Книга Побежала коза в огород - Лариса Кондрашова

Например, лежа на боку и разглядывая спящего Игоря, она думала о себе: ее сердце сжималось от любви. Наверное, вслух это прозвучало бы таким искусственным, таким книжным! Неужели чувства, облеченные в слова, становятся похожими на музейные экспонаты с наклеенными на них бирками?

На самом деле чувства — это одно, а слова — совсем другое. И если бы она кому-нибудь стала говорить о своих чувствах к Игорю, та же Светка ее попросту высмеяла бы. «Какая любовь к перекати-полю? Выброси эту дурь из головы!»

А еще одна ее подруга, Соня, — как жаль, что они так редко видятся, — сказала бы: «Романтик ты, Мещерская! Давно пора твердо на ноги встать, а ты, как обычно, в облаках витаешь!»

Если все время думать о том, что могут сказать другие люди, любой свой поступок можно представить чем-то ненормальным. Вроде свинки или коклюша, которыми болеют дети, а Галя ухитрилась подхватить их в двадцать один год!

Но что бы подруги ни говорили и ни думали, а счастье вот оно, рядом. Лежит себе, положив на Галю свою большую рабочую руку. Похрапывает. Но ее это не раздражает. Галя тихо шепчет ему:

— Игоречек, любовь моя!

И улыбается, когда лежащий рядом мужчина поворачивает во сне голову, как будто прислушивается.

— Спи, спи, это я так…

Игорь живет у нее в доме уже второй месяц. Ей кажется, что на самом деле они вместе уже давно, так легко и плотно притерлись друг к другу.

Что бы Светка о нем ни говорила, котяра или не котяра, — скорее всего просто из зависти. За это время по крайней мере ни за чем предосудительным Галя его не застукала. Домой приходит вовремя. Если надо задержаться, звонит, предупреждает. Время от времени он ходит в наряды, но и с этих дежурств ухитряется ей позвонить, спросить, не скучает ли по нему.

Ее знакомые женщины любят судачить о том, что мужчины нынче если не пьяницы, так импотенты. А вот Игорь — ни то ни другое. То есть он пьет, конечно, но по случаю, в компании, и ни разу не допивался до того, чтобы падать или себя не помнить, вот только…

От собственных мыслей она краснеет. Вроде мелочи… Но если Игорь выпьет как следует, то на виду у всех начинает к ней приставать. Может, к примеру, поднять юбку и погладить ее ногу. Или целует ее в шею… Гале совестно перед другими, но отталкивать его она не может. Только шепчет ему на ухо:

— Игоречек, пожалуйста, не надо, неудобно, люди смотрят…

И все равно с Генкой его не сравнить. Тот по пьяни только других женщин пытался в углу зажать, и никогда — Галю.

Да ну его, почти год, как разошлись, чего и вспоминать! Галя целует Игоря в плечо и со счастливой улыбкой кладет на него голову.

Вспомнить хотя бы одно: деньги, хотя это стоит чуть ли не на последнем месте. Генка приносил ей слезы, а не деньги, а Игорь… Он дает их, не скупясь. Просто кладет на полку такую славненькую пачечку в две ее месячные зарплаты и говорит:

— На пару недель хватит?

Говорят, будто бы военные сейчас не слишком много получают, но по зарплате Игоря этого не скажешь. Наверное, он где-то подрабатывает, такой умелый да хозяйственный. А может, у него какой-нибудь свой бизнес. Галя стесняется спрашивать. И, откровенно говоря, боится, что он скажет ей, как уже было однажды:

— Оно тебе надо? Меньше знаешь — крепче спишь!

С его деньгами Галя вполне могла бы не работать, но ей неудобно: они же все-таки не муж и жена. Да и чем ей заниматься дома? Делать уборку Галя и так успевает, а с другими хозяйственными делами они с Игорем легко справляются вместе.

Она опять счастливо вздохнула: даже странно, что в мужчине столько достоинств. За это время они ни разу не поссорились, а в компаниях, Галя заметила, подруги с завистью посматривают на ее избранника и на то, как он за ней ухаживает.

Правда, хозяйственных дел у нее ощутимо прибавилось. Раньше Галя не консервировала — если что нужно было, огурцы там, помидоры, к маме бегала, а Игорь заставил ее эти взгляды пересмотреть.

— Взять у мамы? — удивленно переспрашивал он. — Разве ты маленькая девочка? Ты взрослая женщина, семью имеешь…

Это он про них говорил — семья! И Галя старалась. Тем более что Игорь на диване не лежал, а, едва появившись дома после работы, переодевался и являлся к ней на кухню:

— Солнышко, чем тебе помочь?

И Солнышко старалось изо всех сил, светило всеми своими лучами.

Сначала, надо признаться, это обращение ее немного коробило. Казалось слишком универсальным. Вон даже в очереди порой мужчины так к женщинам обращаются. Но Игорь уверил ее, что Галя — единственное на свете Солнышко, потому что и волосы у нее солнечного цвета, и в глазах солнечные зайчики скачут, и улыбка солнечная. Солнышко — никуда не денешься!

Накануне он ее предупредил:

— Завтра, Солнышко, я с работы домой не приду. В наряд заступаю.

Она уже и привыкла: наряд так наряд. В него офицеры заступали на сутки. Это давало ей возможность полениться, как прежде, и у плиты не стоять. Галя легла на диван с любимой книжкой и рядом положила телефонную трубку. На случай если Игорек захочет позвонить.

Мысленно произнесла его имя и расплылась в улыбке. Повезло тебе, Галка, ох и повезло! Такой мужик достался, какого и не бывает!

— Солнышко! — позвонил он со своего дежурства. — Я уже соскучился. Как ты там без меня?

— Сегодня лягу пораньше, — проворковала она кокетливо. — Все равно нечего делать.

— Завидую, — отозвался он. — А мне не придется ночью выспаться. И завтра, как назло, политзанятия, припозднюсь, так что ты не волнуйся.

— Но я тоже буду скучать, — сказала она.

И вот сегодня Галя пришла с работы, приготовила ужин, укрыла его потеплее, чтобы подольше не остывал, сама кое-как перекусила и опять легла на диван, положив рядом телефон. Едва устроилась, как он зазвонил. Галя схватила трубку.

— Это Галя? — раздался в ней незнакомый женский голос. — А я Рая.

— Какая Рая? — спросила она внезапно севшим голосом, а внутри все у нее просто вопило от страшного предчувствия: «Брось трубку, не говори с ней, брось!»

— Любовница Игоря, — насмешливо проговорила женщина.

— Я вам не верю, — пересохшими губами прошелестела Галя.

— Тю, глупая, чего бы мне так просто звонить? Да он только утром от меня ушел!

— Зачем вы врете? Игорь был в наряде.

Она понимала, что ввязывается в глупую бабью перепалку, что ей не нужно слушать эту наглую незнакомку.

Мало ли кто может позвонить?! Повесь трубку, и горя знать не будешь. Но она продолжала прижимать ее к горевшему уху. И слушать, слушать…

— Какой наряд, детка! Когда мы вместе, на нас никаких нарядов нет. И три дня назад он у меня ночевал…

Три дня назад! Ну да, тогда он еще пожаловался, что друг попросил его заменить в наряде.