Книга Дочь итальянца - Амелия Тоуни

— Не говори со мной так! — с оскорбленным видом прервала она его.

— Как? — Маурицио был искренне озадачен.

— Так требовательно. В отношении меня у тебя нет никаких прав.

— Я только хочу, чтобы ты поняла…

Он что, действительно считает, что от его объяснений кому-то станет легче? — подумала Арабелла и решила расставить все точки над «i».

— Маурицио, если речь идет о деньгах, ты не должен ничего объяснять. Уверена, они пошли тебе на пользу.

Удивление отразилось на его лице.

— Твоя мать рассказала тебе о деньгах? Я озадачен.

— Конечно, рассказала. — Арабелла ощутила острую боль оттого, что он говорит об этом так небрежно. — Ну что, мы покончили с этим?

— И это все, что ты можешь мне сказать, Абби? После стольких лет разлуки! — Казалось, его изумлению нет предела.

— У девочки, которой я была тогда, были вопросы. И юноша, которым ты был, возможно, ответил бы на них…

— Я пытался, — с пылом произнес Маурицио. — Я всегда пытался выполнить любое твое желание, потому что хотел тебе счастья. Неужели забыла?

— Нет, — призналась Арабелла после долгого молчания, — не забыла. Но старалась об этом не вспоминать. А теперь слишком поздно. Мы уже не те. Ведь прошло пятнадцать лет после того дня, когда моя мать помешала нам пожениться… Но я на самом деле рада, что ты добился успеха в жизни.

Маурицио, пораженный, уставился на нее.

— Что ты сказала?

— Я рада, что ты добился успеха.

— Нет, перед этим… О нашей последней встрече…

— Это был день перед нашей свадьбой. Или перед тем, что должно было стать нашей свадьбой.

— Ты не помнишь… — Он не договорил. — Впрочем, не важно. Гораздо важнее то, что мы снова встретились. Мы не закончили наши дела, пришло время позаботиться об этом.

Арабелла задрожала. Ее Маурицио был чутким и нежным. А этот незнакомец отдавал приказы, даже когда пытался просто разговаривать. Если он превратился в такого человека, то она бы предпочла никогда не знать его.

— Сожалею, — Арабелла пыталась говорить спокойно, — но повторяю: я не вижу смысла в еще одной встрече.

— Я вижу! — отрезал он.

Молодая женщина глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки.

— Одного твоего желания тут недостаточно. А я…

— Твой босс будет недоволен, если ты пренебрежительно обойдешься со мной. — Маурицио с усмешкой кивнул в сторону дома.

Итак, он догадался, какова ее роль на этом приеме. Но молодая женщина постаралась, как говорится, сохранить хорошую мину при плохой игре.

— Мистер Бриджес не нуждается в моих услугах в качестве посредника, — возразила Арабелла и пошла прочь.

— Ты собираешься замуж за Рона Уиллоби? — крикнул он ей вслед.

Арабелла обернулась и недоуменно свела брови:

— Что ты сказал?

— Ты прекрасно слышала. Я хочу знать.

— Но я не хочу отвечать тебе, — ответила она. — Спокойной ночи, синьор Скальди.

Арабелла надеялась, что войдет в дом, не привлекая внимание в случае, если кто-то задастся вопросом, почему она одна. Но Маурицио догнал ее у дверей и вошел вслед за ней так, что выглядело, будто они вернулись вместе. К ее облегчению, он не пытался больше говорить с нею в тот вечер.

Но когда они прощались, задержал ее руку немного дольше, чем положено, и мягко произнес:

— До встречи.

— Ее не будет! — поспешно ответила Арабелла.

Она не намеревалась снова встречаться с ним, и для них обоих было лучше, если Маурицио узнает об этом сейчас.

Он ничего не сказал в ответ.

По пути домой Рон подвел итог встречи:

— Ты все правильно сделала, любимая. Попала в цель с этим Скальди. Он оценил тебя довольно высоко.

— Жаль, что я не могу сказать о нем то же самое, — с наигранным равнодушием произнесла Арабелла. — Думаю, он самый невозможный человек из тех, кого я знаю. Требовательный, нетерпеливый, любящий, чтобы все было по его…

— А чего ты ожидала? Такому богачу, как он, позволено все, — заметил Рон, и, как показалось Арабелле, не без зависти.

— Надеюсь, что не увижу его больше, — сказала она.

— Боюсь, что придется. Очевидно, он собирается остановиться в «Куин Элизабет».

— Но почему? — вскричала Арабелла в отчаянии, прежде чем поняла, что в глазах Рона это может выглядеть подозрительно.

— У него нет дома в Англии. Естественно, что ему придется жить в гостинице, — принялся объяснять ее спутник, не обратив внимания на более чем странное поведение молодой женщины. — И, само собой разумеется, он выбрал ту, акционером которой является. Это же логично.

Конечно, это было логично. Но не могло не встревожить ее.

— Когда синьор Скальди сказал тебе об этом?

— Непосредственно перед тем, как мы уехали. Именно поэтому я говорю, что ты блестяще справилась со своей маленькой миссией. Бриджес просто восхищен тобой и все намекает о моем «ценном приобретении».

Правильный ответ превратил бы эти слова в предложение руки и сердца, которое уже давно витало в воздухе. Но Арабелла устало вздохнула и сказала:

— Как любезно с его стороны. — Она зевнула. — О, дорогой, я уже засыпаю. Проводи меня до номера, не то я засну по дороге.

Рон понял, что этот вечер ничем не будет отличаться от предыдущих, и огорчился. А когда за Арабеллой захлопнулась дверь, глубоко задумался…

Стив Пейворт, управляющий, был добродушным циником. Арабелла успела хорошо узнать его, регулярно общаясь с ним по утрам, когда они занимались делами отеля.

— Полагаю, ты уже познакомилась с царем Мидасом, — с усмешкой сказал Стив. — Он прибывает сегодня. Поселится в пентхаусе, конечно.

— С царем Мидасом?

— С Маурицио Скальди. Помнишь легенду об этом фригийском царе?

— Да. Мидас пожелал, чтобы все, до чего он дотрагивается, превращалось в золото, — вспомнила Арабелла. — Но забыл об этом, когда обнял любимую дочь. В итоге у него не осталось никого из близких.

— Верно. То же самое говорят и о Скальди. У него нет ни жены, ни детей. Ничего, кроме денег.

— Я думала, он разведен.

— Это весьма щекотливая тема. Похоже «царь» страстно хотел наследника, но так и не смог сделать свою жену беременной за пять лет брака. Теперь у нее ребенок от другого мужчины, кажется его бывшего садовника. Можешь представить, каково этому итальянцу. У него много недоброжелателей, и они посмеиваются над ним за его спиной. Быть всемогущим и знать, что тебе недоступно то, что по силам любому мусорщику, — бывает же такое!