Книга Внучка, Жук и Марианна - Татьяна Батенева

— А я ее прогнала… — неуверенно ответила Катя. — Только я на самом деле не знаю, что делать.

— Ну, неудивительно, — кивнул он. — Я бы тоже на вашем месте не знал.

— А вы мне что посоветуете? — без особого интереса спросила Катя.

Николай внимательно смотрел на нее. Светло-русые легкие волосы убраны в хвост, глаза прозрачно-серые, как речная вода, но сейчас потемнели и стали серо-синими, как грозовая ту ча. На носу еле заметные веснушки, губы, не тронутые помадой, тонкая шея… Сколько же ей лет? Должно быть не меньше тридцати, а выглядит как девчонка. То ли на самом деле беспомощная, то ли так хитро прикидывается. Взгляд ясно-вопросительный, совсем девчачий.

— Ну, из меня какой советчик! — едва заметно улыбнулся Николай. — Сам себе не могу советовать, не то что вам.

— Ну да, конечно, — вздохнула Катя. — Я должна подумать. Только не думается.

— Ну, ничего, как-нибудь образуется, — отставил кружку Николай. — Спасибо за чай, пойду…

— Да-да, конечно, — поднялась и Катя. — А я пойду бабушкины розы прополю, а то забросили мы их…

Мухина команда

Жук дождался, пока Васька проспится, вяло поковыряется в остатках Жукова обеда и уйдет на речку, поесть лечебной травы.

«Сдает все-таки, подлец!» — думал Жук, глядя вслед неровно ковыляющему коту.

Пес прижал уши, пятясь назад, ловко выпростался из растянутого ошейника и неспешно побежал к станции. У небольшого рынка рядом с железнодорожным вокзалом проживала веселая сучка Муха. Помимо сродства имен Жука в ней привлекал бесшабашный характер и готовность к авантюрам. Кроме этого, из-за своего положения — вполне законного проживания при рынке, точнее, под бытовкой рыночного сторожа Муззафара — Муха всегда была информирована лучше всех. К тому же ей часто доставались разнообразные обрезки и объедки со стола рыночного сообщества.

В общем, Муха была всесторонне привлекательная женщина. Одно в ней было плохо: безотказность распространялась не только на Жука. Поэтому вокруг Мухи всегда крутилась разношерстная собачья шобла — от отставного сторожевого пса Байкала, давно беззубого и тощего, как забор, до наглых щенков прошлогоднего помета, уже довольно зубастых и мускулистых. Но в силу дипломатичности характера и воспитания Жук как-то умудрялся поддерживать со всей этой командой корректные отношения, не переходя пределы дозволенного и приемлемого.

— Привет, Жучок! — радостно осклабилась навстречу ему Муха. — Ты как?

— Да как, — пригорюнился Жук. — Бабушка вот у нас померла.

— А, да-да, слыхала! — Муха потерлась умильной мордой о шею Жука, повиляла сочувственно хвостиком. — Ты не убивайся, что же делать-то…

— Да я ничего. — Жук вовсе не собирался вываливать Мухе все свои беды, ведь сразу же раззвонит по всему поселку. — У вас тут что новенького?

— Да ничего вроде. — Муха наморщила бровки. — Узбеки вот приехали к Муззафару. С женами, детьми. Дети бегают, орут. Черешню привезли, абрикосы ранние. Почем продавать будут, еще не знаю.

— Да что мне абрикосы! — грустно взвыл Жук. — Живодеры не проезжали?

— Нет, ты что! — испугалась Муха. — Давно уже не было. В Москве-то, говорят, вообще перестали собак мочить. Теперь ловят, какую-то операцию делают, чтоб щенков не было, и отпускают опять на волю.

— Да ну? — не поверил Жук. — Это зачем же отпускают, если уже поймали?

— Ну как тебе сказать, — сделала умную морду Муха. — Какие-то права собак, что ли… Гуманизм… В общем, одна тут москвичка бабам на рынке рассказывала, что убивать нехорошо, а так очень хорошо — сами повымрут… — окончательно запуталась Муха.

— Гляди ты, чего только демократы не придумают — сами чтоб вымирали, значит? А перед выборами говорили: каждой собаке — по хозяину! Вот и верь после этого агитации!

— Тебя-то новая хозяйка не обижает? — озаботилась Муха.

— Да нет вроде, она хорошая, — похвалил Катю Жук, решив не упоминать, что Внучка вчера забыла покормить их с Марианной. Мало ли чего, может, случайно… — А где твоя команда?

— Да кто где, — оглянулась Муха. — Молодые на пруд побежали купаться. Байкал с Глашей по рынку шакалят, где чего подадут. Боцман и Тришка на переезде, там сегодня дачники едут, они обычно бросают всякое из окон… Останешься? — Она игриво повернулась к Жуку хвостиком.

— Не, побежал я, — преувеличенно деловито засобирался Жук. Он и сам себе не признавался, что с возрастом прелести Мухи влекли его все меньше, а позориться не хотелось. — Как бы хозяйка не хватилась.

— Слышь, у меня тут косточка мозговая припрятана, будешь? — щедро предложила незлобивая Муха.

— Ну давай, погрызу, что ли… — великодушно разрешил Жук.

Насос сломался

Марианна проверила, что Катя делает в саду, проскользнула к будке Жука. Пса на месте не оказалось. У его миски, прижав уши, воровато подъедала остатки Дуся, кошка инвалида Барыбина со 2-й Рабочей.

Барыбин и сам ел черт знает что, предпочитая тратить свою инвалидскую пенсию на водочку, и кошку почти не кормил. Но глупая Дуся все равно верно служила Барыбину, исправно ловила мышей и крыс в барыбинском подполе, куда по осени ему наваливали картошки и морковки сердобольные родственники из деревни Лыщиково. За счет этой картошки старик и выживал, и Марианна сама видела, как Дуся с омерзением, но быстро ела вареную посиневшую картоху, которой хозяин делился с ней. А еще каждые полгода приносила инвалиду пять-шесть котят, после чего Барыбин с громкой матерной руганью топил их в поганом ведре и закапывал на огороде. Дуся несколько дней плакала, жаловалась соседским кошкам, но через полгода вся история повторялась…

Завидев Марианну, Дуся отпрянула от миски, прижалась к земле.

— Да ладно, чего там, ешь, — примирительно сказала Марианна. — Твой-то опять в запое?

— Ничё не в запое! — огрызнулась Дуся, пытаясь сохранить морду. — Лежит спит, нога с вечера болела у его. Грела ему всю ночь, да, видать, не помогает. А у вас-то поминки были, небось еды навалом?

— Ну да. — Марианна полизала лапку, полюбовалась на нее. — Ты заходи вечером, может, еще чего вынесут.

— Ладно, приду, если чё. — Дуся, все так же припадая к земле, исчезла в траве за забором.

Запыхавшийся Жук пролез под ворота, носом сунулся в свой ошейник и, умостив его на шее, плюхнулся в тени.

— Ну, чего тут, Мариванна? — с деловым видом поинтересовался он.

Кошка фыркнула, шмякнула его лапой по морде, но когтей не выпустила.

— Бегаешь все, приключений ищешь? — иронично спросила она. — Начистят тебе физиономию на рынке, добегаешься.

— Да ладно, — ответил Жук. — Новости узнавал. Узбеки приехали, черешню привезли, абрикосы. Псы на промысле, все спокойно.