Книга Звездолов - Патриция Поттер

Отец сделал все, чтобы добиться ее согласия на брак. Он грозил ей всеми возможными карами, включая тюрьму, расположенную под замком, но все это было лучше, чем брак с Эдвардом Синклером.

— Ну и что ты решила? — спросил он, исчерпав все свои угрозы.

— Я сказала тебе, что не выйду за него замуж, — ответила Марсали как могла более твердо. — Три года назад ты и сам бы ни за что не согласился на этот брак.

— Он не был мне так нужен три года назад! — закричал Дональд Ганн. — У тебя есть обязательства передо мной и перед твоим кланом!

— Никто, кроме тебя, не хочет войны с Сазерлендами, — бесстрашно заявила Марсали. — Четверть наших людей с ними в родстве.

— Они убили твою тетку! — снова завопил Дональд. — Твою собственную кровь! Они осрамили наше имя, а теперь ты, моя дочь, опозорила нас еще больше.

Марсали опустила голову. Отец обожал сестру, единственную оставшуюся в живых из всех его сестер и братьев. Он был счастлив, когда Маргарет выходила замуж за отца Патрика, это скрепляло узы двух кланов, союз между которыми насчитывал уже несколько столетий. Но Маргарет исчезла, оставив после себя ненависть и позор.

— Марсали, — голос Гэвина звучал спокойно и рассудительно, — где Сесили?

— В безопасности, — упрямо сказала она.

— Как ты можешь быть в этом уверена?

Марсали сжала губы. Она понимала, что их мучит беспокойство за судьбу Сесили.

— Марсали?

Она могла перенести гнев Гэвина, но ей трудно было молчать, видя его тревогу.

— Сесили еще ребенок, — сказала она в отчаянии. — Я не могу позволить, чтобы вы выдали ее замуж за кого-нибудь вроде Эдварда Синклера. Не понимаю, как вы могли даже подумать…

— Эдвард — лэрд. У него много земель, — напомнил ей отец.

— Ты хочешь сказать, много наемных солдат, — с горечью парировала Марсали. — У него уже было две жены, которые умерли молодыми.

— Одна из них умерла родами, — напомнил отец.

— Ну а другая? Ты же знаешь, что говорят.

— Сазерленд лжет! Он так же лгал и о Маргарет.

— У тебя нет оснований обвинять маркиза Бринэйра во лжи.

Кровь снова бросилась ему в лицо.

— Не смей никогда при мне произносить это имя!

Гэвин вмешался в разговор:

— Вы не могли уйти далеко от замка. Мы найдем Сесили. Люди прочесывают всю округу.

Марсали молчала. Сесили должна быть уже далеко отсюда. Сначала она боялась, что младшая сестра не согласится с их планом отправиться на юг вместе с Хирамом и Руфусом. Но, к ее удивлению, Сесили почти с восторгом натянула на себя мужское платье. Очарованная друзьями Патрика, несмотря на не совсем приятное начало знакомства, Сесили без всяких колебаний согласилась поехать с ними неизвестно куда. Оказалось, что маленькая тихая сестренка мечтала о приключениях и с восторгом воспользовалась возможностью попутешествовать.

Подойдя ближе к Марсали, отец произнес свой приговор:

— Ты останешься в своей комнате на хлебе и воде до тех пор, пока не согласишься выйти за Синклера и не скажешь, где твоя сестра. Гэвин, проводи ее.

Гэвин нахмурился еще сильнее, но не сделал попытки возразить отцу. Он посмотрел на сестру, и Марсали заметила, как в его глазах промелькнуло сочувствие. Но она увидела и непоколебимую решимость.

Поднявшись со стула, Марсали направилась к выходу. Дальнейшие споры были бесполезны. И все-таки она чувствовала, что победила. Она избежала брака с Эдвардом Синклером.

Марсали поклонилась отцу и вышла из комнаты. Гэвин ждал ее у двери, и они отправились на второй этаж, в ее комнату.

Теперь, когда худшее было позади, Марсали хотелось остаться одной и думать о Патрике. Вспоминать их поцелуи, любовь и нежность, светившиеся в его глазах, каждое его слово. Как ей хотелось верить, что он найдет выход и они будут вместе. Он не так уж изменился, решила Марсали. Это все тот же мальчик, который спас ее любимца. И тот же юноша, который подарил ей звезду с неба. Но сможет ли он совершить невозможное?

Марсали остановилась у своей двери и, поколебавшись, повернулась к Гэвину.

— Сесили в безопасности, — негромко сказала она.

— А что скажешь о Патрике? — спокойно спросил Гэвин.

4.

Марсали молча смотрела на Гэвина, сердце испуганно стучало в груди девушки.

Конечно, он слышал о возвращении Патрика. Здесь, в Верхней Шотландии, новости распространялись быстро.

— Марсали? — Взгляд Гэвина был суров.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — тихо ответила девушка.

— Думаю, что понимаешь. Ты видела его?

Марсали колебалась. Впервые она чувствовала себя такой одинокой. В ее семье принято было делиться друг с другом и бедами, и радостями, и неудивительно, ведь им пришлось пережить слишком много потерь. Трое братьев и сестер Марсали умерли в младенчестве, а ее мать заболела горячкой после рождения мертвого ребенка. Мачеха Марсали тоже умерла вскоре после того, как родилась Сесили, и девочка всей душой привязалась к крошечной, беспомощной сестренке.

Ее отец и тетя Маргарет также очень любили друг друга, и, когда Маргарет исчезла, отец чуть с ума не сошел от горя. Но Марсали не верила в то, что их бывший друг и союзник граф Сазерленд мог убить свою жену, и была категорически против кровной мести Сазерлендам. Даже если это означало ссору с братом, которого она искренне любила и уважала.

Поэтому она молча выдерживала испытующий взгляд Гэвина, и его вопрос повис в воздухе.

— Итак, Патрик вернулся, — наконец сказал он. Марсали молча повернулась и направилась в свою комнату, но брат остановил ее, положив ей руку на плечо.

— Из этого ничего не выйдет, Марсали, — сочувственно и строго сказал он. — Отец никогда не допустит брака между нашими семьями.

Он, как и Джинни, знал ее отношение к Патрику. Все эти годы она приставала к Гэвину с вопросами о мужчине, который должен был стать ее мужем, а он, в свою очередь, постоянно дразнил Марсали за ее интерес к Патрику.

— Он был твоим другом, — сказала Марсали с осуждением. — Ты называл его братом.

— Да, — согласился Гэвин. — Но я не могу пойти против воли отца. Родственники Патрика пролили кровь нашего клана.

— Ты не можешь утверждать это.

— Я знаю, что тетя Маргарет никогда бы не уехала, не сказав нам ни слова.

— А я знаю, что отец Патрика не мог солгать, — возразила Марсали. — Пусть маркиза Бринэйра нельзя назвать добрым человеком, но никто никогда не мог назвать его лжецом.

Тяжело вздохнув, Гэвин требовательно спросил:

— Где Патрик? И где наша сестра?