Книга Драконов бастард - Илья Крымов

— Я сказал, чтобы ты встал на месте, тварь! И ты встанешь на этом месте, или я тебя испепелю! — Загустевшая в горле слюна заставляла его голос клокотать, уподобляясь звериному рыку. Тобиус занял боевую стойку.

— Ну что ты привязался ко мне? — устало спросил малефикарум. — Пшел вон, щенок, пока во мне еще осталась капля милосердия.

— Ты не проявлял милосердия к тем, кого подвергал вивисекции, подонок! Тебе незнакомо значение этого слова!

— Какие громкие слова для желторотого юнца.

Вокруг колдуна закрутилась воронка грязной магической силы — настоящий ураган магии, готовой быть пущенной в ход. Он один уже выдержал противостояние с двоими волшебниками и двоими монахами, получил множество увечий и растратил сотни иоров[10]магии, но за его плечами было еще больше силы, гораздо больше. Против колдуна стоял Тобиус, молодой, но не слабый волшебник, переживший много трудностей, участвовавший в боях против других магов, опытный, отчаянный и непоколебимо уверенный в своих способностях. Ни страшная сила, ни жуткие вещи, творимые Змеиным Языком, не смутили его, лишь разожгли жгущее чувство ненависти к зверю, потерявшему человеческое естество.

— Бешеная тварь… нет, не будет никакого суда! Никуда я тебя не поведу, а просто убью тебя! — Желтые глаза серого мага пылали яростью, ярко, словно янтарные угли в очаге.

— Какие ужасные угрозы… вы жестокий человек, чар Тобиус!

— Ага, и очень коварный…

Серебряный перстень с украшением в виде головы и крыльев полярной совы мягко засветился на пальце Тобиуса, и рядом с магом появилась тощая восьмифутовая фигура. Она словно состояла из одних только прямых линий и полупрозрачного голубовато-белого льда. Существо распространяло вокруг себя потоки сильного мороза, которые покрыли древесные стволы и землю слоем скрипучего наста, длинноносая голова безразлично уставилась на колдуна, рот-трещина выдохнул облако мороза. Дух бурана, одна из тех сущностей природы, которые укутывают мир в белое одеяло с приходом зимы, сильнейший из слуг Тобиуса, был готов исполнять приказы, и они не заставили себя ждать.

— Убей его!

Дух поднял руки, растопырил пальцы-сосульки на широких ладонях и исторг волну убийственного холода. Атака продолжалась всего три секунды, но этого было бы достаточно, чтобы умертвить все, что попало под удар. Однако когда дух прекратил морозить, превратив часть леса в зимнее царство и заковав реку в лед, Змеиный Язык остался невредим. Он стоял в столбе красного жара, и восходящие потоки нагретого воздуха пополам с паром колыхали его одеяние.

— Впечатляет, чар Тобиус. Но со мной вам не тягаться. Видите ли, дело в том, что у меня есть друзья…

Колдун стоял к Тобиусу вполоборота, левым плечом вперед, но потом он медленно повернулся — и серый маг увидел его правую руку. Рукав плаща был оторван, а красную, словно ошпаренную кипятком кожу покрывали шрамы. Не следы старых ран, но точная последовательная скарификация, линии магического рисунка и демонологические глифы, вырезанные по живой плоти.

— …в Пекле.

«Так он и одолел иоаннита, — с замирающим сердцем подумал Тобиус, — демонопоклонник!»

Змеиный Язык имел покровителей в Пекле, возможно, даже заключил контракт с кем-то из демонов и теперь пользовался их силой. Чтобы одолеть такого колдуна, нужен был опытный демонолог, или сильный священник-экзорцист, или… Колдун взмахнул рукой, и с его пальцев сорвались огненные струи, превратившиеся в пылающий кнут. Широкий взмах — и кнут с громким хлопком обрушился на духа бурана. Тобиус бросился в сторону, спасаясь от страшного потустороннего жара, а его слуга испарился и вернулся обратно в перстень.

Тобиус нырнул за ближайший древесный ствол и бросился бежать. Дерево захлестнул кнут, и оно воспламенилось. Волшебник бежал и нашептывал слова заклинания, которое сам же и придумал какое-то время назад, он еще не успел опробовать его, но вот-вот намеревался это сделать. Сунув руку в поясной кармашек, он выбросил на землю два артефактных камушка, которые превратились в земляных элементалей. Пока призванные слуги безропотно погибали от ударов кнута, маг мчался прочь. Близость страшного жара трижды опаляла его спину, отчего плащ на плечах нервно дергался и протестующе рычал, но Тобиус всякий раз прибегал к тактической телепортации, молниеносно перемещаясь на незначительное расстояние в сторону, тем и спасая собственную жизнь.

— Куда же вы, чар Тобиус? — кричал Змеиный Язык. — Как можно убегать после стольких грозных слов, брошенных в порыве наглости?

Серый маг немедленно развернулся и встретился с малефикарумом лицом к лицу. Он не поддался на провокацию, просто заклинание уже было завершено, осталось донести его до цели.

— Ты умрешь, клянусь Даром, я убью тебя!

— Я предлагал вам оставить меня в покое, чар Тобиус, но моя невиданная щедрость не была оценена по достоинству.

За спиной колдуна образовалась черная выгоревшая просека, лес погибал, горели деревья и кустарник, огонь лизал скалы и пожирал мхи, гоня прочь испуганных до полусмерти животных. Сила Пекла несла в хрупкий мир живых существ разрушение и боль, как и было ей положено.

Малефикарум взмахнул рукой, вскидывая пламенный кнут для удара, Тобиус ринулся вперед, навстречу смерти, молниеносно телепортировался в сторону, избегая нечестивого оружия, а затем совершил прямой рывок, подходя вплотную к врагу. Кнут — это оружие опасное, но медленное, вблизи почти бесполезное, а вот булава — совсем иное дело. Поэтому удар тяжелой бронзовой дубины по правому плечу легко сломал врагу ключицу. С бешеным воплем колдун вскинул свободную, левую руку, на которой уже выросли кинжальные когти, но Тобиус ударил его кулаком в солнечное сплетение. В следующее мгновение труп колдуна упал наземь, когти исчезли, демонический кнут погас и растаял, будто его и не было. Сердце убийцы больше не билось, кровь замедляла бег в жилах, легкие не наполнялись воздухом.

Заклинание Мясной Гроб было придумано самим Тобиусом и не имело известных аналогов. Его нельзя было использовать на больших расстояниях или держать в жезле, только вблизи, только свежесплетенным, но результат того стоил. Один удар — и неминуемая, неотвратимая смерть настигала любого. Самым сложным было подобраться к врагу вплотную: ведь волшебники обычно предпочитали атаковать друг друга на больших расстояниях.

Тобиус вытер рукавом мантии пот с грязного лба. Остатки чернил, кровь, копоть… Волшебник тихо застонал, думая о том, что хоть колдун и умер, но последствия его дел остались — лес продолжал гореть. Он пошел в сторону очага возгорания, думая, как бы потушить все и не надорваться, когда за спиной полыхнул новый источник жара. Маг развернулся, понимая, что не успевает защититься, но вместо Змеиного Языка с кнутом наготове увидел тварь из демонологических атласов — ахога. Козлоногое воплощение лжи, демон из Пекла, уродливое чудовище, источающее жар и серное зловоние.