полминуты за кустарниками показались чьи-то тени, и послышался шум возни. Картина, открывшаяся взору, заставила парня похолодеть. Двое мужчин остервенело пинали лежавшую на земле девушку. Та уже не стонала, а лишь молча прикрывала лицо руками. Ее молчание сильнее взбесило негодяев. Один из них присел на корточки, с силой отнял ее ладони от лица, и, наклонившись, проорал в ухо:

– Говори, сука, говори!

Сашка понял, что вступать в диалог бессмысленно. Кинулся вперед, сбив с ног того, кто стоял возле жертвы. Эффект неожиданности сработал отменно: первые несколько секунд парень молотил противника в корпус, не встречая сопротивления. Даже удалось отправить его в короткий нокдаун. В этот момент второй очнулся от оцепенения и бросился на выручку. Он казался выше и массивнее, но на стороне Сашки была скорость. Еще подростком, в интернате он с компанией часто без спроса убегал «на волю», чтобы побродить по ночным улицам и напороться на неприятности. Вступать в дискуссии и инициировать драки с другими группировками отчаянных полукриминальных элементов, было весело. Адреналин зашкаливал, вызывая чувство эйфории. Именно поэтому детдомовцы вновь и вновь повторяли вылазки, борясь со скукой интернатовских будней. Благодаря опыту разборок, иногда с превосходящим по численности соперником, Сашка умел реагировать быстро и разумно. Он давно выучил: один мгновенный, очень мощный удар эффективнее целой серии мощных в меру.