Книга Ловушка для плейбоя - Кейси Майклз

— Мама всегда говорила, что у нас в глазах прыгают чертики. Отец умер всего через пару месяцев после того, как я окончил университет. Все случилось очень внезапно. Ему поставили диагноз, а через две недели его уже не стало. Мама была не в силах жить здесь без него и перебралась во Флориду.

— Мне очень жаль. Наверное, терять родителей очень больно.

— Да, это так. — Сэм взял ее за руку и провел в эркер, огромные окна которого выходили в сад. — Вот об этом месте я тебе говорил.

— Здесь ты хочешь установить ель из пуансеттий? Это будет просто великолепное зрелище. И эркер расположен очень удачно — на фасаде. Все, кто приближается к особняку, будут видеть ель в окнах — весьма красноречивое зрелище!

— Красноречивое — потому что ель красная, да?

— Будешь издеваться, я сделаю ее из розовых пуансеттий и покрою искусственным снегом. В этом деле я мастер. — Она в нетерпении взглянула на Сэма. — А когда ты покажешь мне ваш гигантский банкетный зал, который мне предстоит превратить в уютный уголок для маленькой вечеринки? Давай осмотрим его, а потом, похоже, мне придется попросить еще вина, чтобы немного успокоиться и прийти в себя. Потому что, Сэм, работы просто непочатый край!

— Я в тебя верю. Идем, банкетный зал в той стороне. — Он взял ее за руку, и это было так приятно и так естественно. Нужно вести себя осторожнее — девушка начинала интересовать его все сильнее. Необходимо хорошенько все обдумать. Обычно в отношениях с женщинами Сэм трезво контролировал ситуацию. Нельзя терять голову и на этот раз.

Они прошли еще одну гостиную, небольшой холл, столовую, и все это время Пейдж не переставала восхищаться лепными потолками и невообразимой красоты каминами, часть которых была привезена из Англии и Франции.

В музыкальной гостиной Сэм продемонстрировал гостье антикварный рояль. На нем, по легенде, когда-то играл сам Моцарт.

— А с этой старинной арфой тоже наверняка связана какая-нибудь история? — Пейдж указала на стоящий в углу раритет.

— О, да! — Сэм улыбнулся. — Есть одна страшилка о том, что бывает с маленькими непослушными мальчиками, когда они пытаются просунуть голову между струн. Я однажды чуть ухо себе не отрезал. В скучные дождливые дни, знаешь ли, этот дом таит для ребенка немало опасностей.

— Не могу себе представить, каково оказаться единственным ребенком в таком огромном доме, — призналась Пейдж, сочувственно пожимая Сэму руку. — Тебе было здесь одиноко?

— Нет, Пейдж. Я бы мог, конечно, чтобы вызвать твое сочувствие, понапридумывать сейчас, как трудно жилось несчастному богатенькому мальчику. Но мне не было одиноко. На самом деле я был настоящим сорвиголовой.

— Был?

— Ну, да. Сейчас я исправился. — Они уже вернулись в холл и теперь стояли перед высоченными — около пяти метров — резными дверьми, находящимся прямо под галереей. — Ты готова?

— Уже не знаю. Похоже, у меня начинается паника. И это, наверное, станет последней каплей. О боже! — Глаза Пейдж округлились, дыхание перехватило, когда Сэм распахнул двери и медленно под руку ввел ее в зал.

— Посмотри, наверху — хоры для музыкантов. Там очень удобно прятаться и подсматривать за тем, что происходит в зале, особенно когда взрослые считают, что ты уже спишь. А еще оттуда классно пускать самолетики.

— Пускать самолетики здесь? Сэм, это кощунство. Хотя, наверно, они здорово планируют. — Пейдж подошла к обеденному столу. — Сколько человек за ним размещается? Сорок?

— Почти угадала. Сорок два.

Девушка осторожно провела рукой по полированной столешнице.

— А сколько гостей будет на твоем приеме?

— Человек восемь-девять. Как насчет бокала вина?

— Самое время. — Она обернулась к Сэму, в ее изумительных зеленых глазах застыло выражение священного ужаса. — Сэм, невозможно сделать это помещение уютным для девяти человек. Только если разбить где-нибудь в углу палатку и принимать их в ней.

— А что, интересная идея. В каком углу лучше, как считаешь?

— Сэм, я же пошутила. Хотя...

— Продолжай, продолжай, кажется, я даже слышу, как у тебя в мозгах колесики завертелись. Можешь размышлять вслух.

— Я не размышляю, Сэм, я фантазирую. Это разные вещи. Итак, палатка. Вернее, шатер. Вернее, даже несколько навесов...

— Навесов? Не понимаю. — Сэм покачал головой, пытаясь отогнать неприятное ощущение. Ему показалось, что Пейдж, стоя всего в двух шагах, на самом деле сейчас далека от него и полностью поглощена работой.

— Ничего, поймешь. Полосатые яркие навесы, натянутые на пиках или алебардах... Это будет рождественская ярмарка в средневековой английской деревушке — в натуральную величину. Такое само собой напрашивается!

— Не слышал, чтобы кто-то о чем-то спрашивал... — Сэм сделал вид, будто прислушивается.

— Тебе и не обязательно. Главное, чтобы слышала я. Мне уже почти все ясно: шатер мы раскинем для небольшого приема в Сочельник, а вот на Новый год устроим деревушку — вдоль стен навесы, в каждом подают какое-то блюдо — как шведский стол. Ты же собирался устроить шведский стол, правда?

— Даже если и не собирался, соберусь.

— Прекрасно! У меня есть на примете подходящая фирма. Итак, под одним из навесов будут предлагать нарезку, под парой других напитки. Официантов оденем в средневековые костюмы. А между гостями будут ходить фокусники, жонглеры, бродячие певцы и музыканты. Погоди-ка. Не обязательно им всем бродить, ведь есть специальное место для оркестра.

Сэм тоже начал загораться этой идеей. В зале таких размеров вполне можно было устроить все, о чем говорила Пейдж. Но самое главное — наверняка эта затея понравится и дяде Неду, может, ему даже захочется присоединиться к гостям.

— Так и сделаем. В столь гигантском зале люди не будут чувствовать себя комфортно. Здесь нужно что-то особенное. Сэм, пожалуйста, скажи, что согласен!

Глаза Пейдж сияли, как изумруды. Она смотрела на Сэма с надеждой и чуть ли не с мольбой, будто речь шла не об адском объеме работ, а о чем-то легком и приятном.

— Если считаешь, что справишься, — вперед!

Пейдж вздохнула с облегчением.

— Сэм, это будет по-настоящему чудесно! — Она просто светилась от радости. — Подумать только, после украшения «снегом» розовых елок — и такой заказ!

— Рад за тебя. Принимаю благодарности!

На мгновение Пейдж замерла, потом подошла к новоявленному работодателю, обняла за шею и улыбнулась:

— Спасибо, Сэм, честно. И мне неважно, почему ты так делаешь. Для меня это огромная удача! Ты даже не представляешь... Бэлфор-Холл — волшебный шанс, о каком я и мечтать не смела. — С этими словами в порыве чувств она поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы.

Вот тебе раз! Кто бы мог подумать, что Бэлфор-Холл — великолепное возбуждающее средство. Сэм ощутил сильнейшее желание, и начал было отвечать на порыв Пейдж, но в этот момент она отступила.