Книга Моя свекровь - мымра! - Людмила Милевская

— Вот эти.

Фрося изумленно открыла рот, да так, не закрывая его, испросила:

— Кому ты должна их отдать?

— Да парням этим, твоим “кентам”, — пояснила я, чувствуя,как прямо на глазах портится настроение: еще недавно счастливой была и вот, ужеосиротела на кучу долларов.

Испортилось настроение и у Фроси.

— Сколько здесь? — спросила она, кивая на мой трофей.

— Ты разве не знаешь? Семьсот.

— Живодеры! — воскликнула Фрося. — Да все это стоит гораздодешевле! Ты что, именно столько им заплатить обещала? Семьсот долларов?

— Ну да, — рассердилась я. — Обещала, как же, держи карманшире. За кого ты меня принимаешь? Они сами мне заплатили. — Подумав, добавила:— Я их заставила.

Фрося вдруг потеряла дар речи — абсолютно искренне этачертовка была сражена. В мою душу даже закралось сомнение.

— Тебе заплатили? — оправившись от изумления, закричала она.— Заплатили семьсот баксов? За что?

— Будто не знаешь! — гаркнула я. — Или ты думала, что ядаром в порнухе сниматься должна! Вижу теперь какого ты мнения о своей лучшейподруге!

Бедная Фрося пошла вразнос — совсем над собой контрольпотеряла: вскочила, по комнате заметалась, потом опустилась на пол, открыла роти, тараща глаза, долго, как рыба на берегу, беспомощно воздух глотала. Моесостояние было не лучше: я понять ничего не могла и терялась в догадках, ноделала это весьма эстетично: в позе, почти роденовской.

Наконец к Фросе вернулся дар речи.

— Эти мерзавцы заставили тебя в порно сниматься? — сбесконечным отчаянием воскликнула она.

Я обиделась:

— Меня невозможно заставить. Сама согласилась.

Не признаваться же любимой подруге в таком унижении — зачемпонапрасну доставлять Фросе радость?

— Постой, разве это не твой прикол? — опешила Фрося.

— Нет, конечно, прикол пока твой, но и мой не за горами.Долго ждать не придется, — заверила я.

Ефросинья в испуге оглянулась на дверь, нервно облизала губыи, задыхаясь, спросила:

— А кто эти люди?

Я усмехнулась:

— Тебе видней. От себя могу лишь добавить, что артисты ониплохие. Да и ты, голубушка, часто фальшивишь. Думаешь, я не видела, как тысмехом давилась, когда эти твои “кенты” с деланной крутизной в квартирувломились.

— Вломились твои дружки, — уточнила Фрося.

Я подскочила, словно ужаленная:

— Что ты хочешь сказать?!

— Этих людей вижу впервые, — заверила меня Ефросинья ислегка раздраженно добавила: — Хватит, Соня, побаловала, меня удивила, но вовсем надо меру знать. Тем более, что на этот вечер намечена важная встреча:речь о картинах моих пойдет. У меня выставка на носу в Германии. Пожалуйста,прикажи своим милым друзьям, пускай отвезут нас обратно.

— Что значит — обратно? — гаркнула я. — Как — прикажи?

— Как можно строже.

— Разве эти орлы не твои “кенты”?

И наступила немая сцена. Фрося распахнула глаза: так долго иизучающе на меня чертовка смотрела, что мороз по коже продрал. Я хребтомощутила: гадает, шучу я или всерьез?

Схватившись за голову, я завопила:

— Так это, выходит, совсем не прикол!

— Не прикол?! — ужаснулась Фрося, хватаясь за сердце.

И опять наступило молчание — мы обе переваривали то, что снами случилось.

Не знаю о чем размышляла подруга, но я взять в толк немогла, что понадобилось от меня мерзавцам-верзилам. К чему это порно? Есликто-то решил погубить мою репутацию, почему так долго терпели? Почему нехватали меня в Москве?

А может не хватали как раз потому, что я и сама с этим деломнеплохо справляюсь — так ловко гублю свою репутацию и карьеру, что врагам дажезавидно: им так не суметь.

Да что там врагам, подругам моим уже тошно. Сами судите: спятым мужем едва развелась, чуть второй раз замуж не вышла — не удивляйтесь, уменя свой отсчет — но не вышла, одумалась вовремя, и почти расписалась с такимму… чудаком, что у бабы Раи, экономки моей, едва не случился удар. Уже послеэтого подвернулся последний муж, Роберт — мужчина моей мечты.

Скажу я вам: нет хуже трагедии, чем сбывшаяся мечта.Счастливый брак меня подкосил, я совсем растерялась: что делать? Как теперьжить?

Даже свекровь не спасает: ее ложка дегтя утонула в нашей сРобертом бочке счастья.

Как истинно русская к благу я не привыкла, вот и дернула кФросе приключений искать.

И кто знает, не добрый ли человек приказал схватить меня исюда усадить, чтобы спасти от дальнейших дурацких поступков.

Тогда зачем меня в комнате этой держать?

Гораздо надежней лишить меня жизни: тогда уж точно глупостейне совершу, а на них я огромная мастерица…

И тут меня осенило: вот он, мой эгоизм, при чем здесь, чертвозьми, я?! Хватая меня, верзилы Фросю мою хватали — я же у ее картины стояла.И блуза на мне ее была.

Но за что хватать мою Фросю?

Она же ни рыба ни мясо: безобидна, безгрешна, добра. У неедавно отобрали, все, что смогли — точнее, все, что было у Фроси. Остался толькоталант, его-то не отберешь. И защищаться она не умеет, и на хитрость ведется…

Нет, что-то не вяжется здесь…

Тут и порнуха припомнилась. Как странно ее снимали. Что запорно, когда все одеты? И этот Арнольд со своею капустой — комичный, чертвозьми, персонаж!

Мысль вернулась в пункт отправления: “Да нет, это розыгрыш!Проводят меня, как последнюю дуру!”

Я глянула на Фросю; и она с улыбкой глянула на меня.

“Нет, все же ей надо было идти в артистки!”

— Ефросинья, хватит меня дурить, — сказала я со смешком,игриво толкая подругу в бок.

— То же самое могу сказать и тебе, — рассмеялась и Фрося. —Это надо же такое придумать? А я, глупая, повелась. Да любой же знает, какая тыфантазерка! И приколистка!

Она глянула на часы и нахмурилась:

— Ну все, Софья, хватит, пошутили и будя. У меня важнаявстреча на вечер намечена. Опаздывать я не могу.

“Ох и хитрунья”, — подумала я и насмешливо предложила:

— Поэтому быстро зови орлов, пусть везут нас обратно. Яустала, ванну принять хочу, лобстера слопать, хлебнуть твоего винца.