Книга Живое и мертвое. Ученик мага - Алексей Гравицкий

Пантор пожал плечами. Подобный тон раздражал. Мало ли кто чего не знает. Рыжий вот азов магии так и не выучил, как вылетел с факультета недоучкой, так недоучкой и остался.

— Ты будто все знаешь, — проворчал он.

— Я, Пантей, ничего не знаю, успокойся. Только сплетни всякие, в том числе про Ионею.

— Хватит дразниться, а то высажу, — со времен академии Пантор успел позабыть, каким ядовитым и вредным может быть Винс. Теперь он вспоминал это, как и то, что такая манера общения только поначалу выводит из себя, потом привыкаешь. Но, чтобы привыкнуть, требовалось время, и оно явно еще не прошло.

— Так чего там про Ионею, — напомнил он рыжему.

— Ионея молодой и невероятно сильный маг. В свое время она экстерном закончила Академию за год. Получила дипломы трех магических факультетов, затем каким-то образом в восемнадцать лет заслужила собственную лицензию и набрала учеников. А еще через год ее арестовали за превышение магических полномочий, использование некромантии и боевой магии при задержании. Но суда она не дождалась. Сбежала.

— Как? — не понял Пантор. — Из-под стражи?

Рыжий кивнул.

— Правда, одно время ходили слухи, что ее просто убили без суда и следствия, но вскоре появились свидетельства того, что Ионея на диком севере, жива и здорова. Кроме того, Ионея объявила, что гонения на магов незаконны, что каждый свободный человек имеет право заниматься магией, когда и как хочет. А Консорциум, вводя запреты, занимается тиранией и ущемлением свободы.

— И Консорциум не потребовал ее выдачи?

— У кого? Это же дикий север. Там власть абстрактна и спонтанна. Где-то чисто формально встречается местечковая, где-то вовсе отсутствует. Зато ходили слухи, что многие маги в ОТК готовы поддержать Ионею, если она вернется, устроить переворот и пустить ее к власти. Твой Мессер тебе об этом ничего не говорил?

Пантор покачал головой.

— Лорд Мессер оберегал меня от опасных знаний. Он был хорошим человеком.

— Хоть и занимался незаконной некромантией, — не преминул вставить шпильку Винсент.

Пантор демонстративно не отреагировал и вперил взгляд в дорогу.

Солнце уже клонилось к горизонту. Тени стали заметно длиннее. Пора было задуматься об ужине и ночлеге.

10

— По какому поводу вы пришли к господину Плерэ? — поинтересовался секретарь.

Сделано это было таким тоном, что любому недоумку стало бы ясно, насколько это неинтересно секретарю.

— Мне необходимо видеть одного из заключенных, — в третий раз повторил ту же самую фразу Ниро.

— Одну секунду, — фальшиво улыбнулся секретарь и скрылся за дверью кабинета начальника охраны вокзала.

Начальник охраны был его последней надеждой добраться до Мессера. После разговора с Дерансом первой мыслью было вытрясти все, что можно из мага, пока его не отправили поездом в Кориали, западный портовый городишко, а оттуда тюремным пароходом на острова.

Ниро наивно полагал, что удостоверения пристава, упекшего преступника в кутузку, будет достаточно для встречи с ним. На деле выяснилось, что к преступникам пустить его готов каждый, если у него будет разрешение от…

В походе за разрешениями пристав провел три часа, но добрался не до Мессера, а до начальника охраны. Так как тюремному конвою требовалось разрешение от начальника охраны тюремного поезда, начальнику охраны поезда необходимо было разрешение от дежурного по станции. Дежурный по станции, улыбаясь, отправил Ниро к начальнику вокзала, а тот, сообщив, что это не его компетенция, услал пристава к начальнику охраны. Все улыбались и говорили: «Вы только бумажку подпишите, и никаких проблем».

Дверь распахнулась, снова появился секретарь.

— Пройдите, — разрешил он таким тоном, словно позволял зайти в святая святых Консорциума.

Господин Плерэ оказался пузатым коротышкой с высокими залысинами и мелкими цепкими глазками-бусинками.

— Что вам угодно, пристав?

— Мне необходимо увидеть одного из заключенных.

— Основание?

— Я вел его дело, господин Плерэ, — натянуто улыбнулся Ниро. — Вчера он был арестован, сегодня утром состоялся суд. Однако дело оказалось более обширным. Потому оно до сих пор не закрыто. Имеются новые подозреваемые. И мне необходимо переговорить с осужденным до того, как он будет выслан из столицы.

Глазки пузана азартно вспыхнули.

— Любопытно, господин пристав, любопытно. Я требую подробностей.

Ниро смерил начальника охраны тяжелым взглядом. Он тут мечется, как белка в колесе, а этот жирный кабан себе развлечение нашел.

— Господин Плерэ, я и без того рассказал больше, чем вам требовалось знать. Меня интересует только ваше разрешение. Подпишите бумагу и я уйду. А цирковая программа ждет вас в цирке.

Терпение лопнуло и говорил пристав жестко. Настолько, что можно было и оскорбиться. Плерэ налился краской, засопел. Глазки его стали злыми.

— Если заключенный уже осужден, а вы, господин пристав, не знаете чего-то, что он мог показать по ведомому вами делу, значит, вы плохо работаете. Понимаете, о чем я говорю? И ваше начальство ведь может узнать об этом, не так ли?

Ниро стиснул зубы, поиграл желваками. Плерэ налился довольством, чуя, что умыл выскочку пристава. Но тот вдруг резко шагнул вперед. В руке Ниро появился пистоль. Ствол уперся в толстое брюхо начальника охраны.

Пузан побледнел. Приставам не только разрешалось носить оружие. Им разрешалось носить магически модифицированное оружие. И запрет на боевую магию, во всяком случае, что касалось магических пистолей, на них не распространялся. Так что спятивший пристав запросто мог спустить курок и, если у него в самом деле есть какие-то полномочия, не понести за это никакого наказания.

Ниро сильнее надавил стволом на толстое брюхо, глядя на растерянное лицо Плерэ. Когда заговорил, голос пристава звучал зло и надменно, как не звучал почти никогда.

— Я веду сложное дело такого уровня важности, до которого тебе, жирный таракан, как до дикого севера на карачках. И если я сейчас не получу то, что мне требуется, то да, начальство все узнает о враге народа, который мешал приставу при исполнении обязанностей, ведущему дела государственной важности.

Плерэ стал белее простыни. И хотя Ниро сейчас блефовал, у начальника охраны, видимо, были свои скелеты в шкафу, потому блефа он не заметил.

— Понимаете, о чем я говорю? — дожал Ниро одной интонацией и убрал пистоль.

— Имя вашего заключенного, — жалко промямлил раздавленный Плерэ.

— Мессер, — уже обычным, вполне дружелюбным голосом сказал пристав. — Вот бумаги. Подписывайте.

Плерэ принял листок, взял перо, обмакнул в чернильницу. Прежде чем подмахнуть, бросил на бумагу беглый взгляд. На толстую рожу снова вернулись и краска, и злорадная ухмылка.