Книга Письма живого усопшего - Эльза Баркер

– Вы, вероятно, здесь недавно?

– Да, недавно.

– Тогда вы еще не знаете, что мы освещаем собой пространство? Субстанция, из которой состоят наши тела, светится. Как же мы можем отбрасывать тень, если сами излучаем свет?

– И при солнечном свете? – спросил я.

– При солнечном свете мы невидимы. Так как он слишком резок и гасит собой свет, исходящий от духов.

Вполне возможно, что вас удивит то, что я чувствую тепло от горящих в вашем камине дров.

В горящем дереве есть магия. Человеческая сущность совсем иначе реагирует на горящий уголь. Если бы человек, не имеющий никакого отношения к невидимому миру и не чувствующий его, мог бы медитировать перед костром в течение одного или двух часов ежедневно, то его внутреннее зрение открылось бы для вещей, о которых ранее он не имел никакого понятия.

В этом отношении жители Востока поступают очень мудро. Когда они молятся своим богам, то зажигают огни, и тогда перед ними многое открывается.

Попробуйте посидеть перед зажженной свечой в темноте и посмотрите, какие видения появятся перед вами из «пустоты».

Я уже давно не рассказывал вам о мальчике Лайонеле. Он занят поисками семьи инженеров, в которой мог бы снова родиться.

– Почему ты так спешишь покинуть меня? – спросил я у него, когда он начал разговор.

– Я буду приходить к вам во сне. Я вас не оставлю.

– Но ты не сразу сможешь приходить ко мне. Ты сам будешь находиться в темноте и не сможешь ничего ни видеть, ни слышать в течение долгого времени. Скорее всего, мы сможем с тобой общаться только после того, как я сам вернусь на землю.

– Тогда давай вернемся вместе или лучше родимся близнецами!

Эти слова показались мне нелепыми, и я рассмеялся, на что мой маленький друг заметил:

– Я знал близнецов, когда жил в Бостоне, их не так уж и мало на земле.

Но я не собирался быть на земле чьим-то близнецом, поэтому предложил Лайонелю пока не думать об этом.

– Но ведь мы можем быть двоюродными братьями или хотя бы соседями?

Лайонель все больше и больше удивлял меня своим желанием вернуться на землю, а также желанием работать с металлом и сталью. В нашем мире тонких материй есть куда приложить свои знания и умения, есть возможность самосовершенствоваться. Странно!

Я как-нибудь попробую привести к вам мальчика, перед тем как вы заснете, так как сон – самое лучшее время для видений. Они могут смешиваться из-за вибраций в тонких материях, но я надеюсь, вы не забудете этого мальчика утром. Я рассказывал о нашем сотрудничестве, и его это очень заинтересовало.

– В таком случае мне можно изобрести телеграф и передавать телеграммы, – поделился он со мной.

– В этом есть доля риска, так как земные телеграммы платные.

Иногда я беру его в мир первообразов. Пока я провожу свои исследования, он забавляется моделью колеса, которую приводит в движение при помощи электричества из своих пальцев.

Я уже говорил вам, что оба мира, и ваш, и наш, состоят из материи, которая обладает различной частотой вибрации и заряжена различным магнетизмом. Вам известно, что два твердых предмета не могут занимать одно и то же место в пространстве. Но это не относится к предметам, находящимся в разных мирах. Как вода может быть одновременно и влажной и горячей, так и квадратный метр пространства может состоять из квадратного метра вашей земной материи и нашей материи.

Не думайте, что я ошибся. Вы пока не придумали названия той материи, из которой все состоит в нашем мире. Вы не можете увидеть Лайонеля с его электрическим колесом, даже если он встанет перед камином. Свет от горящих дров не высветит его перед вами, так же как и дневной свет.

А теперь я прощаюсь с вами.

Письмо 25. Круги на песке

В последнее время я начинаю по-настоящему наслаждаться романтичностью здешней жизни. Думаю, что я всегда был романтиком, но на земле у меня были бесконечные дела и обязанности, а здесь я абсолютно свободен.

Вы даже не можете себе представить это состояние абсолютной свободы, конечно, не помните свои прошлые жизни.

Когда я говорю о романтичности, то имею в виду тот розовый оттенок, которым окрашивается серая повседневность бытия.

Здесь я могу мечтать и одновременно осуществлять свою мечту, так как два этих процесса происходят одновременно. Здесь все реально, мое воображение велико, а возможность соединять явления безгранична.

Но мечта – это не праздник, это своего рода созидание. Мы имеем возможность делать то, что нам вздумается, но мы заслужили это, и у нас впереди еще большой труд.

На земле, для того чтобы передвигаться, требуется очень много усилий, гораздо больше того, что необходимо здесь, чтоб облететь весь свет. Теперь мне понятно, откуда у нас берется столько энергии для созерцания и грез.

Думаю, что на земле вы работаете гораздо больше, чем это необходимо. Все те вещи и нужды, которые вы нагромождаете вокруг себя, здесь кажутся абсолютно бесполезными. Ваша политическая экономия – всего лишь детская игра, а государственные учреждения похожи на хитроумные машины для производства ненужных вещей. Большая часть ваших трудов никому не нужна, да и жизнь была бы бесплодна, если бы не служила уроком для ваших душ и не давала познание того, что все на самом деле тщетно.

Я помню, сколько трудов затратил, чтобы начертить на песке маленький кружок. Теперь же я понимаю, что если бы больше размышлял, то восстановил бы знания, приобретенные в прошлых жизнях. И даже если бы вновь стал чертить свой круг, то сделал бы это намного быстрее.

Здесь я могу часами предаваться созерцанию облаков, наблюдая за изменением их цвета и формы, или лежать на спине и вспоминать. Посылать свои мысли на много лет, столетий и тысячелетий назад очень увлекательно. Это можно делать до тех пор, пока не обнаружишь себя черепахой. Свой взгляд можно посылать и вперед, пока не обнаружишь себя архангелом. Обращение назад – это память, а обращение вперед – творчество. Разве мог бы я сделать это на земле? Многое имеет на нас влияние, нас двигают и толкают, задерживают и отпускают, помогают и ставят палки в колеса, но только мы сами куем цепи своего существования. Мы сами завязываем узлы, которые сами же и будем впоследствии развязывать.

Мысленно возвращаясь в свои прошлые жизни, я смог разобраться в последней. Она была самая неудовлетворительная из всех. Я понимаю ее цель и помню, как строил планы во время пребывания здесь. Я даже пытался влиять на то, чтобы находиться на земле с моими друзьями, встреченными здесь.

Но теперь я нащупал новый поворот дороги и начал новое восхождение вверх. Я снова строю планы своего будущего существования на земле, но это не значит, что я тороплю события. Я хочу в полной мере насладиться свободой и радостью здешнего существования.