Книга Последний вальс - Мэри Бэлоу

И таких случаев было много. К деньгам Гилберт относился весьма щепетильно и ненавидел тратить их попусту. Он не раз повторял супруге, что тысячи бедняков были бы счастливы носить то, что ее сиятельство столь беззаботно собиралась выбросить. В первые год или два Кристина считала подобные обвинения несправедливыми. А потом и сама научилась экономить. Кроме того, Гилберт не слишком-то сочувствовал беднякам. В качестве мирового судьи он сурово преследовал бродяг, появляющихся в окрестностях Торнвуда.

Кристина не была уверена в том, что волнение, вызванное грядущими переменами, заглушит негодование. Она ненавидела себя за то, что должна была быть признательной ему — новоявленному графу Уонстеду. Ненавидела его за предположение о том, что она якобы боится просить его о чем-либо — пусть даже это правда! — или поставила себя в положение жертвы и намеренно скрывает, что в чем-то нуждается.

А еще Кристину глубоко раздражал он сам, его враждебность и сарказм и само его присутствие в доме. Она ненавидела его за то, что он знал все. Как у него все просто — она предпочла деньги любви и отвергла его ради Гилберта. На деле же все обстояло совсем иначе. Однако Кристине претило объяснять графу что-либо. Да его и не удовлетворило бы ни одно объяснение, ведь, по существу, все получилось именно так, как он и говорил. Она вышла замуж за Гилберта, потому что тот был богат. И отвергла Джерарда, потому что он таким не был. Казалось бы, все просто. Но на самом деле все было гораздо сложнее.

Кристина упорно не желала вспоминать тот единственный день своей жизни, потому что воспоминания были столь мучительны, что она готова была плакать от бессилия.

Кристина надеялась, что после того, как они на протяжении целого часа, а может, и двух, вполне дружелюбно обсуждали дела, им удастся сохранить цивилизованные отношения вплоть до отъезда Джерарда и вести себя так, словно он — мужчина, вернувшийся домой, а она — вдова его предшественника, которую он увидел впервые.

Но вскоре мирное течение жизни вновь было нарушено.

Когда все обитатели Торнвуда собрались на ленч, граф Уонстед сделал заявление, которое предварил вопросом.

— Тетя Ханна, — обратился он к пожилой женщине, — вы по-прежнему играете на фортепьяно так же чудесно, как и прежде? Вчера я слышал лишь Маргарет.

— Ну, я бы не назвала свою игру чудесной, Джерард, — ответила леди Ханна, — я вообще не уверена, была ли она когда-нибудь таковой, хотя с твоей стороны весьма любезно сделать мне такой комплимент. Но я играю время от времени с самого переезда в Торнвуд. У нас с мистером Милном был лишь спинет[1], но, должна признаться, я всегда предпочитала плавные звуки фортепьяно.

— Хорошо, — оживился граф. — Если вам не сложно, я попросил бы вас просмотреть вместе со мной все ноты, что имеются в доме. Хочу подыскать музыку, под которую можно танцевать вальс.

Маргарет непроизвольно открыла рот, а потом поспешно уставилась в свою тарелку, как если бы кто-то произнес ругательство, не предназначенное для ушей молодой леди. Кристина же поджала губы.

— О, я знаю несколько подходящих произведений наизусть, Джерард. — произнесла леди Ханна, несказанно удивив присутствующих. — Однажды я имела возможность наблюдать, как танцуют вальс, и мне он показался невероятно романтичным. Разумеется, Гилберту я никогда не говорила об этом. Он счел бы мои слова… как бы это выразиться… — Леди Ханна с улыбкой посмотрела на Кристину.

— Нечестивыми? — подсказал граф.

— И вульгарными, — добавила Кристина. Пошлые — более подходящее определение, но Гилберт ни за что не позволил бы себе произнести подобное слово вслух, тем более в присутствии леди. Так, значит, гости будут танцевать вальс? Вопреки ее просьбе?

— Превосходно, — произнес граф. — В таком случае встретимся в танцевальном зале в четыре часа. Маргарет и ее сиятельству необходимо разучить шаги.

Нет. О нет. Ни в коем случае!

— Вы не шутите? — спросила Маргарет, глаза которой стали круглыми, точно блюдца. — Каролина Феррис рассказывала мне, что партнеры должны вцепляться друг в друга во время танца.

— Только если они не знают шагов и боятся упасть, — произнес его сиятельство, — или наступить партнеру на ногу. Я собираюсь научить вас не бояться ни того ни другого, Маргарет.

— Вальс, — с благоговением произнесла она. — В танцевальном зале.

— Совершенно верно, — ответил граф. — В четыре часа.

Кристина упорно продолжала есть. Она не доставит ему удовольствия своими возражениями, хотя взгляд графа сверлил ее в течение нескольких минут.

Оказалось, он еще не закончил.

— Я послал записку мисс Пенни, деревенской портнихе, и она немедленно прислала ответ, — произнес граф, взглянув на Кристину, сидящую на противоположной стороне стола. — Она приедет сюда, миледи. Мой экипаж привезет ее и все необходимое. Я был бы очень обязан, если бы вы уделили ей пару часов после обеда. Нужно выбрать ткань, фасон, аксессуары, снять мерки. Я составил для нее список всех необходимых вам вещей. Если я что-то упустил — и скорее всего так оно и есть, — добавьте то, что вам необходимо.

— О, — только и смогла вымолвить Маргарет, с завистью посмотрев на невестку. — Ты собираешься сшить новые платья, Кристина?

Но Кристина почти ее не слышала. Она похолодела, не веря собственным ушам. Он послал за мисс Пенни? И составил список? Список? Он осмелился предположить, будто знает, что именно ей нужно? Она что — должна теперь рассыпаться в благодарностях?

— Благодарю вас, милорд, — произнесла Кристина, — но, право, в этом не было необходимости. Я могла бы сама посетить мисс Пенни завтра или через день. У нее уже есть ткань, которую, как она знает, я одобрю. Мне нужно всего два платья.

— Ах, это так любезно… — начала леди Ханна.

—. Нет, миледи, — перебил тетку граф, — если вы собираетесь остаться в Торнвуде и развлекать моих гостей, вам потребуется большое количество одежды, и притом модной. Я предупредил мисс Пенни о том, что ей потребуются помощницы, если она хочет выполнить заказ вовремя.

— О! — Слова Джерарда привели Маргарет в восторг.

— Как чудесно, дорогая! — воскликнула леди Ханна. — Ты поступил очень щедро, Джерард, и очень справедливо. Ведь Кристина все еще графиня Уонстед и будет носить этот титул до тех пор, пока ты не женишься. Что, возможно, произойдет совсем скоро.

Но Кристина не слушала. Она знала, зачем граф это делает — зачем решил выплачивать ей денежное содержание и велел нанять девочкам учительницу. Он показывал, как теперь богат и каким щедрым может быть даже к ненавистной ему женщине, отвергнувшей когда-то его любовь. Он ясно давал понять, что она должна быть обязана ему за все. Он не пытался сделать ее счастливой — скорее, наоборот.

— Я не собираюсь жениться в ближайшее время, тетя Ханна, — произнес граф. — Хотя кто знает, что готовит нам будущее. — Джерард не сводил глаз с Кристины. — Вас что-то не устраивает, миледи?