Книга Влюбленный халиф - Шахразада

— Какое странное эхо, правда, учитель?

— Правда, мой мальчик. Я раньше никогда такого не слышал.

И опять Инсар-маг сказал только половину правды. Он действительно никогда такого не слышал. Но сразу понял, что значит этот странный хор: впереди лежала Пещера Предначертания. И теперь он знал, куда идти.

Видно было, что Аладдин прекрасно ориентируется и в пути к пещере, и во всех закоулках полуобрушенных ходов. Магрибинец решил не прибегать к магии без крайней нужды. Кто знает, что станет с Камнем, если он попытается использовать боевое заклинание черных магов? Быть может, он скроется под обвалом. Тогда путь к нему будет отрезан навсегда…

Поэтому Инсар-маг просто следовал за своим юным проводником, ни на шаг не отставая. Согнувшись в три погибели, но не став на четвереньки, добрались путники и до той самой пещеры.

Как Аладдин и говорил, это была старая выработка. Но своды ее были так внушительны, что даже свет факелов, разожженных магической силой магрибинца, не мог рассеять тьму. Он лишь отодвинул ее к углам и стенам. Но где же здесь искать Камень Судьбы?

Инсар-маг несколько минут стоял посреди этого каменного чуда, ошеломленный открывшимся зрелищем. Как это было непохоже на описание в старинных манускриптах! И где тот ход, что освещается старой медной лампой?

Маг поднял вверх руки, чтобы собрать силу камня, которая помогла бы ему открыть тайну. Черные рукава скользнули к плечам, и Аладдин с ужасом увидел, что руки мага черны так же, как и его одеяние.

Мераб вздрогнул. Ибо зрелище рук, словно облитых самыми черными чернилами из далекой страны Син, было более чем страшно. А потому не заметил юноша, что опять заговорил вслух.

— Но ведь магрибинец не чернокожий раб? Что же у него с руками?

И услышал ответ, вновь ему отвечал неспящий Алим — маг, не имеющий тела, но имеющий разум:

— Юный глупый Инсар некогда пытался вызвать из земных недр одно из порождений тьмы — страшного Тифона. Тот явился на зов. Но неумелый маг не смог удержать его в этом мире, да и не знал он, зачем может ему понадобиться чудовище. Рассерженное порождение мрака разъярилось и наказало юного надменного колдуна, дабы в следующий раз он твердо знал, кого и зачем зовет. Увы, Инсар урок усвоил, но не твердо и не полностью.

— Не понимаю, почему Аладдин не сбежал, едва увидев эти ожоги…

— Любопытство, мальчик. Обычное человеческое любопытство. — Если бы у Алима были плечи, он бы пожал ими в недоумении. — Вот смотри, даже сейчас, напуганный, с трясущимися губами, Аладдин все же пытается понять, что за человек перед ним.

— О учитель, — вполголоса проговорил Аладдин, — что у тебя с руками?

— Не бойся, мальчишка, это просто следы одного давнего спора. Вернее, некогда я прибегнул к заклинанию, что вызывает слугу самого Иблиса Проклятого. Тот явился, исполнил мою волю, но оставил вот такое напоминание о себе.

— Для чего же, учитель?

— Для того, чтобы я никогда не забывал о значении слова и принятого решения. И еще о том, чтожелания мага исполняются всегда. Но не всегда это приносит магу пользу… Не отвлекай меня, ученик.

Аладдин поклонился и отошел в сторону. Он еще в дороге удивился тому, как легко магрибинец согласился отправиться в каменоломни. Похоже, что его учитель знает об окрестностях города намного больше, чем говорит. И, похоже, ему, Аладдину, суждена какая-то совсем иная участь. Вовсе не участь ученика, который будет годами корпеть над свитками и искать вместе с учителем рецепты эликсиров…

— Вот, Мераб, видишь, мальчишка предчувствует недоброе. Но, как все люди, считает, что не ему придется сунуть голову в самое пекло. Или надеется на это.

Магрибинец тем временем обходил пещеру по кругу, пытаясь найти еще один ход. Факел, вернее, пламя, схожее с пламенем лампы, он разжег прямо в своей раскрытой ладони. И это было так страшно, что Аладдин, взглянув лишь раз, отвернулся и стал смотреть на камни у себя под ногами. Неверный свет факела плясал на срезах и углах пещеры. Когда-то отсюда вырезали огромные каменные блоки для стен прекрасного Багдада. Рассказывали, что каменоломни эти были так богаты, что камень развозили по всему подлунному миру. Мустафа-книжник говорил, что именно из камня этих каменоломен сложена терраса великого Баальбека… И что чудовищные каменные идолы, украшающие всю черную страну Кемет, тоже.

Аладдин уходил в пещеру все дальше, а она никак не заканчивалась. Юноша оглянулся на магрибинца. Здесь тот казался совсем маленьким…

Пещера тем временем превратилась в коридор, впрочем, достаточно высокий, чтобы идти, выпрямившись в полный рост. Стены по бокам серели в свете факела.

— Учитель, я нашел коридор. Быть может, он выведет нас отсюда.

Магрибинец обернулся на голос мальчишки: «Ну конечно, я должен был просто стоять на месте и ждать, что Человек Предзнаменования найдет нужный ход!»

— Я вижу, мальчик мой, — проговорил маг, догоняя Аладдина.

— Странный какой-то коридор… Смотри, учитель, свет факела отражается от стен так, будто они не сложены из камня, а сделаны из зеркал. Смотри, вот ты, а вот я… Вот твоя черная чалма, а вот моя рука тянется к стене…

— Нет! — в ужасе закричал магрибинец. — Не касайся стен!

— Но почему, учитель? Это же просто камень! Вот смотри, я подхожу…

И Аладдин положил ладонь на блестящую поверхность. Магрибинец застыл, словно окаменевший. Ему показалось, что вдоль коридора прошелестел ветерок — так мог бы удовлетворенно вздохнуть насытившийся лев.

Но юноша как ни в чем не бывало похлопал раскрытой ладонью по стене и пошел по коридору дальше. Только в тех местах, где стен касалась его ладонь, остались черные отпечатки пятерни.

«Да, это он, Человек Предзнаменования! И мы уже близко!»

— Смотри, учитель! Какая красота! Какое удивительное сияние!

Мераб вместе с Аладдином оказался в новой пещере. Она была намного меньше. Стены ее, как и коридора, сияли зеркальным блеском. Пол был усеян камнями странной формы: один напоминал огромное яйцо, другой был похож на ограненный алмаз, третий походил на гигантскую шишку ливанского кедра. У стены, словно сложенный человеческими руками, высился постамент. А на нем… На нем горела старая медная лампа. Огонь был невысоким, ослепительно голубым. Свет его играл в камнях под ногами и отражался неверными бликами в стенах.

Мераб рассмеялся.

— Ты об этой лампе спрашивал меня, мудрый бестелесный маг? Именно она стояла у тебя перед глазами?

В ответ раздался смешок Алима:

— Да, юноша, именно об этой лампе я и говорил.

— Но зачем она магу?

— Нет, магу лампа не нужна. Но именно она, старая медяшка, станет ключом ко всей этой истории.