Книга 39 ключей. Книга 11. Восстание Весперов - Джуд Уотсон

Они спотыкались в темноте на узенькой каменистой тропинке, которая вела к пристани. У каждого в руках были лишь самые необходимые вещи и узелки с бесценными дарами, которые оставил им отец. Но не пройдя и половины дороги, они услышали взрыв. На их лицах заполыхали отблески пожара, раздался страшный крик. Они не сразу поняли, что это кричала Оливия.

— Идемте, не останавливайтесь! — закричал Лукас.

Но сердце его пронзило жуткое предчувствие. Он знал, что произошло. Но он должен выполнить свой долг перед отцом ради того, чтобы его жертва была не напрасной. Он должен спасти свою семью.

— Отец!!! — закричала Катерина.

Она выронила из рук сверток и со всех ног бросилась к дому. Лукас успел поймать ее.

— Стой! — закричал он. — Ему уже ничем не помочь!

Но к дому уже бежала мать. Она бежала, не оглядываясь и полностью забыв об опасности и детях. А Томас — этот чурбан — оттолкнул его и бросился вместе с Катериной за матерью.

Рядом осталась одна Джейн. Глаза ее были широко раскрыты, и она в недоумении смотрела на огонь, словно пытаясь понять, кто это вдруг его нарисовал.

— Люк, а г… где наш папа?

Но Лукас и сам был готов плакать и кричать. Внезапно он почувствовал себя десятилетним мальчиком и тихо застонал от бессилия и обиды. Он должен быть старшим — другого выбора у него нет.

— Все будет хорошо, — он взял Джейн за руку. — Я не дам тебя в обиду. Пойдем. Мы должны защитить их.

И они побежали к дому.

Огонь полыхал с такой силой, что подойти к дому было невозможно. Он был какого-то странного белого цвета. Огненные языки с жадностью охватили стены и, словно гигантский раскаленный кокон, опутали дом со всех сторон. Томас ринулся в огонь, но Катерина с Оливией бросились к нему, буквально повиснув у него на спине.

— Надо позвать на помощь! — кричала Катерина. — Томас! Беги за лордом Веспером!

— Нет! — заревел на нее Лукас. — Веспер уже был здесь. Это его рук дело, Катерина!

Мать упала на колени и громко, в голос, зарыдала. Джейн, потеряв голову от страха, юркнула под стол и спряталась там от всего мира. Она крепко прижалась к ножке стола, держась за нее, как за мачту терпящего крушение корабля.

Томас кинулся на Лукаса. Его озаряемое жаром лицо, черное от сажи и пепла, с багровыми следами слез, напоминало боевую древне-кельтскую маску и внушало ужас. Лукас отступил, увидев глаза этого тринадцатилетнего мальчика, от природы наделенного недюжинной силой, пугающей даже старшего брата.

— Ты лжешь!!! — набросился на него Томас. — Ты выманил нас из дома. Значит, ты знал, ты знал, что это случится!

— Нет… я… я боялся этого, но отец приказал мне…

Томас ударил его и повалил на землю.

— Мы могли бы ему помочь! Ты увел нас специально, чтобы отец умер там один! А может, это ты поджег дом?

Лукас смотрел немигающим взглядом на брата и чувствовал, как огонь, бушевавший снаружи, сжигает его изнутри, съедая кожу, испепеляя сердце и опустошая душу. А на месте этой пустоты вырастает страшная неистребимая злоба. Все звуки вдруг куда-то исчезли, он оглох от биения собственного пульса. Злоба прибавила ему сил, и этот звон, который оглушал его с тех пор, как он выпил свою четверть отцовской сыворотки, звучал в его голове все громче и настойчивей.

— Я спас вас от смерти, ты понимаешь это, тупица? — зарычал он на брата. — Отец был обречен! Он и так одной ногой в могиле стоял! Ты это понимаешь?! Он медленно умирал, с тех пор, как поставил на себе опыт и выпил свою основную формулу. Он не хотел, чтобы формула досталась лорду Весперу, понимаешь ты?! Он хотел сохранить ее в тайне, он подарил ее нам, тебе в том числе! Он решил умереть, только чтобы ты со своей пустой башкой жил дальше! А ты стоишь тут и обвиняешь меня в смертных грехах, вместо того, чтобы послушаться воли отца и ради него сохранить всем жизнь, и бежать отсюда, а не стоять на месте!

Томас, охваченный бешенством, казалось, ничего не слышал. Он снова бросился на Лукаса, но тот был готов к атаке. Ему показалось, что Томас застыл в броске, повиснув воздухе. Силы и скорости младшему брату было не занимать, но Лукасу хватило доли секунды. Он мгновенно рассчитал движущую силу противника и использовал для себя ее преимущество. Он перевернулся на спину, уперся ногами в грудь Томасу, сделал рывок и перевернувшись через голову, отбросил брата на несколько метров назад. Тот взлетел над землей и со всей силой врезался в дубовый стол.

— Остановитесь! — закричала на них мать.

Джейн начала громко плакать, Катерина в ужасе закрыла лицо руками. От удара Томас не сразу пришел в себя. Открыв глаза, он увидел над собой Лукаса. Тот склонился над ним, и сжимая ему горло, прохрипел огрубевшим от дыма голосом:

— Я покончу с тобой.

Вся накопившаяся ярость, унижение и обиды, которые он переносил от брата и других детей, выплеснулись наружу. Все насмешки и издевательства его однокашников по Оксфордскому Университету, недоверчивые взгляды родных, которые всю жизнь сторонились его, — вся эта боль вспыхнула в нем с новой силой. Никто никогда не доверял ему, не делился с ним своими тайнами и секретами. С раннего детства этот тихий ребенок с пронзительным взглядом был чужаком и белой вороной. Но вот, казалось бы, он сделал что-то настоящее и правильное. Он выполнил волю отца и совершил поступок. Он сказал правду и попытался спасти свою семью. И после этого они обвиняют его в смерти отца!

Глаза Томаса выкатилась наружу, он задыхался, но у него не было сил оттолкнуть от себя Лукаса. Он пытался схватить его хотя бы за край одежды, но тот был скользким как уж. И Томас только беспомощно хватал воздух руками.

«Вы сами этого хотели, — твердил про себя Лукас. — Кто все время называл меня змеей? Раз так, то я и буду ею!»

— Перестаньте! — тоненьким голоском завизжала Джейн. И тут только Лукас очнулся. Она, оказывается, все это время отважно барабанила в него своими маленькими кулачками. — Перестань, Люк!

Вдруг он словно увидел себя со стороны. Разжал пальцы и выпустил Томаса. Ему не верилось в то, что только что с ним произошло. Он опустил глаза и отошел в сторону. Катерина бросилась к Томасу. Оливия, онемев от ужаса, не могла проронить ни звука.

Наступила тишина. Был слышен лишь гул огня, который вовсю хозяйничал в доме, виделись его красно-черные сполохи. Лукас удивленно разглядывал свои ладони. Липкий мерзкий стыд и жгучая ненависть к самому себе накатывали на него волнами. Он едва не убил собственного брата… Неужели это действие сыворотки?

Или он всегда таким был?

Он медленно поднял глаза и тяжелым взглядом по очереди посмотрел на своих близких. И тут он понял что-то очень важное и еще более страшное, чем пожар, пожирающий их дом. Их верность, их любовь — все уничтожено вместе с ним. Все, что столько лет объединяло их и собирало за этим большим столом — все это умерло вместе с отцом.