Книга Уникум - Варвара Клюева

— А как же быть с водой?

— А чего тут сложного? — удивился Марк. — Пускай Прошка с Лешей идут.

— Я?! — взвизгнул Прошка. — Опять?

— Вчера, между прочим, воду принесли мы с Лешей.

— Ну и что? Кто нас сюда притащил? Я, например, на такой отдых не подписывался. Топать по этим чертовым камням, да еще по жаре, десять километров!

— Тебе полезно, — нравоучительно заметил Марк, — жирок растрясешь.

— Вот сам и растрясай, а у меня найдутся занятия поприятнее. Я сюда отдыхать ехал. — С этими словами Прошка демонстративно разлегся на надувном матрасе, заложил ногу за ногу, а руки сложил на кругленьком брюшке.

— Это что, бунт? — осведомилась я ледяным тоном.

— Да. Бунт!

— Повесить мерзавца на нок-рее! — кровожадно рявкнул Генрих.

— Это будет затруднительно, — возразил чуждый романтике Леша. — Лучше не давать ему воды.

— Мы так и так не сможем ее ему давать. Воды-то нет, — напомнила Машенька.

Марк одним стремительным движением выдернул из-под Прошки матрас и, подняв за шкирку, поставил на ноги. Прошка к этой процедуре отнесся на удивление спокойно. Он не вырывался, не возмущался, но на физиономии его ясно читалось, что насилием от него ничего не добьются.

— Давайте, давайте. Бейте меня, пинайте. Потакайте своим кровожадным инстинктам. Чего еще от вас ждать!

— Последний раз спрашиваю: пойдешь за водой? — грозно спросил Марк.

— Нет! — твердо ответил Прошка.

Положение, как всегда, спасла Машенька.

— Значит, с Лешей пойду я.

— Нет-нет! — испугался Генрих. — Лучше я. Марк с Варькой могут принести вино и мясо без меня. Это же не тяжело, от силы килограммов десять. Зачем же втроем идти?

— Анри, ты и без того каждый день туда мотаешься. И вряд ли тебе это нравится больше, чем Прошке.

— У тебя совесть есть? — поинтересовался у Прошки Марк.

И Прошка дрогнул.

— Ладно, так уж и быть. Но завтра и послезавтра даже не просите!

За завтраком Эрих с Алькой раскапризничались и стали жаловаться на животы. Машенька измерила им температуру и озабоченно нахмурилась.

— Тридцать семь и пять. Прямо не знаю, как быть.

— Слушай, ведь Славкина Татьяна — детский врач, — вспомнила я. — Вечером придет, и попроси ее посмотреть на детей.

— Это идея. Только я, пожалуй, не буду ждать до вечера. Мало ли что? Лучше сама схожу с ними в пансионат.

— По жаре? С температурой? По-моему, не слишком удачная мысль.

— Ничего, мы потихоньку. Зато, если, не дай бог, что-то серьезное, там и оборудование есть, и врачи, и лекарства.

Хныкающих близнецов отмыли, переодели во все чистое и повели на осмотр. Генрих, естественно, отправился сопровождать семейство.

Через час мы с Марком двинулись за покупками. Вино на рынке нашли без проблем, а вот мяса у продавцов не оказалось.

— Кто ж сюда мясо повезет? — удивился абориген, к которому мы обратились с вопросом. — Тут же полный пансион, с питанием. Завтрак, обед и ужин, все как положено.

— А овощи тогда почему возят?

— То ж витамины. Они никогда не помешают. Можно на пляж с собой брать или там салатик лишний перед сном скушать. Опять же перед отъездом отдыхающие домой себе накупают. А мясо — куда его?

Мы почесали в затылке и решили попытать счастья в пансионатской столовой.

— Мяса нема, деточки, — сказала нам добродушная толстая повариха. — Если хотите, могу продать курей. Только они непотрошеные.

Делать нечего, пришлось брать непотрошеных «курей».

— Как ты думаешь, Мирон курами удовлетворится? — спросила я Марка, когда сделка была совершена.

Марк мрачно покачал головой.

— Не знаю. Но я не собираюсь ради его прекрасных глаз тащиться в Алушту. Если полезет в бутылку, дадим ему денег, пусть сам мясо добывает.

— Боюсь, что полезет. А я Машеньке обещала его не обижать. Кстати, надо узнать, как там дела у Эриха с Алькой. Ты возвращайся, отнеси кур, а я попробую их разыскать.

Лавируя между шеренгами курортников, спешивших с пляжа в столовую, я пыталась угадать местонахождение медпункта. Первая попытка окончилась неудачей. Унылое трехэтажное здание, куда я мысленно поместила пансионатских больных, оказалось административным корпусом. Не полагаясь больше на интуицию, я решила навести справки у седоусого служителя, присевшего отдохнуть на скамейку. Выслушав мой вопрос, почтенный старец неспешно затянулся папиросой, снял форменную фуражку, провел рукой по желтоватым от никотина редким прядям волос и ткнул пальцем в сторону симпатичного двухэтажного особнячка. Поблагодарив старичка, я с некоторым сомнением двинулась в указанном направлении. И действительно, под кремовым портиком красовалась табличка: «Лечебный корпус».

В дверях медпункта я столкнулась с Машенькой.

— Варька, как хорошо, что я тебя встретила! А то уже хотела передать новости через Славок. Слушай, оказывается, здесь бывший соученик Татьяны врачом работает. Она нас сразу к нему и отвела. Он думает, что ничего страшного у Эриха с Алькой нет, просто акклиматизация так проходит, но на всякий случай предложил сделать анализы и денек-другой подержать детей в изоляторе. Но они подняли рев, так он и мне предложил с ними остаться. Наверное, ради Татьяны старался. Видела бы ты, какими глазами он на нее смотрит!

— А Генрих где?

— Сидит в палате, троглодитам книжку читает. Я его попозже к вам отправлю, ладно?

— А сама-то придешь?

— Да какое там! Они меня ни за что не отпустят.

— Обидно получилось.

— Да ну, пустяки. Не в последний же раз собираемся. Послушай, я тут столкнулась с Ирочкой. За ней такой шлейф поклонников следовал! Она так и светилась от счастья.

— Бедный Славка! Интересно, как он к этому относится?

— Не знаю, но, по-моему, не обращает внимания. Знаешь, мужья разные бывают. Одни за кинжал хватаются, если жене кто-нибудь пальто подаст из вежливости, а другие, наоборот, гордятся, если жена пользуется успехом. Думаю, Славка понимал, на ком женится. Она ведь актриса. Ей, наверное, без поклонников и жизнь не в радость.

— Да уж, похоже на то. Ну ладно, мне, пожалуй, пора. Выздоравливайте поскорее.

— Постараемся.

Вскоре после моего возвращения в лагерь явились Славки и Мирон — для оказания помощи в заготовке дров. Узнав о курах, Мирон скривился:

— По-моему, вчера мы договаривались о мясе.

— Да, но о чьем именно мясе, никто не уточнял, — огрызнулась я.

— Речь шла о шашлыке.