Книга Честь Джека Абсолюта - Крис Хамфрис

— Значит, они пойдут на абордаж? — спросил Джек.

Линк кивнул.

— Как пить дать пойдут. И тут у нас появится шанс отыграться. Конечно, как капер, этот фрегат наверняка имеет на борту вдвое больше людей, чем у нас…

— Если не втрое, — подал голос ирландец.

— Ну так и что же? Для англичан это нормальное соотношение сил. В нашей истории полно случаев, когда мы побеждали втрое превосходящих нас в численности врагов.

«А во французской истории наверняка полно обратных примеров», — подумал Джек.

— Итак, — заключил Линк, — мы вполне способны отбить натиск пиратов и вышибить их с нашего корабля. Что скажете?

Джек посмотрел на Рыжего Хью, который с удивительной сосредоточенностью рассматривал собственный указательный палец. После достаточно продолжительной паузы он поднял глаза и спокойно спросил:

— А зачем нам сражаться?

— За… зачем? — Это слово, очевидно, застряло у капитана в горле. — Но матросы… они будут смотреть на вас, сэр. Вы же солдаты. Вы оба должны…

Но солдаты молчали.

— Вы что, хотели бы попасть в плен к французам? — спросил ошарашенный Линк.

— О, я был у них в плену, — отозвался ирландец, обращаясь скорее не к капитану, а к Джеку. — Очаровательные люди. И выпивка на их корабле куда лучше, чем на нашем. — Он подался вперед и отодвинул от Джека стакан. — К тому же это совсем ненадолго: в первом же порту по соглашению об обмене пленными нас освободят.

Ну разумеется! При этих словах у Джека гора с плеч свалилась. Идет война, пленных полно у обеих сторон, и обмен ими — самое обычное дело. Французское вино в сочетании с перспективой скорого освобождения вдруг показались ему куда предпочтительнее всегда накрененной, уходящей из-под ног палубы и шибающего в нос рома.

Линк, однако, продолжал дивиться странно миролюбивому настроению Хью.

— Но, сэр, сэр! Сэр! Как же ваша честь?

— Ах, честь. Надо же, Джек, мы ведь говорили о чести как раз перед тем, как спуститься сюда. По правде сказать, с моей точки зрения, это понятие весьма растяжимое. В том смысле, что у разных людей представления о чести могут существенно разниться.

Разозленный капитан отбросил всякие притязания на любезность.

— Честь англичанина и впрямь весьма отличается от чести ирландца, это уж точно, — взорвался он.

Голос Рыжего Хью, наоборот, прозвучал очень мягко.

— Вот, пожалуйста, наглядный пример той растяжимости, о какой я упоминал. Вы, сэр, можете назвать меня трусом, а уж мне решать, усмотреть в этом оскорбление или комплимент моему здравому смыслу. А также драться мне по этому поводу или нет. Но ставить под сомнение мою честь в прямой связи с местом, где я был рожден, — это, в общем, — он чуть привстал в угрожающем ожидании, — совсем другая статья.

Линк инстинктивно потер помятое накануне запястье.

— Я… я… не хотел вас задеть, — пробормотал он и, ища поддержки, обратился к Джеку. — Но вы-το, сэр. Вы? Вы ведь офицер королевской армии, и уж вас-το обязывает сражаться не только честь, но и воинский долг.

Джек собрался было ответить, но опустившийся на свой стул Рыжий Хью предостерегающе сжал его локоть.

— Вынужден сообщить вам, сэр, что долг этого юного джентльмена, — в голосе ирландца начали ощутимо звучать интонации буквоеда-законника, — отнюдь не предписывает ему ничего подобного. Primus: он королевский курьер, и в силу полученного приказа долг повелевает ему доставить депеши по назначению, а не рисковать собой, ввязываясь во всякие местные стычки. Secundus, — возвысил он голос и поднял руку, чтобы отмести протест Линка, — мой доверитель не раз заявлял, что испытывает отвращение к работорговле. Ergo: его внутренние убеждения не позволяют ему принимать участие в сбережении грузов, выручка от которых пойдет на организацию новых плаваний за живым товаром. Quod est demonstrandum.

— Erat, а не est, — менторским тоном поправил его Джек.

— Черт побери! На склоне лет мне не до латинских склонений.

Линк, разинув рот, вытаращился на них, как на сумасшедших, и наконец, брызжа слюной, обратился к умалишенному помоложе:

— А вы сами-το, сэр? Вы-το что скажете?

Джек пожал плечами.

— То же самое, что мой поверенный.

Капитан, похоже, готов был лопнуть от ярости, но тут снова заговорил Рыжий Хью:

— Таким образом, мы обсудили вопрос с точки зрения долга и чести — тут все нам ясно. С другой стороны, лично я, например, никогда не уклонялся от потасовок. Да и по деловым соображениям мне было бы сподручнее попасть в Бристоль напрямую, а не через французские руки. И поскольку предыдущие доводы, способные подвигнуть нас на участие в битве, уже были мною, надеюсь, убедительно опровергнуты, я позволю себе привести собственный резон. Который, возможно… заметьте, только возможно… поможет убедить этого юного джентльмена и меня принять вашу позицию.

Предпринятый словесный штурм поверг Линка в полнейшую растерянность.

— Что вы имеете в виду, сэр? — вздохнул он.

Рыжий Хью улыбнулся:

— Деньги.

— Деньги?

— Ну да. Конечно, разве в былое время мне не случалось убеждаться в том, что они являются лучшим средством вербовки? Ничто, кроме них, так не подогревает остывшую доблесть.

* * *

Небольшое время спустя, задержавшись лишь для короткой беседы со стариной Энглдью, Джек проследовал за Рыжим Хью на заставленную грузами орудийную палубу. В руке и того и другого были зажаты листки бумаги, которым через миг-другой надлежало оказаться в крепко запертых вещевых сундуках.

— Ну что, парень, разве я не сказал, предоставь это мне? Я хорошо позаботился о твоем будущем, а?

Он похлопал попутчика по руке, сжимающей документ, и юноша посмотрел на контракт, который Линку пришлось скрепить своей подписью. Капитан, конечно, попытался надуть их, предлагая по полторы доли каждому, полагающиеся шлюпочным старшинам или рулевым, но проныра Хью настоял на шести, подобающих помощнику капитана.

— И что это нам может дать?

— Ну, сам подумай, Джек, шестая доля богатой добычи? — Глаза ирландца вспыхнули даже в сумраке трюмного помещения. — Ты что, никогда не слышал о корабле «Нуэстра Сеньора де Кабодонга», захваченном капитаном Энсоном в сорок третьем году?

Джек покачал головой.

— Это был галеон с сокровищами, парень, который возвращался из Новой Испании. С трюмами, набитыми золотом и серебром. Доля простого матроса составила в переводе на деньги две сотни фунтов. Что равнялось его жалованью за девять лет. Ну а офицеры получили около пяти тысяч.

Джек присвистнул. Пять тысяч фунтов могли обеспечить его на всю жизнь. Потом он пожал плечами.