Книга Владыка ночи - Андрей Ливадный

Глава 3

— Идите только по дороге, не сворачивая в сторону, и, быть может, вам повезёт, — произнёс им вслед начальник шлюзовой стражи, прежде чем ворота города начали медленно закрываться. — Если корабль торговцев Кол Адра совершил вынужденную посадку, то его будет хорошо видно с вершины перевала.

Ворота города закрылись.

Нестройная толпа изгнанных ещё некоторое время топталась подле них, а затем, вытягиваясь неровной цепочкой, люди побрели в указанном направлении. Никто из них не имел даже смутного представления, что на самом деле представляют собой далёкие копи могущественной империи Кол Адр, откуда торговцы регулярно доставляли воздушный камень, передвигаясь над просторами Селена на своих огромных кораблях. Сейчас, после жестокого выдворения за стены родного Регула, попасть на борт такого корабля казалось им единственным шансом на спасение.

Как глубоко заблуждались эти несчастные…

Медленно двигаясь в ритме нестройной толпы, Аргел, раздавленный внезапно обрушившимся на него несчастьем, мрачно размышлял о случившемся.

Он интуитивно понимал — впереди их ждёт неизбежная гибель.

Никто не хотел умирать, но богатые граждане Регула, при поддержке городской стражи, быстро решили, кто является лишним, не заслужившим глотка воздуха.

Их просто выгнали прочь, снабдив лишь ветхими, давно отслужившими свой срок защитными балахонами. Сотни людей, принадлежащих к низшему сословию, оказались за пределами герметичных городских стен.

Серые фигуры в мешковатых балахонах медленно брели по дну кратера: кто налегке, кто-то впряжённый в повозки со скудным скарбом, и над этой процессией, постепенно разделяющейся на отдельные нестройные толпы, незримо витал дух безысходности.

Им некуда было идти, другие города вряд ли приняли бы изгнанников из Регула, и для сотен несчастных по-прежнему оставалась лишь одна слабая надежда — дойти до перевала и отыскать в призрачном свете Владыки Ночи задержавшийся по неизвестной причине корабль торговцев.

Тщетно…

Среди изгнанников не нашлось ни одного толкового проводника, и спустя несколько часов, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, процессия сократилась вдвое, отмечая пройденный путь телами тех, чьи защитные костюмы оказались настолько ветхими, что не смогли уберечь своих хозяев от беспощадных лучей уходящего на покой дневного светила.

Среди изгнанных из Регула были и родители Аргела, но он потерял их из виду ещё в начале пути. Семнадцатилетнего подростка, ни разу не покидавшего пределов города, вовлекло в свой тягостный ритм медленное хаотичное брожение внутри нестройной толпы, все фигуры казались одинаковыми, и он не мог ни отличить одного человека от другого, ни позвать близких, страшась даже прикоснуться к тугим застёжкам, обеспечивающим относительную герметичность мешковатых одежд.

На протяжении многих часов он двигался вместе с толпой, не слыша иных звуков, кроме собственного дыхания и редких всхлипов, от которых щипало в носу и горле…

Потом отгорел закат, и люди, сбившиеся с пути, вдруг начали бросать повозки, разбредаясь кто куда, окончательно утратив надежду на спасение, не в силах сопротивляться неизбежности. Это походило на массовое помешательство, кто-то садился на быстро остывающую землю, не видя смысла двигаться дальше, кто-то вдруг впадал в буйство, истерически переворачивая повозки со скарбом, пытаясь отыскать среди вываленных в реголитную пыль вещей хоть что-то способное уберечь от губительного ночного мороза.

Всё напрасно.

Аргел был измотан физически и напуган не меньше остальных, но его юношеское сознание, воспринимающее страх поредевшей толпы, отторгало чувство безысходности.

В своей наивности он инстинктивно продолжал искать несуществующее убежище и в этом порыве отошёл далеко в сторону от основной массы людей.

В течение долгого заката беженцы успели преодолеть впадину кратера и подняться на крутой перевал, где сохранилась припорошенная вездесущей пылью старая дорога. Аргел, двигаясь вдоль неё, внезапно увидел древнюю постройку с провалившейся внутрь крышей.

Сердце юноши трепетно ёкнуло, он подумал, что нашёл наконец место, где можно укрыться от пробирающего до костей холода, и не обратил внимания на странную металлическую поросль, которая густо оплетала вход в руины здания.

Он просто пошёл напролом, раздвигая руками жёсткие пружинящие ветви и, как следствие, тут же порвал свой защитный костюм, до крови оцарапав бедро.

Почувствовав, как по ноге струится горячий, липкий ручеёк, он испытал мгновенный ужас, инстинктивно рванулся вперёд, продавливая грудью сплетение упругих металлических ветвей, и вдруг оказался внутри сумрачного, давно заброшенного помещения.

Споткнувшись, он упал на пол, чувствуя, что погиб. Могильный холод уже подобрался к телу, просочившись сквозь широкую прореху окроплённого кровью балахона, в ушах начало звенеть от внезапного резкого недостатка кислорода, он в последнем инстинктивном усилии попытался вскочить, но не смог.

Сознание помутилось, шум в ушах стал тяжёлым, басовитым, голова разламывалась от внезапного приступа боли, а ноги не ощущались вообще, будто холод, пробравшийся под разорванную одежду, превратил их в куски льда.

Ужас окончательно сковал его волю, не осталось сил даже на крик, лишь перед глазами, на фоне радужных кругов, ещё некоторое время плавал призрачный образ наместника Регула, который, в окружении стражников, стоял на балконе своей резиденции, свысока обращаясь к собравшейся внизу толпе:

— Вы, никчёмные прожигатели жизни, не имеющие ни профессии, ни средств, чтобы оплатить вдыхаемый вами воздух, будете изгнаны из города. У нас больше нет ресурсов, чтобы содержать бесполезных членов общества. Так решил совет, и вы обязаны подчиниться его воле.

— Но мы же умрём!

— Это никого не интересует. По закону каждый из вас имеет выбор: заплатить, быть изгнанным или принять немедленную смерть при сопротивлении. Решение за вами. Можете выбирать.

Дальше наступил мрак, но лоснящееся лицо наместника Регула Аргеландер запомнил навеки.

Потеряв сознание на холодном каменном полу древних руин, юноша не понимал, что, оцарапавшись о металлический кустарник, он спас себе жизнь.

Микромашины, составляющие основу металлизированных растений, уже попали в рану, смешавшись с его кровью, и, подчиняясь неразгаданной древней логике своего поведения, начали стремительно размножаться, внося необратимые изменения в замерзающий организм Аргела.

* * *

Он очнулся спустя много часов, лёжа в той же позе на шероховатом каменном полу.

С прояснением сознания вернулся ужас, и Аргел инстинктивно дёрнулся, пытаясь вскочить.

Он действительно смог привстать, рывком поднявшись на одно колено, и застыл, дико озираясь по сторонам, ощущая, как что-то стягивает кожу на оцарапанном бедре, но странно: юноша больше не чувствовал холода, да и от дурноты, что предшествовала потере сознания, остался лишь лёгкий шум в голове.